Год 2077-й - Юрий Симоненко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Граница нашей земли — граница Кубанской и Ростовской областей, что на старых картах. Не переходите её, если не намерены жить, как мы живём.
Это была правда.
Мир вашему дому!
КОМИТЕТ БЕЗОПАСНОСТИ СОДРУЖЕСТВА КУБАНСКИХ ОБЩИН
Ростовская область, Новочеркасск, Площадь Ермака, полдень
Новочеркасск был нетипичным городом-призраком. В большинстве городов-призраков, даже подвергшихся в своё время атомным бомбардировкам, люди жили. Число горожан обычно было невелико, и горожане эти в большинстве были из тех, кого в кубанском Содружестве называли «упырями» и «выродками», а в ростовском Рейхе — «дикарями». Но встречались и нормальные, хорошие люди. Такие обычно жили небольшими общинами, способными защититься от тех, кто людьми являлись в смысле больше биологическом — по своей принадлежности к виду Homo sapiens, а не в морально-нравственном. В Новочеркасске не было людей никаких. Все жители Новочеркасска давно ушли из города, а кто не ушёл, тот переселился в Ростов, в концентрационный лагерь в районе железнодорожной станции Ростов-Западный. Не добровольно, конечно же, а будучи отловлен специальными отрядами НСР. После некоторые из концлагеря перебрались в «Новый Город» в качестве прислуги, а кто-то и в качестве гражданина, но большинство сгинуло на изнуряющих работах в течение первых пяти-семи лет рабства — таков средний срок эксплуатации «недочеловека» в Новом Славянском Рейхе.
Недолго — всего четыре дня — единственными жителями Новочеркасска были искатели с Кубани. Диверсионно-разведывательный отряд Содружества, доставивший в Новочеркасск 300-килотонный фугас. Придя в город 4-го июля и передав в Свободный шифрованный радиосигнал, они получили ответ и стали ждать указаний Комитета, попутно доразведывая город и окрестности. 7-го поступил приказ: подготовить подрыв на 12:00 следующего дня. Место к тому моменту уже выбрали, — минировать решили колокольню Вознесенского собора, — и фугас установили быстро, менее чем за час. Уложили двадцатисемикилограммовую сферу в специально принесённый на колокольню деревянный ящик, подпёрли аккумулятором, к которому подключили таймер, выставили на таймере время, затем вставили в оба имевшихся на сфере разъёма специальные штекеры с проводами от таймера, накрыли ящик крышкой. Уходя, точно заложенными зарядами пластита обрушили ведущую на колокольню лестницу и завалили вход. В четыре часа пополудни отряд покинул Новочеркасск в направлении станицы Заплавской и, проехав до темноты шестьдесят километров, через станицу Багаевскую, хуторá Белянин, Безымянный-8 (бывший Краснодонский) и Усьман, на ночь встал в небольшом посёлке Междупольном, заброшенном, как показалось искателям, ещё до Войны. К полудню 8-го числа отряд преодолел по мёртвым дорогам Ростовской области ещё порядка сорока километров и в 12:00, когда на колокольне Вознесенского собора вспыхнуло маленькое солнце, был на южной окраине города-призрака Зернограда. До эпицентра взрыва по прямой было ровно 66 километров.
В доли секунды собор исчез, а на месте собора возникла огненная полусфера, которая стала стремительно расти и в следующий миг поглотила площадь с её памятниками — Ермаку — завоевателю Сибири, казаку-генералу Бакланову — герою Кавказской войны и поздний предвоенный новодел в честь воображаемого воздвигшими его черносотенцами так называемого «примирения и согласия» между красноармейцами и белобандитами, — затем настал черёд близстоящих домов. Радиус полусферы, внутри которой сгорело, испарилось, разлетелось прахом всё — дома, деревья, улицы с дорожным покрытием и стоявшими на них остовами машин — достиг восьмисот метров. Дальше начиналась полоса сильных разрушений и пожаров, охватившая весь Центральный район города, на севере, востоке и юге доходившая до устьев рек Тузло́в и Аксай, а на востоке — Троицкой площади и начала Баклановского проспекта. Оказавшиеся у границы огненной сферы здания — в основном кирпичные, в два-три, реже в пять этажей — разлетелись, словно были сделаны из трухи и держались до этого каким-то необъяснимым, чудесным образом. Домá, что стояли дальше, лишились крыш и верхних этажей, превратившись в развалины, занялись огнём. В считанные секунды Новочеркасск запылал, а над местом, где только что возвышался Вознесенский собор, — некогда кафедральный и даже патриарший, пусть и без куполов, кои снесло волной от воздушного взрыва над Хотункóм в 2019-м, потрёпанный временем, переживший несколько пожаров, но всё ещё величественный, — стало стремительно расти чёрное грибовидное облако.
Итог. Больше не нужен
8 июля 2077 года, бывшая Россия, Ростов-на-Дону, Новый Город, подвал Рейхстага, вечер
Для Андрея Владимировича Беленко — волхва Белогора, священника Рода Единого, ведающего Явь, Правь и Навь, уважаемого в Рейхе старца и советника самого Фюрера, а в прошлом старшего лейтенанта Федеральной службы безопасности ныне несуществующего государства Российской Федерации, предателя и перебежчика, мародёра и убийцы — стало неожиданностью то, что, вместо кабинета Фюрера, куда его пригласили, и куда он намеревался, как обычно, беспрепятственно пройти, его, предварительно обыскав и разоружив, с порога препроводили в подвал Рейхстага.
В подвале Беленко провели по длинному, освещённому тусклым электрическим светом коридору в прямоугольную комнату, стены и пол которой были выложены керамической плиткой. До Войны здесь были душевые, от которых теперь остались только трубы с заглушками и единственный металлизированный шланг с лейкой возле зарешёченного слива в полу. Над сливом под потолком тускло светился забранный металлической решёткой плафон из толстого мутного стекла, — единственный исправный; два других плафона были без решёток, стёкол и ламп — одни железные чаши с цоколями.
Двое крепких сержантов с вытатуированными молниями на
