Все пули мимо - Виталий Забирко

Опешиваю я на мгновение, а затем смеюсь откровенно. Вот уж точно мозги у Сашка набекрень дипломатический поставлены - в каждом слове чужом двойной смысл видит! Небось, вообразил, что мой тост "за охоту" - грохнуть кого означает. Ну а если никакой подоплёки нет, как он себя чувствует, когда впросак попадает?

- Помнишь, - спрашиваю, - какие я в Америке обещания раздавал?

- Помню.

- Так вот, охота мне побыстрее президентом стать, - играю словами.

Выпрямляется резко Сашок, будто кусок у него в горле застрял, взглядом немигающим в меня вперяется.

- Значит, президентом... - выдыхает отморожено. - Значит, вон на кого охоту открываешь...

А меня от его "отмороженности" злость неожиданная охватывает.

- Что это с тобой - никак поджилки затряслись? - сквозь зубы цежу, хотя мгновение назад совсем в другом русле разговор вести был намерен. Когда экс-премьера вместе "мочили", так всё нормально было. А президент, он что - из другого теста?

Ничего Сашок не отвечает. Наливает полный фужер коньяку и выпивает, не отрываясь, но и не торопясь - обстоятельно, глоток за глотком, что воду. И даже не крякает.

Затем смотрит на меня ясным взглядом и спокойно так, но настолько твёрдо, что в каждом слове металл чувствуется, говорит:

- Давно пора наши конюшни авгиевы почистить. А то дерьма накопилось...

И тут я только понимаю, что на душе у Сашка и почему он так моё решение встретил. Не поджилки у него тряслись, а ярость на дерьмократов, страну испохабивших, наконец-то выплеснулась. Вот так, пуд соли с таким мужиком съешь, а малой толики его сущности не прознаешь.

- Ну, положим, грохать президента мы пока не будем, - отвожу глаза в сторону. - Неизвестно, как к этому народ отнесётся. В Думе и так разговорчики ползут, что не надо нам такой должности с полномочиями почти диктаторскими - того и гляди после удачного покушения изменения в Конституцию внесут и институт президентства отменят. Поэтому я должен прийти к власти самым что ни на есть демократическим путём.

Вдребезги фужер в руке Сашка разлетается, кровь из кулака, крепко сжатого, капать начинает, но молчит он, лишь желваки по скулам ходят.

- Давай так договоримся, - кладу ладонь жестом мягким ему на плечо. Ты мне президентом стать поможешь, а я затем тебе волю полную дам в стране порядок навести. По твоему усмотрению. Я тебе для этого, как у президента штатовского, должность государственного секретаря организую. Лады?

Ноль ответа. Будто я к скале гранитной обращаюсь.

- Подумай хорошенько, а завтра с предложениями, как срок выборов президента приблизить, приходи. Принимаю любые идеи, даже самые фантастические. А теперь иди, отдыхай.

Что робот Сашок встал и так, с осколками стеклянными в кулаке окровавленном, к двери шагом автоматическим направился. Это же до какой степени человека умного "опустить" надо, чтобы в нём столько ненависти к власти нынешней накопилось! А ведь раньше и виду не показывал, лишь изредка что-то проскальзывало, когда я его образованностью "дипломатической" пенял. Ну и напьётся он сегодня...

Но в этот раз я не угадал. На следующий день сразу после завтрака Сашок ко мне в кабинет заявился. Гладко выбритый, в безукоризненном костюмчике, и ни тени хмеля в глазах - лишь повязка на руке о вчерашнем инциденте напоминает. И словно что-то в нём изменилось: на первый взгляд вроде бы и незначительное, но на поверку весьма существенное. Он всегда уверенным в себе человеком выглядел - недаром что я, что Бонза его исключительно для особых поручений держали, - но раньше в глазах у него вроде как некоторое отстранение читалась. Типа всё, что прикажете, чисто, аккуратно и по-умному смастырю, одно учитывайте, что это ВАШЕ дело я в жизнь претворяю, не своё. Теперь же словно кто стержень жизненный в него засандалил да цель личного существования в этом мире раз и навсегда определил - в глазах свет ясный появился, в словах твёрдость непоколебимая. На коне себя почувствовал, а не пешкой в чужой игре. Ещё тот фанатик на поверку оказался.

