Московский клуб - Джозеф Файндер

— Итак, вы были пешкой в игре американских разведслужб?

— Да.

— Почему вы пошли на это гнусное преступление перед своим народом?

Лицо молодого человека исказила гримаса нерешительности, на глазах выступили слезы, тик продолжался с новой силой. Наконец он закричал:

— Это же ложь! Вы же заставили меня! Я делал это по вашему приказу! Я не хочу участвовать в этом ужасе, в этом подлом обмане! Вы не заставите меня врать! Вы не заставите меня врать!

Он разрыдался, спрятав лицо в ладонях, потом опять взглянул в камеру красными, распухшими глазами и тихо произнес:

— Я не преступник.

Из-за камеры донесся грубый голос, в котором звучал металл:

— Слушай, ты помнишь, как Иван Грозный поступил с архитекторами, которые построили собор Василия Блаженного?

Парень повернул голову и непонимающе посмотрел на невидимого инквизитора.

— Я не…

Его грубо прервали:

— Ты не помнишь истории собственной родины. Я расскажу тебе. Иван не хотел, чтобы они построили что-нибудь подобное еще где-то.

В глазах парня промелькнула страшная догадка.

— О Боже, нет… Пожалуйста, нет…

— Ага, ты вспомнил… Он выколол им глаза.

— Нет, пожалуйста, нет!..

Человек, смотрящий видеозапись, был потрясен.

Голос из-за камеры спросил:

— Ну что, повторишь свое признание более убедительно?

Невидимая рука подала несчастному салфетку. Он промокнул заплаканные глаза, проглотил ком, стоящий в горле, и ответил:

— Да.

Он повторил все сказанное ранее гораздо увереннее.

— Спасибо, — поблагодарил его голос.

Парень опять расплакался. Вдруг раздался громкий щелчок, и на его лбу появилось маленькое красное пятнышко величиной с монетку. Потекла кровь. Его убили сзади, выстрелом в затылок. Тяжело завалившись набок, парень упал.

Экран потемнел.

— Отлично, — произнес Павличенко, обращаясь к одному из двенадцати человек, сидящих за столом в одном из подвалов Лубянки. — Смонтируйте это немедленно. Оставьте одно признание.

Первым заговорил начальник Пятого главного управления КГБ:

— Этот парень… Федоров. У вас подготовлено свидетельство его связи с террористами?

— Да, — ответил другой голос. Это был шеф московской милиции. — Он встречался с ними в заброшенном гараже на окраине города. Это мы предоставили ему гараж. Там он хранил пластик и все остальное.

— А кто из террористов остался в живых? — послышался следующий вопрос.

— Те, которые убили моего друга Сергея Борисова, — сказал Андрей Павличенко. — Я вынужден был пойти на это, чтобы отвлечь от себя подозрение. Это они же подложили бомбы в метро и в ложу Большого театра. Когда все это закончится, их будут судить за акт терроризма, которого они на самом деле не совершали. И они будут казнены. Они послужат нам козлами отпущения. А перечить они не смогут, потому что будут мертвы.

Павличенко не стал рассказывать, что один из этих террористов, бывший зек сталинских лагерей Яков Крамер, известен КГБ уже не первый десяток лет, с того времени, как его друзья взорвали в начале семидесятых бомбу на улице Горького. Именно Павличенко, который был тогда простым офицером КГБ, должен был отдать приказ об аресте этого человека. Но он решил не делать этого. Он знал, что придет день, когда Крамер сможет принести ему большую пользу.

Так оно и случилось. Одного из сыновей бывшего зека арестовали и посадили в тюрьму в одну камеру с Федоровым. С тем парнем, которого недавно убили. Он был специалистом по самодельным бомбам. Федоров научил молодого Крамера делать бомбы. Он заложил в его голову идею. А затем второго сына Якова Крамера поместили в психушку. Схема, разработанная Павличенко, была основана на человеческой психологии. Она сработала как по нотам. Крамеры превратились в террористов. Ну а перехватывать их послания к Горбачеву было проще простого.

Кроме того, террористы были связаны с дочерью американского аристократа Уинтропа Лемана.

Того самого влиятельного и богатого Уинтропа Лемана, который отчаялся дождаться времени, когда его дочь выпустят из Советского Союза. Это послужило причиной того, что старик вошел в сговор с правыми фанатиками, решившими сменить или уничтожить нынешнее советское правительство.

Вот так собирался представить это дело Павличенко.

— Товарищ Павличенко.

Все повернули головы к двери и посмотрели на солдата внутренней охраны КГБ.

— Что такое? — спросил Павличенко.

