Книжный клуб в облаках - Сильвия Алиага

до конца оценить значение этого праздника для юной испаноговорящей девушки.

– Да мы ж с тобой об этом не раз уже говорили, – мягко ответила Каролина, проводя кончиками пальцев по картонкой коробке на столе. Судя по адресу, она была доставлена из магазина одежды в Квинсе. – Мне страшно понравился тот день рождения, понравилось платье, которое мне тогда купила Лили, понравилось танцевать с тобой вальс на глазах у целой толпы народу, как бы ни ужасала тебя тогда эта идея.

– Ну да, кстати, относительно последнего… – начал Дориан, но не договорил. – Слушай, а почему бы тебе не открыть сначала подарок?

– Окей, тогда секундочку подожди.

Каролина положила телефон на стол и очень осторожно подняла крышку картонной коробки. Потом развернула тонкую папиросную бумагу, покрывавшую содержимое упаковки. Когда ее глазам открылось то, что там лежало, она остолбенела. А потом трясущимися руками схватилась за телефон.

– Дориан, это… Сколько ты на это угрохал?

В коробке лежало платье цвета пыльной розы – того самого цвета, в который обычно и облачаются девушки в день своего пятнадцатилетия. Однако это платье больше ничем иным не напоминало то, которое было на Каролине в день ее пятнадцатилетия: это была модель для настоящей женщины. Романтичный и изящный покрой, словно для принцессы из сказки. Из тонкой полупрозрачной ткани, на талии – широкий пояс того же цвета, все усеяно стеклянными бусинками, сверкающими в лучах света. Каролина в жизни еще не видела ничего подобного.

– Тебе нравится? – несмело спросил Дориан.

– Безумно, – ответила Каролина. – Просто нет слов.

Дориан с явным облегчением засмеялся.

– А я сомневался. Вообще-то я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, но стоило мне его увидеть, как я сразу же представил его на тебе.

– Другой вопрос – что я не очень представляю, когда мне представится случай надеть такое красивое платье… – печально сказала Каролина. – Меня обычно не приглашают на приемы, для которых оно было придумано.

– А почему бы тебе его не примерить? – предложил Дориан, и снова неуверенно. – Надень его, а потом перезвонишь, скажешь, как оно.

Каролине до смерти хотелось примерить подарок, но в то же время в этот момент она боялась взять и закончить разговор, хотя бы только на время. Каких-то полчаса назад она бы ни за что не поверила, что они с Дорианом будут вот так запросто говорить по телефону. Столько минут подряд и так, словно у их дружбы еще есть будущее. Как будто бы нанесенный их отношениям урон не был непоправимым. И она принялась раздеваться – тут же, прямо посреди гостиной. Одно из преимуществ остаться дома одной. И вот уже на ней вместо юбки и блузки шикарное платье цвета пыльной розы. Кто-то другой на ее месте, менее искушенный в вопросах моды, столкнулся бы, вероятно, с технической проблемой: как без посторонней помощи застегнуть молнию на спине, однако Каролина преодолела это препятствие с поразительной скоростью. Взглянув на себя в зеркало на стене в коридоре, она увидела образ, который мгновенно перенес ее в день ее пятнадцатилетия: к гирляндам на заднем дворе этого дома, к музыке и оживленным голосам гостей. К праздничным блюдам, наготовленным Лили, и к взятому напрокат смокингу Дориана. Но в то же время на нее из зеркала смотрела двадцатичетырехлетняя женщина, во многих отношениях отличная от той юной девушки, какой она когда-то была.

Каролина вернулась к столу в гостиной, взяла в руки телефон.

– Ну как? – первым делом спросил Дориан, ответив на звонок.

– Платье – просто чудо! – воскликнула Каролина. – Я как будто перенеслась обратно в прошлое.

На той стороне линии повисла пауза.

– Так и было задумано.

В голосе его прозвучало нечто такое, что заставило Каролину насторожиться. Сердце ее застучало. Знакомое ей ощущение – чувство, что они снова вступают на неизведанную почву.

– Дориан, что происходит? С тобой и правда все хорошо?

На этот вопрос он не ответил. И задал ей свой:

– Помнишь наш разговор в тот вечер? – Ему не пришлось пояснять, о каком вечере идет речь. – О том, что могло бы случиться с нами, если б мы с тобой не познакомились подростками. Если б не встретились на проспекте Рузвельта.

– Помню…

– От одной мысли об этом меня в дрожь кидает, – продолжил Дориан. – Вот в чем главная проблема. Я не могу делать вид, будто нашей дружбы не существует и она не является для меня самым главным, потому что она всегда этим была и будет – самым главным в моей жизни. Я знаю, что мы с тобой не родственные души, но тот день, когда я тебя встретил, наш первый день, – он перевернул всю мою жизнь, переписал ее заново. Все, что было мне суждено, все, что должно было со мной произойти, благодаря тебе вышло гораздо лучше.

Каролина почувствовала, что щеки стали мокрыми. А она и не заметила, как из глаз полились слезы.

– Для меня наша дружба – тоже самое главное в жизни, ты же знаешь. У меня нет ничего более ценного, чем она.

– Все эти годы я живу в страхе сказать или сделать что-то такое, из-за чего я тебя потеряю, – продолжал Дориан. – С того дня, когда тебе исполнилось пятнадцать.

– Моего дня рождения? – повторила она.

– Ты была тогда такой красивой в розовом платье, что я не мог глаз от тебя отвести, не мог перестать думать о том, что мы с тобой вместе прожили в последние два месяца. Обо всем, чем ты стала для меня. Когда Лили заставила нас танцевать, я подумал, что все, это конец. Что ты сейчас поймешь, что я к тебе чувствую, и тогда наша дружба умрет.

Внезапно все встало на свои места, обрело смысл.

– Ты тогда до конца вечера не сказал мне ни слова, – стала вспоминать Каролина. – Всячески меня избегал. До тех пор, пока Мариен не взялась гадать мне на картах и не упомянула в первый раз Минхо.

Только в тот день он не имел еще ни имени, ни лица. Он был некой возможностью. Щитом, за которым все эти годы прятался Дориан.

– Я тогда вел себя как последний дурак, – признал Дориан. – Поэтому я и хочу все исправить. Хочу снова станцевать с тобой этот вальс.

Каролина улыбнулась.

– Мы обязательно это сделаем когда-нибудь.

– А почему не хочешь прямо сейчас? К тому же ты уже должным образом одета.

И тут одновременно произошло сразу несколько событий. Дориан без лишних слов отключился. Где-то поблизости зазвучали нежные звуки музыки. Каролина мгновенно узнала эту мелодию: «Время вальса». Задний двор, где уже темнело, вдруг осветился, как будто включились фонари. Каролина едва удержалась от крика. Все это просто не могло быть правдой.

Каролина бросилась в кухню, откуда можно было выйти во двор. Она была босиком – не надела туфли, примеряя платье, но это было неважно. Тот самый двор, где когда-то они отмечали ее пятнадцатый день рождения, вновь оказался украшен цветочными гирляндами; та же самая музыка, что звучала тогда, доносилась