- Никак мой "теневой министр" что-то удумал? - шучу, жестом присесть предлагая.

- Есть кое-какие соображения, - сдержанно кивает Сашок и садится с достоинством. - Докладывать?

- Да, - разрешаю и внутренне ликую. Полезно под рукой чью-то голову светлую иметь. Я почти месяц мозги над проблемой сушил, ни фига придумать не смог, а Сашок, глядишь, за одну ночь решение нашёл. И, уверен, нехилое.

- Как я понял, ты против физического устранения президента, начинает Сашок, - хотя это самый простой путь к досрочным выборам.

- Ну? - ёрзаю в кресле нетерпеливо. Что он, понимаешь, кашу манную передо мной размазывает? Дело говори!

- Путч тоже не подойдёт, - продолжает Сашок. - Во-первых, дело долгое, кропотливое, а во-вторых, неизвестно, кто в конечном счёте к власти придёт, поскольку сейчас любой мало-мальски значащий политик на себя одеяло власти натянуть норовит.

- Короче! - не выдерживаю. - Ближе к теме.

- Тогда перейдём к фантастическим предположениям, - спокойно соглашается Сашок и смотрит мне в глаза таким взглядом, что мороз по коже пробирает. Словно насквозь видит и теперь не просто предполагает, а абсолютно уверен в моих трансцендентных возможностях. Впрочем, и немудрено. Со мной он уже такого навидался, что только дурак не верил бы. А Сашку в уме не откажешь.

- Давай и это рассмотрим, - говорю осторожно. - Только основа реальной должна быть, а не насквозь сказочной. Без всякого там "по щучьему велению".

- Само собой, - кивает Сашок. - Два варианта ты отверг, предлагаю третий: Дума выносит президенту вотум недоверия и назначает новые выборы...

- Ага! - вскипаю мгновенно, Сашка на полуслове обрывая. - Это мы уже проходили. Конфронтация властей, танки на улицах, разгон законодательного собрания... А президент по-прежнему в кресле сидит и в ус себе посмеивается!

- Нет, не так, - жёстко парирует Сашок. - Снаряды, как правило, в одну и ту же воронку не попадают. Аналогично и в истории - идентичные политические сценарии каждый раз по-новому разыгрываются. Нынешний президент любит упреждающие шаги делать, и всякий раз, когда чувствует, что кресло под ним шатается, звериным чутьём находит нестандартные решения и первым атакует противников. Правда, решения эти не его, со стороны подсказанные, но он, находясь под влиянием своих непомерных амбиций на власть, полностью себе чужие идеи приписывает, а потому легко поддаётся внушению. Вот здесь хорошо бы иметь в его окружении своего человека, который бы ему хитрую мысль подбросил.

Тут Сашок опять на меня внимательно смотрит, просто-таки жжёт взглядом.

- Не тяни, - морщусь. - Если идея стоящая, найдём такого человечка.

- Стоящая, - заверяет Сашок и продолжает: - Сам знаешь, что до окончания второго срока правления президенту остаётся два года, и по Конституции ему выставлять свою кандидатуру на третий срок не положено. Хотя очень хочется. Конечно, ему руки что в грязи, что в крови марать не впервой, потому и Конституцию переделать в очередной раз - что плюнуть. Но плевок теперь может против ветра получиться, поскольку, как я уже говорил, отработанный сценарий однозначно по другим рельсам покатится - аналитики президентские это прекрасно понимают. Поэтому хорошо бы ему в этот момент переломный так любимое им нестандартное решение в голову втемяшить. Первое: убедить президента, что на данное время он имеет самый высокий рейтинг популярности. Второе: доказать ему, что конфронтация правительства с Думой достигла пиковой величины и вошла в ситуацию пата, из которой выход только один - роспуск Думы с одновременным сложением президентом своих полномочий и назначение новых выборов. А поскольку он второй срок до конца на посту не пробыл, то имеет полное право выставить свою кандидатуру на следующее четырёхлетие. И здесь самое сложное: убедить президента в полной гарантии его успеха. Прямо скажу, с его недоверием и подозрительностью, это почти невыполнимая задача. Хотя, с другой стороны, человек он азартный...