Панорама времен - Грегори Бенфорд

В камине трещал огонь.

Глава 33

Прежде чем комментировать уравнение, Гордон полностью написал его на доске. Желтоватый мел поскрипывал.

— Таким образом, если мы проинтегрируем уравнения Максвелла по объему, то поток…

Шорох в задних рядах аудитории привлек его внимание. Он повернулся. Секретарь факультета нерешительно помахала ему рукой.

— Да?

— Доктор Бернстайн, мне очень не хотелось вас прерывать, но мы только что услышали по радио, что убит президент.

Все это она выговорила на одном дыхании. В аудитории возникло движение.

— Я подумала.., вам нужно об этом знать, — закончила она нерешительно.

Гордон стоял неподвижно. В мозгу мелькали различные догадки. Потом он вспомнил, где находится, и решительно отмел посторонние мысли. Нужно закончить лекцию.

— Очень хорошо, благодарю вас. — Он внимательным взором окинул повернутые к нему физиономии слушателей. — Ввиду того, что в этом семестре нам предстоит проработать еще много материала… Мы будем заниматься до тех пор, пока не будет известно что-либо еще.

Один из близнецов вдруг спросил:

— Где он находился?

— В Далласе, — робко ответила секретарь.

— В таком случае, я надеюсь, что кто-нибудь пришибет Голдуотера, — с неожиданной злостью сказал близнец.

— Спокойно, спокойно, — мягко выговорил Гордон. — Здесь мы ничем не можем помочь, не так ли? Я предлагаю продолжить работу.

С этими словами он вернулся к уравнению и провел большую часть предварительного обсуждения, касающегося вектора Пойнтинга, не обращая внимания на приглушенное гудение за спиной. Его увлекла дискуссия. Мел уверенно поскрипывал в руке, в наиболее интересных местах Гордон постукивал им по доске. Во всей красе разворачивались уравнения. Мановением руки он вызывал из небытия электромагнитные волны, наделял их движением; говорил о воображаемых математических ящиках, из которых так и брызжет световая энергия, причем баланс потока этой энергии поддерживался невидимой мощью частичных дифференциалов.

Опять движение в аудитории. Несколько студентов поднялись со своих мест и направились к выходу. Гордон отложил мел.

— Я полагаю, в данных обстоятельствах вам трудно сосредоточиться, — снизошел он. — Продолжим в следующий раз.

Один из близнецов встал и сказал другому:

— Линдон Джонсон. Господи, его нам только и не хватало!

Гордон вернулся в свой кабинет и убрал записи лекций. Невзирая на усталость, он решил найти телевизор и посмотреть, что передают. За последнюю неделю жизнь превратилась в сумасшедший дом: интервью, запросы, критика коллег, навязчивое внимание со стороны средств массовой информации. Все это его очень вымотало.

Он вспомнил, что телевизор имеется в студенческом общежитии на пирсе Скриппса. Поездка на “шевроле” заняла несколько минут. Казалось, на улицах почти не осталось людей.

Вокруг телевизора в три ряда сгрудились студенты. Когда Гордон вошел и пристроился у стены, Кронкайт говорил:

"Я повторяю, пока из Парклендского мемориального госпиталя ничего определенного о состоянии президента не сообщали. Утверждают, что священник, который только что вышел из операционной, сказал, что президент умирает. Однако это не официальное сообщение. Священник признал, что для президента были отправлены все ритуальные службы”.

— Что случилось спросил Гордон стоявшего рядом с ним студента.

— Какой-то тип стрелял в президента из здания склада школьных учебников.

Кронкайт взял в руки листок бумаги, который ему кто-то подал со стороны:

— Губернатора Джона Конноли сейчас оперируют в том же помещении, где лежит президент. Врачи говорят, что ранение губернатора серьезное. Кроме того, сообщают, что вице-президент Джонсон прибыл в госпиталь. Он, очевидно, находится рядом с операционной палатой, в которой лежит президент. Секретная служба и полиция Далласа полностью блокировали весь прилегающий район.

Гордон заметил неподалеку нескольких студентов из своего класса. Помещение было забито до отказа. Собравшиеся замерли, когда Кронкайт сделал паузу, прислушиваясь к сообщению, которое он принимал в наушниках. Через стеклянную дверь Гордон видел набегающие на берег волны. Мир жил в своем бесконечном ритме. И только в ограниченном стенами пространстве этот ритм задерживали цветные сигналы телевизионного экрана.

Кронкайт продолжал:

— Полиция Далласа только что сообщила имя человека, подозреваемого в покушении на жизнь президента. Это Ли Освальд. Очевидно, он рабочий склада школьных учебников, из которого были произведены выстрелы — несколько выстрелов, как утверждают некоторые, из винтовки, но это пока не доказано. Никакой другой информации от далласской полиции нет. Здание окружено, туда никого не пускают. Тем не менее на месте происшествия, как мне сказали, находятся наши корреспонденты, установлена телевизионная камера.

В помещении становилось жарко. Солнечные лучи беспрепятственно проникали сквозь стеклянную дверь. Кто-то закурил. Голубые клубы дыма медленно поплыли над головами, образуя довольно плотные слои, в то время как аудитория внимала словам Кронкайта, который повторял сказанное ранее, ожидая новой информации. Воздух в помещении утратил свою прозрачность. Толпа вокруг Гордона, как будто почувствовав его настроение, стала беспокойно двигаться — море людских голов, волнующееся от ветра неизвестности.

— Кое-кто из собравшихся вокруг Дили Плаза утверждает, что по автомобильному кортежу президента произведено два выстрела. Однако сообщается о трех и даже четырех выстрелах. Один из наших репортеров, который в тот момент находился поблизости, говорит, что выстрелы прогремели с шестого этажа здания склада школьных учебников.

Теперь камера показывала блеклый осенний пейзаж в черно-белом цвете. Группки людей толпились на тротуаре рядом с кирпичным зданием. Темные деревья резко выделялись на фоне яркого неба. Камера последовательно охватывала всю зону обширной площади. Улицы были блокированы автомобилями. Люди бесцельно перемещались взад-вперед.

— Сейчас вы видите то место, откуда стреляли, — объявил Кронкайт. — Пока еще нет никаких сообщений о состоянии президента. Сестра, которую мы встретили и коридоре рядом с операционной, сказала, что хирурги провели трахеотомию, то есть разрезали дыхательное горло, чтобы дать президенту еще один дыхательный путь. Это как будто подтверждает сообщения о том, что пуля попала в шею президента сзади.

Гордону стало плохо. Он вытер капавший со лба пот. В комнате только он был в куртке и галстуке. Воздух казался густым и влажным. Постепенно ощущение дурноты стало проходить.