Роман Брянский - Сычев К. В.

– Не одолеют, если мы объединимся! – возразил князь Роман. – Привлечем и остальных братьев…А там, глядишь, Смоленск и Великий Новгород!

– О чем ты говоришь, брат? – помрачнел князь Симеон. – О каком союзе может идти речь? Думаешь, мне бы не хотелось быть князем сильного удела, чтобы не мудрить и не лукавить с ордынской данью, прикидываясь праздным гулякой?! Да не дадут, брат, и даже не татары, но свои родственники! О каком Смоленске и Великом Новгороде ты говоришь? Смоленск уже давно склонил свою шею перед Ордой! Князь Глеб слаб и не правит этим городом…А князь Александр Ярославич? Разве ты не знаешь, что там сейчас в его Новгороде? Не успевает подавлять бесконечные смуты! Никогда Великий Новгород не покорится русским князьям! Там всегда всем заправляла торговая вольница! Подумай, зачем князь Александр поехал недавно в Орду? Да вот жаловаться на своего брата, суздальского князя Андрея! Александр Ярославич захотел прогнать своего брата с владимирского стола и самому там сесть, чтобы стать великим суздальским князем! Видишь, как он любит Великий Новгород? Как сообщили мои люди, совсем недавно татарская Орда прошла через степи, слава Богу, миновав мой удел…Тьма-тьмущая конницы! Говорят, что это войско было даже больше, чем в первый поход царя Батыя! И все они обрушились на суздальскую землю, на князя Андрея Ярославича!

– Господи, помилуй! – вскричал Роман Михайлович, вставая. – А если они ворвутся в мой удел?! Пора мне домой, я уж тут загостился!

– Погоди, брат! – остановил его жестом руки князь Симеон. – Орда уже вернулась назад! То был скорый и горячий набег! Они, видимо, изгнали князя Андрея из Владимира, столицы суздальской земли, и вдосталь пограбили ту несчастную страну! Видишь, какие дела? Вот тебе и князь Александр! А ты говоришь о каком-то союзе! Да у него самого уже давно есть союз с царем Батыем против всей русской земли! Князь Андрей, наш дядюшка, говорил, что этот князь Александр водит дружбу, правда, холопскую, с наследником ордынского царя Сартаком! А сам царь Батый что-то отошел от дел: то ли одряхлел, то ли в блуд ударился. Вот его сынок и заправляет всеми делами. Каждый год князь Александр ездит с богатыми подарками к царевичу Сартаку. Одного только серебра, как говорят, по пять телег гоняет! А сколько всяких товаров, тканей, украшений! Не успел разорить Великий Новгород, а теперь вот принялся и за суздальскую землю! А что там можно взять после стольких погромов? Народ совсем обнищал. Там то голод, то мор. Вот тебе, каков твой возможный союзничек! Нет, Роман, – усмехнулся с грустью новосильский князь, – уж лучше я буду дружить с князем Андреем Всеволодычем, пока он ладит с Ордой и владеет ярлыком! Лучше быть в черниговском княжении на правах слабого удела, чем жить как князь Александр, разоряя свою суздальскую землю!

– Ну, что ж, – склонил голову князь Роман Михайлович, – тогда будем прощаться, брат! Вижу, что еще не наступило время для нашего единства!

– Не взыщи, Роман, – тихо промолвил князь Симеон, – но держись в своей земле только умом, хитростью и «тихостью«…Поднимешь голову – Орда тут как тут! И ладь с дядей Андреем. Он вхож в высокие татарские дворцы! Не дай, Господи, рассердится, тогда нам не миновать беды!

Удрученный ехал назад в Брянск князь Роман. – Да, вот каков князь Андрей, – думал он, медленно покачиваясь в седле. – Сумел-таки настроить против меня братьев и сделать из них ордынских холопов! То-то все мои братья, как сговорившись, советовали покориться воле дядюшки! Ну, что ж, придется смириться…Но татарским рабом не буду! – вдруг громко сказал он, разбудив дремавшего в седле Ефима Добрыневича.

– А что, князь-батюшка, – пробормотал тот, – опять нам татары угрожают?

– Пока не угрожают, Ефим, нашему уделу, – покачал головой князь Роман. – Но вот мой братец дал мне совет дружно жить с князем Андреем Черниговским…Это от него исходит угроза!

– А как же князь Даниил? – возразил Ефим Добрыневич. – Разве он не подружился с татарским царем? Неужели он даст нас в обиду?

– Когда мы ходили вместе с моим тестем в поход на ятвягов, – промолвил князь Роман, – он мне рассказал о пакостях князя Андрея в Сарае…Хотел прогнать меня из Брянска. Мало, дескать, я плачу ему пушной дани!

– Господи, упаси! – перекрестился княжеский тиун. – И это твой кровный родственник! Надо было тогда, после литовского похода, повернуть наши полки на Чернигов! И прогнать великого князя! Пусть бы знал, как надо соблюдать родство и жалеть русскую землю!

– Только попробуй! – покачал головой брянский князь. – Тут же татары в гости пожалуют! Я сам мог бы съездить в Орду и купить себе ярлык на Чернигов! Но я не хочу позорить себя дружбой с погаными! Вовек не забуду лютую смерть батюшки! Нет: ни шагу в Орду!

– Если повезешь в Орду серебро, добытое с таким трудом Ермилой, – бросил тиун Ефим, – татары узнают, какой богатый наш Брянск! Тогда нехристи догадаются, что мы их дурили и утаивали свои доходы! К тому же, нам удалось добыть немало богатств и в Литве!

– Так оно и есть, – сказал князь Роман. – Им только покажи серебро! Но вот ты, Ефим, сказал про Литву…У нас частенько путают литовцев с ятвягами…Я об этом недавно узнал…Ятвяги – не литовцы! Говорят, что они в родстве с литовцами, но живут порознь и часто между собой воюют! Не дай Господь, чтобы мы сейчас столкнулись с Литвой! Получим нового и сильного врага! Поэтому я и хотел наладить военные связи с братьями. Одно дело – татары, а другое – Литва! Да только все было напрасно…Литва, как они думают, далеко, а татары – близко! Придется нам, мой верный Ефим Добрынич, самим защищать свой удел и рассчитывать только на свои силы. Нет на Руси правды, нет любви между братьями!

Всю ночь маленький, но хорошо вооруженный отряд из пятидесяти отборных княжеских дружинников ехал через глухие леса по неширокой, но проторенной конскими копытами дороге. В лесу было тихо, пахло сосной и елью, многочисленные звери и птицы едва шуршали в окрестных зарослях. Конский топот заглушал эти шорохи, и, казалось, что-то тяжелое, звенящее медленно ползло через бездонную пахучую мглу на север. Лишь к полудню, когда солнце уже стояло над головами всадников, княжеский отряд вышел на речной луг.

– Вот он наш Брянск! – громко сказал Ефим Добрыневич дремавшему князю. – Еще немного, и мы приедем в наш славный город!

– Да, слава Господу, а вот и Десна перед нами, – улыбнулся, вытянувшись в седле, князь Роман. – Город закрыт деревьями, а вот церковь Покрова видна, как на ладони!

Когда князь с дружиной подъезжали к мосту, в городе вовсю звонили церковные колокола.

– Видишь, князь-батюшка, – пробормотал Ефим Добрыневич, зажмурив от удовольствия глаза, – как брянцы тебя встречают! Радуются тебе, княже!