Договорились. Часть 2 - Ирина Воробей

Все резко затихло. Зайкин прижал Карину к себе. Сам смотрел поверх ее головы на ушлепков, которые застыли в дверях. Пять его друзей быстро оказались рядом, закатывали рукава, скалились самоуверенно. Она расплакалась.

— Мы ее не трогали, отвечаю! — выкрикнул тот, что был в красных штанах.

— Че за развод такой? Че вам надо? — шугался второй, вынырнул на мгновение из туалета и снова спрятался в его глубине. — Она сама…

— Хер с ними, — сказал Зайкин своим.

— Уверен? — спросил лысый. — Это же Кариша твоя?

Она почувствовала кивок на своей макушке и уткнулась в грудь плотно, чтобы остальные не слышали ее рева.

— Их морды так и напрашиваются, — сказал низкий.

— Напросятся где-нибудь еще.

Зайкин обнял Карину за плечи и отвел к стулу, на котором сидел.

— Ну, смотри, — с неохотой согласился лысый и припугнул тех двух, что прятались в туалете.

Бармены выглядывали из-за стойки, боялись стычки. Посетители тоже поглядывали с опаской. Карина втирала ладонями слезы обратно в глаза и старалась не хныкать.

— Ладно, пацаны, мы пойдем.

Зайкин быстро со всеми попрощался, захватил вещи и вывел ее на улицу. Там по тротуару сновали люди целыми компаниями или семьями, поэтому он завел ее в небольшой туннель в соседнем доме, где было темно и сыро, зато спокойнее. Джазовая музыка и толпы остались позади. Карина, наконец, смогла поднять голову и посмотреть в любимое лицо.

— Прости… — просипела она. — Я такая дура…

— Ты меня прости, — он снова ее обнял и поцеловал в лоб. — Я не думал, что встречу знакомых… Что эти уроды успели сделать?

Мягкие пальцы щупали ее лицо, синие глаза изучали в темноте что-то, хотя вряд ли бы могли заметить синяки или ссадины.

— Ничего… Я сразу убежала…

— А я, блин, не сразу увидел, уже только, когда ты заходила…

Карина обхватила его за лопатки и прижалась. Хотела заглушить вину.

— Прости, пожалуйста. Я сама, не знаю, почему… почему я такая…

Зайкин размяк и обнял ее тоже.

— В жопу этот рейтинг, — девушка почти сплюнула и подняла заплаканные глаза, изъеденные совестью и сожалением. — Я не хотела, на самом деле. Я просто… растерялась.

Синие глаза отвечали жалостью, а потом медленно закрылись, и он ее поцеловал. И этот поцелуй оказался целительным. Очищал ее протухшую душу, освобождал многолетние залежи обид и, наконец, наполнял пустоту любовью. А та залечивала все, что болело.

Когда поцелуй закончился, Карина почувствовала себя новой и посмотрела на Зайкина удивленно.

— Чем я тебя заслужила? — улыбнулась сквозь слезы.

— Я не медаль, чтобы меня заслуживали, — он посмеялся коротко и чуть приподнял подбородок. — Я сам выбираю, с кем быть.

— Ты явно выбираешь неправильно, — девушка опустила лицо, хотела бы убеждать его в обратном, но аргументов не нашлось ни одного.

— Здесь нет правильно или неправильно. Дело вкуса.

Ласковая рука потрепала ее по голове. Карина, как котенок, зажмурилась и вжала голову в плечи, а губы растянула в счастливую улыбку.

— Значит, вкус у тебя дерьмовый.

— Хватит меня оскорблять, — синий взгляд укорял понарошку. — Такой, какой есть. Как и ты.

Она его обняла, боялась дальше спорить. Ей очень хотелось с ним согласиться. И чтобы он оказался прав. А все, что было, забылось.

— Вызову такси. Переночую у тебя. Есть запасная зубная щетка? — парень положил голову поверх ее и достал из кармана смартфон.

— Найду, — сразу ответила девушка, лишь бы он не передумал.

— Есть у тебя, наверное, тоже нечего.

— Ну, ты же что-нибудь приготовишь.

Оба улыбнулись.

Такси приехало быстро. Зайкин усадил Карину на заднее сиденье и уселся сам. Она сразу к нему прижалась, залезла под руку и легла головой на грудь. Только так чувствовала себя спокойно. В пути молчали. Он читал комментарии под своим новым видео, смотрел аналитику канала, отвечал на письма, делал заметки.

В мессенджере висело множество новых сообщений, ждущих ответа. Много было групповых, но не меньше личных. В чате с Полиной было написано «Вы заблокировали этот контакт». В семейной группе «папка» скидывал прикольные картинки, над которыми Карина тоже весело похохотала с Зайкиным на пару. В «Друзяках» переписывались Игнатьева с Варданяном.

«Вард, не глупи. Потом пожалеешь», — писала девушка.

«Да блин, хоть три дня побуду счастлив, а потом все. Вернусь к обычной жизни. Что будет в Милане, останется в Милане».

Варданян выслал хитрый смайлик.

«Не вернешься. Я тебя знаю. Ты перешагнешь черту. Ты к этому готов? Если готов, я только за, чтобы вы были вместе. Но Настену я тебе обидеть не дам, она тебе не игрушка».

«Какой обидеть, Рит? Вы знаете, как я к ней отношусь».

Зайкин вздохнул и посмотрел на Карину.

— Поездку к кумиру обсуждают? — догадалась она.

— Угу.

Парень тыкнул пальцем в строку для текста и напечатал:

«Вард, на двух стульях долго не усидишь. Тебя потом совесть заест до инсульта. А ты нам живой и здоровый нужен».

«Совесть меня уже заела. И, кажись, Сир начала что-то подозревать. Я просто не могу с ней… ну, сексом заниматься. Ваще как отрезало. И раньше-то было сложно. Теперь ваще стремно».

«Вард, не становись козлиной. Двух хороших девушек не обижай, — Карине нравилась прямолинейность Игнатьевой. — Если хочешь остаться с Сиран и семьей, не изменяй. Если с Настеной, то будь честным с Сиран».

«Рита права. Надо определяться, а не мутить херню, — вставил Зайкин. — Все равно придется».

«Это не херня. Зай, блин, ты сам говорил, что живем один раз. И все, что можно попробовать, надо попробовать, — защищался Варданян. — Всего одна поездка».

«Но не в ущерб другим», — добавила Игнатьева.

Варданян перестал отвечать. Зайкин пролистал чат на более ранние сообщения, будто боялся что-то пропустить или хотел перечитать, но тут же вышел. Ответил какой-то Инге по блогу, потом написал Степе по учебе. СемСемычу выслал: «Завтра меня не будет. Продукты привезут как обычно».

Ревнивица в Карине зацепилась за диалог с Самойловой, который Зайкин пропустил. Было видно только последнее сообщение: «Игноришь меня теперь?». Ее это сразу успокоило.

В инстаграме тоже писали подписчицы, сотнями. В основном реагировали на сториз. Зайкин отвечал только, если задавали вопросы. Когда дошел до Лины, цокнул.

— Блядь, как она это делает.

Зашел в ее профиль и опять заблокировал, сразу вышел. Сообщения читать не стал. Карина ухватила только одно: «Ты не представляешь, как я жалею». Стало обидно, что их историю он ей так и не рассказал. Спрашивать она пока не имела права, он ведь просил об этом. Раз не говорил, значит, не был готов. «То есть не доверяет?» — пугливая мысль забилась в угол сознания.

Перед тем,