В когтях у сказки - Лана Синявская

Какой же из них подлинный?

Анна осознавала, что её сил может не хватить, чтобы одолеть эту армию. Временами её измученный мозг отключался, она моргала, вновь приходила в себя, но отступать не собиралась. Инстинкт матери, защищающей своего детеныша, был сильнее инстинкта самосохранения. Она будет биться, пока может дышать, хотя вот с этим были проблемы.

Видения разом открыли рот и хором заговорили:

– Знаешь что? Пожалуй, ты мне не нужна. Я тебя не трону, обещаю. Просто уйди – и всё. Разве твоя жизнь стоит того, чтобы отдать её ради этих неблагодарных людишек? Ты почти ничего не знаешь об этой стране, ты для них – чужая. Возвращайся в свою Россию и забудь всё, что произошло. Ну, согласна?

Поборов соблазн, Анна покачала головой.

– Глупая, – вздохнули видения. Их узкие плечики синхронно поднялись и опустились в едином вздохе. – Но я предложу еще раз. Буду честен: вряд ли я смогу тебя одолеть, но твой…хм… сын. – Призрак многозначительно помолчал, чтобы она до конца осознала. Она не спешила это сделать, и он пояснил: – я могу уничтожить его вот так! – Маленький монстр щелкнул в воздухе пальцами.

Установленная ею блокада мгновенно прошла – боль в искалеченной руке сделалась невыносимой. Девушка, не сдержавшись, застонала, хотя ей хотелось завыть.

– Теперь ты веришь мне?

Анна нехотя кивнула.

– Ну так как?

Она улыбнулась.

– Ясно. Ну, погоди. Сейчас ты подавишься этой своей наглой усмешкой… Эй, ты чего?! Что ты делаешь?!!!

Анна показала спрятанную за спиной вторую руку с зажатым в ней молотком и посильнее размахнулась.

– НЕ – Е-ЕЕЕЕТ!!!!!

Осколки очень красиво брызнули в стороны – Анна даже залюбовалась – и с тихим звоном осели на пол у её ног. Одно за другим истошно вопящие отражения рушились. Из того места, где на зеркало опустился молоток, змеилась широкая трещина. Извиваясь, как живая, она уползала в глубину, в самое сердце бесконечного зеркального мира.

– Тварь! Ты разбила мое зеркало!

– Ага! У нас в России это считается плохой приметой.

– Заткнись! Ты не понимаешь! Ты разбила его.

– Что тут непонятного? Щас грохну и второе. Ну-ка, отойди.

Собираясь выполнить обещание, Анна замахнулась второй раз, не обращая внимания на вопли корчащегося маленького призрака:

– Ты нарушила равновесие! Как ты могла?! – причитал злобный карлик с таким родным лицом.

– Эх, мало тебя в детстве драли, – в сердцах пробормотала девушка, хорошенько прицеливаясь. – Будь я твоей матерью, задала бы тебе хорошего ремня – неделю не смог бы сесть на задницу.

Призрак возмутился:

– Фу, как негуманно!

– А как с тобой по-другому?

– Ты же считаешь, что ты добрая!

Следя за своим врагом, Дик не заметил, как трещина в зеркальном коридоре достигла конца и стала возвращаться с удвоенной скоростью. Теперь трещины появлялись как будто изнутри, вырастая прямо из-за спины мальчика. Он понял все слишком поздно. Глаза его расширились. Теперь в них плескался реальный ужас. Это снова были глаза маленького беспомощного ребенка, глаза её сына!

Из глубины трещин выросли черные руки, сотканные из дыма и золы, и вцепились в свою жертву намертво. Дик отчаянно сопротивлялся, но цепкие пальцы тащили его за собой – в ночь, в темноту, в бездну.

Зеркало с треском лопнуло, обдав девушку дождем из сверкающей пыли, в которую превратилось стекло. Анна заслонила глаза от колючих стеклянных иголок, но в последний момент протянула руку сквозь зеркальную вьюгу и схватила мальчишку за шиворот…

Все исчезло. То есть совсем все. Воздух вокруг неё сгустился и переливался всеми оттенками жидкого серебра. Ей казалось, будто она плавает в банке со ртутью.

– Где я?

– Ты в зеркале, – тут же ответил бесплотный и бесполый голос. Если такими говорят ангелы, то – боже! – какая в раю тоска!

– Я умерла? – решила она внести ясность.

– Можно и так сказать, – немного замялся голос.

Анна быстро крутнулась на месте, желая взглянуть на того, кто с ней говорил. Миллионы её отражений повернулись тоже.

– Как меня сюда занесло? Может, обойдемся стандартной процедурой: ну, типа там, рай или ад.

Раздался механический смех. Анна рассердилась:

– Слышь, ты, робот или как там тебя! Я не хочу здесь оставаться. Я хочу уйти!

– Куда же ты пойдешь? – Голос проявил любопытство.

– Куда, куда… А куда можно? Огласите весь список, пожалуйста.

Голос замолк. Анна испугалась, что он совсем заткнулся, ошалев от её наглости, но оказалось, Голос просто задумался.

– Найдешь себя – отпущу! – сообщил он, выдержав паузу, после чего окончательно исчез.

Миллион отражений выжидательно смотрели на неё, ожидая её решения.

Анна думала не дольше секунды. Потом ткнула себя пальцем в грудь.

Невероятная тяжесть давила на грудь. Анне хотелось её сбросить. Собравшись с духом, она медленно приоткрыла глаза и встретила внимательный взгляд желтого цвета. Зверь экзотической породы, с черной морщинистой шкурой, похожий на инопланетянина, широко зевнул, показав огромные клыки, потом лизнул её в нос. Анна поморщилась и отпихнула от себя усатую морду.

– Она очнулась!

Оглушительный вопль спугнул Каспера. Недовольно ворча, он покинул свой пост и тяжело спрыгнул на пол. Анна повернула голову, плохо различая окружающие предметы. Как много лиц вокруг. Откуда они взялись? Выходит, она не угадала?

Но это были не призраки, даже не отражения.

– Ник! Ласло! Ромола! Вы здесь!

– Где же ещё нам быть? – ворчливо удивилась высокая старуха.

Анна счастливо засмеялась и протянула вперед руки, с удивлением обнаружив, что обе кисти плотно замотаны бинтами.

– Одну я сожгла, – морща лоб, начала вспоминать Анна, – А со второй-то что не так?

– А нечего было совать лапу сквозь зеркало, – фыркнула всё та же Ромола. – И было бы ради чего – ради дьяволенка!

– Где он? – Анна встревожено приподнялась.

– Лежи уж, лежи! Он исчез. Куда – никто не знает.

– Зато я, кажется, догадываюсь. Наверное, ищет себя реального. Думаю, это займет его надолго, на пару сотен лет. Ерунда, – улыбнулась она, заметив их удивленные взгляды. – Все действительно кончилось. Ник! Подойди ко мне! Я так по тебе соскучилась!

– И я, мамочка! – теплые руки обвили шею. – Я так люблю тебя!

– И я люблю тебя, дорогой! – прошептала Анна, с наслаждением вдыхая запах его волос.

Но Ник не мог долго усидеть на месте. Высвободившись, он отбежал в сторону и подтащил за руку к кровати симпатичную старушку в голубом.

– Пирошка?! – искренне удивилась Анна. – У вас новый любимый цвет?

Вам очень идет, поздравляю.

Легкая, как перышко, сухая рука робко погладила краешек одеяла. По морщинистой щеке потекла слеза. Анна накрыла морщинистую ладонь своими перебинтованными руками. За плечом старушки маячила счастливая мальчишечья рожица.