— Товарищ Бондаренко пришел.

— Пусть войдет.

Начальник Восьмого отдела, группы С (Секретно) Первого главного управления Иван Бондаренко отвечал за расследование так называемых «мокрых» дел. Войдя в комнату, он, запыхавшись, прямо с порога сказал:

— У меня есть сведения, что американский агент в бегах в Москве.

— Что?! — выдохнул Павличенко.

— На советской таможне в Париже сравнили фотографии, — сообщил Бондаренко и на секунду замолчал, переводя дыхание. Потом продолжил: — Как бы это невероятно ни звучало, похоже, Стоун прибыл в Москву под вымышленным именем. Неизвестно, как ему удалось достать за такой короткий срок визу. Результаты исследования иммиграционных документов совпадают с данными, предоставленными нам «Санктумом». Все совпадает.

— Возможно, это связано с прибытием американской делегации, — ровным голосом произнес Павличенко, вставая со стула. — А сейчас я попрошу вас привести в движение все ваши рычаги и сделать все возможное, чтобы остановить этого человека до того, как он разгадает наши планы. Его надо остановить. Мертвого или живого — мне безразлично. Он пришел прямо к нам в руки. Мы его найдем. Этот дурак, видимо, не осознает, что сам влез в капкан.

69

Москва

Шарлотта и Чарли подъехали к главному входу старого здания посольства США в Москве, быстро предъявили паспорта внушительным русским охранникам и вбежали во внутренний двор. Там они сразу повернули направо, где располагались офисы, и поднялись по лестнице в пресс-офис.

Фрэнк Парадизо, пресс-атташе посольства, сидел за заваленным бумагами столом, разговаривая по телефону. Это был толстый смуглый мужчина. Лысая макушка была частично прикрыта жидкими прядями волос, зачесанными через лысину.

— Привет, Шарлотта, — сказал он, повесив трубку. Заметив Стоуна, Парадизо поднялся с кресла. — Глазам не верю…

Шарлотта торопливо произнесла:

— Фрэнк, я понимаю, что ты страшно занят. Ведь президент вот-вот приезжает. Но нам необходимо с тобой поговорить. Это очень серьезно.

Парадизо непонимающе кивнул и жестом радушного хозяина, приглашающего желанных гостей к обеду, указал на стулья, стоящие перед письменным столом.

— Не здесь, Фрэнк, — сказала Шарлотта. — Пошли в «пузырь». Я знаю, что ты имеешь в него доступ.

— Шарлотта, ты что, решила пошутить?

— Я чертовски серьезна, Фрэнк.

После встречи с Шарлоттой и ее другом доктор Кузнецов сразу вернулся в больницу. Дурное предчувствие по поводу того, что ему стало известно, не покидало его. Он мечтал вернуть то время, когда он еще не влез во все это.

Проходя по коридору мимо комнаты сестер, Александр заглянул в нее.

— Эй, дорогуши, — позвал он. Он знал, что медсестры его очень любят за то, что он был чуть ли не единственным врачом, шутившим с ними и вообще замечающим их. — Вы чего такие мрачные? Только не говорите мне, что ваши мужья пренебрегают своими обязанностями. Эти глупцы просто не знают, каким чудом они обладают, правильно я говорю?

Кузнецов улыбнулся им, но он уже понял, что что-то произошло. Обе сестры смотрели на него испуганными глазами.

— Встряхнитесь, девочки, — сказал Александр.

Они только слабо улыбнулись в ответ.

Он пожал плечами и пошел по коридору. Завернув за угол, Кузнецов открыл дверь в свой кабинет и сразу все понял. В комнате его ждали двое военных в форме КГБ.

«Пузырем» называется самое безопасное место в посольстве США. Практически это единственное помещение, в котором, как считается, нет советских жучков. Это огромный плексигласовый куб, фактически комната в комнате. Внутри стоит только длинный стол для совещаний.

Парадизо впустил их и включил кондиционер. Стоун, зная, что существует серьезная опасность, что Парадизо получил из Лэнгли касающуюся некоего Чарльза Стоуна телеграмму, так и не представился пресс-атташе.

В кармане пиджака Чарли лежал пистолет. К счастью, проходя в посольство через внутренний дворик, они миновали детекторы обнаружения металла. А арестовать Стоуна Парадизо не мог, даже если бы узнал, что это тот самый Чарльз Стоун, которого разыскивает ЦРУ. Для этого ему пришлось бы делать запрос федеральных властей из Вашингтона. Таков закон. Но если пресс-атташе решит нарушить этот закон и попытается задержать Чарли — что ж, вот тут-то и пригодится оружие.