Любить не просто - Раиса Петровна Иванченко

— Сергей Павлович!

— Не кричите, Валентина Игнатьевна. Ведь я уезжаю. На меня нельзя так…

— Простите… Но… вы слышите? Гости вас разыскивают. Ступайте же. Тоже мне хозяин. Назвал к себе гостей, поставил угощение, а сам пропал.

— А отчего вы смеетесь? Я, может, не для них эту вечеринку придумал. Скажите, зашли бы вы ко мне, если бы не эти проводы?

— Не знаю… пожалуй, нет. Но… вы слышите! На весь дом кричат. Зовут. Идите же!

— Выгоняете? А они мне не нужны. Впрочем, я пойду. Вы ждете… его? Этого… Вы в самом деле его любите? Не молчите же… Скажите хоть что-нибудь.

— Теперь это не имеет никакого смысла, Сергей Павлович.

— А когда имело?

— Когда-то… Если уж вы так допытываетесь. Но вы всегда держались со всеми одинаково. И меня тоже не замечали. Ну, кто я вам? Рядовой инженер, дизайнер. Импортное модное слово. Попробуй, бывало, выбить у вас хоть какие-нибудь фонды на эстетику цехов.

— А что ж, пробовали. Не боялись.

— Да ничего из этого не выходило. Мол, конец полугодия, денег нет, товарищи дизайнеры, изыскивайте внутренние резервы.

— И нашли, Валя. Молодцы. Спасибо!

— А почему вы это «спасибо» раньше не сказали, тогда? Знаете, иногда оно просто необходимо — простое человеческое «спасибо». Больше всяких денежных премий!

— Я и хотел это сделать, Валя. Вы тогда шли куда-то. Было воскресенье. Я ехал на своей машине за вами. Очень медленно ехал. И окликнул вас, поздоровался. Помните?..

— Я и ответила. Это было у самого парка.

— И тут к вам подошла какая-то пожилая женщина. Вы кинулись к ней и так обрадовались, что забыли про меня…

— Я была уверена, что вы подождете.

— Я хотел поблагодарить вас тогда. И так долго ждал, что, знаете, разволновался до предела.

— Вы, я видела, взяли тряпку и начали протирать стекло.

— Чтобы лучше видеть вас в зеркальце. А вы… И откуда оно взялось, это такси? Вы так стремительно кинулись к нему. Это было совсем неожиданно. Можно закурить?.. Спасибо. Ну, не смейтесь так… Это у меня руки дрожат от тогдашнего волнения. Я совсем растерялся.

— И я тогда тоже растерялась. Я встретила Екатерину Ивановну… Между прочим, это моя старая учительница немецкого языка. Она очень меня любила и все жалела, что я не пошла на германскую филологию. Разговариваю с ней — и все невпопад. Ну просто не знаю, куда деться. И вдруг — такси. Это было как молния. Это было спасение… Ой, зачем вы снимаете мой парик?

— Вы мне не нравитесь в этих мертвых локонах.

— Вас опять… зовут. Идите.

— Не пойду. Ну вот, это настоящие женские волосы…

— Вам надо идти. Ведь завтра ехать.

— А что будет, если я вдруг возьму и не поеду. Ну, заболел. А?

— Да кто же вам поверит? Такой здоровенный мужчина, с такими крутыми плечищами, с таким цветом лица, а руки…

— Что — руки?

— Должно быть, железные. Вон какие ладони. Как лопаты.

— И верно — от лопаты. С самого детства не расставался с лопатой. Нас у мамы было трое. Старшие в ремесленном учились, а я — все возле нее. На хозяйстве. Отец с войны не вернулся. Чуть только весна — на огороде копайся, а осенью — картошка… Тяжелая это работа — не детская.

— Я никогда не думала, что у вас было такое детство.

— Это потому, что вы родились в городе и на десять лет позже меня.

— Откуда вы это знаете?

— У нас отдел кадров работает исправно.

— Ой, стучат. Это вас ищут.

— Скажите, что меня нет.

— Я этого не скажу. Просто не открою.

— Но они знают, что я пошел за вами.

— Вы сказали?.. Зачем?

— Все равно теперь — ведь я уезжаю.

— А я?.. Я-то остаюсь! Пойдут разговоры… Зачем вы это сделали?

— Жученка боитесь?

— А хотя бы и так! Вам-то что до того? И вообще — не ваше это дело!..

— Я так и знал. Вы его не любите, только боитесь. Но ведь это эмоционально недоразвитый тип. А вы такая чуткая, такая утонченная…

— Немедленно уйдите отсюда! Прошу вас!

— Не уйду, я еще не все выяснил. А гости — слышите? — пошли искать меня по другим квартирам. Ведь это же заводской дом. Я мог зайти к кому угодно. У меня такое право. Я директор завода, еду создавать новое предприятие строительных материалов на Камчатке и хочу попрощаться со своими коллегами.

— Со мной вы уже попрощались. И потом — я жду гостей. Мне сейчас будут звонить.

— Прекрасно, я за вас отвечу, если хотите. Скажу, что вас нет. И не будет. И чтобы вообще не беспокоили. Дизайнеры сейчас в моде — без них и на Камчатке не обойтись.

— Да вы что, Сергей Павлович! Ну, едете — и поезжайте себе на здоровье. Удачи вам на других меридианах. Там интересная работа, интересные люди… Я очень прошу — уходите… Я жду…

— Жученка? Да это вы сейчас придумали. Уже поздно. Ночь. Никто не придет. А ваш Жученко не таковский, чтобы жертвовать своим сном…

— Вон! Ненавижу вас! Вон из моей квартиры! Я вас… у-дарю… Не трогайте меня! Отпустите руки… Я устала… Идите…

— Отчего вы плачете? Слезы портят лицо и косметику…

— Уже не плачу. Только — уйдите!

— Что ж… Если так, я уйду. А мне казалось… Я был уверен, что… Впрочем, может, это и к лучшему. Тогда — простите, Валя. Я понял. Спасибо за откровенность. Лучше, знаете, вот так, сразу, покончить с иллюзиями, чем после всю жизнь казниться. Только вы не думайте, Валентина Игнатьевна, будто я хотел вас обидеть. Я просто верил в