Вечерний звон - Игорь Губерман

О Лидии Борисовне Либединской, моей теще, говорил я и писал уже несчетно. Много лет подряд она к нам приезжает, чтобы в Иерусалиме праздновать очередной Новый год. А некий дивный юбилей она решила тоже отмечать в нашем великом городе. Тогда-то я и сочинил -

ТРАКТАТ НА 80-ЛЕТИЕЛидии Либединской

Чтоб так арабов не любить,графиней русской надо быть!

Когда бы наша теща Лидия,по женской щедрости своей,была любовницей Овидия, -он был бы римский, но еврей.Когда б она во время оно,танцуя лучший в мире танец,взяла в постель Наполеона -евреем был бы корсиканец.В те легкомысленные дниона любила развлечения,евреи были все они,почти не зная исключения.К ней вечно в дом текли друзья,весьма талантливые лица,и было попросту нельзяв их пятом пункте усомниться.У дочек в ходе лет житейскихкогда любовь заколосилась,то на зятьев она еврейскихбез колебаний согласилась.Когда порой у дочерейв мужьях замена приключалась,она ничуть не огорчалась -ведь новый тоже был еврей!Пишу трактат я, а не оду,и сделать вывод надлежит,что теща к нашему народууже давно принадлежит.Галдит вокруг потомков роща,и во главе любого пьянствавсегда сидит хмельная теща -удача русского дворянства.

В каждой порядочной семье, как известно, должен быть хоть один приличный и удавшийся потомок. И моим родителям такое счастье выпало – мой старший брат Давид. Геолог (доктор соответственных наук и академик), он на Кольском полуострове за несколько десятков лет пробурил самую глубокую в мире скважину. Об этом и была сочинена -

МАЛЕНЬКАЯ ОДА ПРО БОЛЬШОГО ДОДА (НА ЕГО 75-ЛЕТИЕ)

Он был бурильным однолюбом:вставая рано поутру,во вдохновении сугубомвесь век бурил одну дыру.Жить очень тяжко довелось,но если б Доду не мешали,дыра зияла бы насквозь,пройдя сквозь толщу полушарий.Просек бы землю напрямикбур Губермана исполинский,и в Белом доме бы возник -на радость Монике Левински.Он жил в холодном темном крае,всегда обветренном и хмуром,хотя давно уже в Израильон мог приехать вместе с буром.Пройдя сквозь камень и песок,минуя место, где граница,он бы сумел наискосокк арабской нефти пробуриться.Он и другие знал заботы,не в небесах Давид парил,и, как-то раз придя с работы,жене он сына набурил.Советский строй слегка помер,явилась мразь иного вида;но, как вращающийся хер,бурил планету бур Давида!Дод посвятил свою судьбуигре высокой и прекрасной,и Дон Жуан сопел в гробу,терзаем завистью напрасной.Труды Давида не пропалив шумихе века изобильного,и в книгу Гиннесса попалирекорды пениса бурильного.Сегодня Дод наш – академик,и льется славы сок густой,а что касаемо до денег,то все они – в дыре пустой.Горжусь тобой и очень радсказать тебе под звон бокальный:ты совершил, мой старший брат,мужицкий подвиг уникальный!

А Гриша Миценгендлер – родственник моих друзей (точнее, родственница – Жанна, но она – его жена). Все остальное вам расскажет

ПАНЕГИРИК В ЧЕСТЬ 60-ЛЕТИЯ ГРИГОРИЯ, ЧЕЛОВЕКА И ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКА

Гремели российские грозы,хозяйки пекли пироги,неслись по Руси паровозы,горячие, как битюги.А следом вагоны катились,железом бренча многотонным,и разные люди ютилисьна полках по этим вагонам.И в чай они хлеб окунали,мечтая доехать скорей,того эти люди не знали,что чинит вагоны – еврей.Поэтому прочны вагоны,для дальних выносливы рейсов,в любые идут перегоны,о стыки стуча между рельсов.Еврей тот по имени Гриша -сметлив удивительно был,легко бы в министры он вышел,но очень вагоны любил.И плелся с работы устало,и в голову лезли дела,но Жанна его ожидалаи двух сыновей родила.(А нынче – крушенья дорожные,и скажет любой вам носильщик:вагоны теперь ненадежные,уехал в Израиль чинильщик!)Меняют любовники позы,ползут на Израиль враги,но мчат по нему тепловозы,горячие, как утюги.А сзади вагоны трясутся,евреи в вагонах сидят,куда-то с азартом несутсяи сало украдкой едят.За весь этот транспорт в ответе -Григорий, кипучий, как чайник,теперь он сидит в кабинете,большой и солидный начальник.В субботу он землю копает,монет наискал миллион,мудреные книги читает,хлебая куриный бульон.И едут вагоны, колышаеврейских шумливых людей,хранит их невидимый Гриша,великий простой иудей.

Леночка Рабинер – диктор и редактор нашего израильского радио на русском языке. Муж ее, весьма любимый ею (и весьма ответно), – Женя Шацкий, он контрабасист в филармоническом оркестре. Оба они много пережили до поры, пока друг друга повстречали. А ода, сочиненная на их свадьбу, так и называлась -

НА БРАКОСОЧЕТАНИЕ МУЗЫКАНТА ЖЕНИ И ЛЕНОЧКИ ИЗ РАДИОВЕЩАНИЯ

Он был контрабас разведенный,она – выходила в эфир.И горек был путь их пройденный,и пуст окружающий мир.

Они не мечтали о встрече,страшил их любовный обман,однако клубился под вечерв их душах надежды туман.

Они повстречались случайно,о чем-то пустом шелестели,над чем-то смеялись печальнои вдруг оказались в постели.

И поняли – не без испуга -по стуку взаимных сердец,что именно их друг для другакогда-то назначил Творец.

И все начиналось с начала,и обнял невесту жених,и музыка с неба звучала -играл ее ангел для них.

А Женя по миру мотался,в узде свои страсти держа,и весь его волос осталсяв гостиницах разных держав.

Себя он отравливал водкой,лишь музыкой в жизни гордясь,а Лена – роскошной красоткойи рыжей была отродясь.

Но с радостью рыжая Леназа лысого Женю пошла,в уюте семейного пленаона свое счастье нашла.

И пушки сегодня палятв честь этих израильских жителей,и взрослые дети шалят,завидуя счастью родителей.

Мы не успели оглянуться – пролетело восемь лет их замечательной совместной жизни. И наступил у Леночки весьма округлый юбилей. Описанный сюжет мне приходилось повторить. Но подвернулась свежая идея.