Блеск Бога - Ромэн Сарду

Де Крон облегченно вздохнул. Подобрал свой факел. Все было черно вокруг него. Он уже направился было к галерее… как вдруг стрела вонзилась ему прямо в горло. Он рухнул наземь.

Нищий при Гробе Господнем и еще трое вышли из темноты, — Унесите его, — сказал повелитель оборванцев Святого города.

Хьюго де Пайен пошел по галерее Магог. Он выждал какое-то время в темноте. Пока не было видно ни одного огня факела. Он не знал, что два его рыцаря пали. Он решил пока ничего не предпринимать и не рисковать своей жизнью. Хьюго сжал рукоятку меча, свисавшего с пояса.

Внезапно он услышал приглушенные шаги рядом с собой. В темноте кто-то был. Вдруг вспыхнул факел. Затем второй, третий, четвертый. Все эти факелы были брошены к его ногам. Совершенно ослепленный ярким светом, Хьюго не мог рассмотреть тех, кто на него напал. Тем не менее он выхватил меч и изо всей силы стал наносить удары. Он ощущал ответные удары, отбрасывающие его меч. Он размахивал мечом, по-прежнему не видя, куда бьет. Хьюго разглядел, что нападающих было человек пять. Но его глаза никак не могли привыкнуть к яркому свету. Он почувствовал, что в кого-то попал мечом, но тут же два удара в бедро свалили его с ног. Когда его глаза наконец привыкли к свету, нищие уже окружили и связали его.

Жан дю Гран-Селье шел, прижав к себе ящик со сферами. По его лицу лился пот. Жан нахмурился: со всех сторон к нему приближались огни! Через несколько секунд он мог лишиться свободы. Он должен решиться. Решиться… Он резко открыл крышку ящика и выбросил на землю четыре образца, оставшиеся после того, как его корабль пошел ко дну. Он взглянул последний раз на эти сферы, за; которые когда-то он уже чуть не поплатился жизнью. Он закрыл глаза и с силой раздробил их каблуком сапога. Одну за другой. Каждый удар он ощущал как удар в сердце. Изумруды с тщательно обточенной поверхностью разлетелись на мелкие осколки. Никто теперь не мог открыть саркофаг с их помощью.

Нищие окружили Жана.

Нападение было молниеносным и хорошо продуманным: на улице возле дома с Башней Соломона охранники, сопровождавшие рыцарей, не успели прийти в себя, как нищие и всякий сброд с оружием в руках окружили их и по сигналу бросились на них! Восемь рыцарей Милиции были связаны и находились внутри дома, приблизиться к которому было невозможно, так как оборванцы, обычно болтавшиеся по близлежащим улицам, перекрыли доступ к дому, и никто не мог узнать о том, что там произошло.

— Вы не сможете нас долго удерживать, — прогремел де Пайен, когда их привели в дом. — Патриарха обеспокоит наше исчезновение.

Нищий при Гробе Господнем улыбнулся.

— Он будет очень занят, и ему будет не до вас.

Сотня попрошаек рассыпались по улицам, подстрекая народ к бунту якобы из-за краж и непотребного поведения прибывших паломников. Действия нищих были настолько эффективны, что менее чем через два часа в Иерусалиме готов был вспыхнуть серьезный конфликт. Патриарх приказал закрыть ворота города, и армия Хьюго де Пайена оказалась таким образом отрезанной от паломников.

— Это ты, конечно же, тот человек, который говорит с духами? — спросил Нищий у Карла де Рюи, который все время сидел с закрытыми глазами. — А ты — тот, кто должен спустить вниз машину, чтобы достать весь саркофаг если он не откроется с помощью сфер этого… как его?..

Он обращался к де Сент-Аману, показывая на Жана дю Гран-Селье.

— Ну? Где же ваши образцовые солдаты? — потешался он над де Кроном и де Мондидье. — Печально, что ваша армия ничего не стоит по сравнению с моими бродягами.

Все иерусалимские нищие, которые ему подчинялись, были на самом деле наемниками, хорошо подготовленными, и находящимися уже долгое время в распоряжении Человека! По его приказу на протяжении многих месяцев они проникали в город — один за другим. Они смешались с городской толпой, прикинувшись христианами, и это медленное мирное вторжение лженищих не вызвало ни малейших подозрений у франков. Нищий при Гробе Господнем мастерски подготовил свою армию и все необходимое для возвращения своего хозяина.

ГЛАВА VII

НОЧЬ НЕ НАСТУПАЕТ НИКОГДА

То есть посредством невидимых тел природа завершает свое творение.

Козимо был брошен в камеру тюрьмы «Череп Бафомета». Он по-прежнему находился в полубессознательном состоянии и все время лежал на циновке. Он посылал бесчисленные проклятия в адрес слепого Клинамена, бросившего его одного, и от беспомощности колотил бессильными кулаками по земле. Козимо отказывался от еды, к тому же он ослабел после долгого переезда в клетке.

Однажды утром дверь его темницы открылась. Двое стражников принесли ему еду. В тюрьме только и говорили о скором появлении какой-то девочки.

— Ты знаешь, что у нас пополнение — везут девчонку? — спросил Козимо один из стражников.

— Мне жаль несчастную, — сказал он в ответ.

Каждый день его приводили к вырытой в песке яме, куда сбрасывали трупы заключенных. Здесь, сорвав с него одежду, его пытали и допрашивали часами.

— Что тебе известно о царе Соломоне?

— Мало что.

— Что ты делал в конюшнях древнего Храма?

— Ничего.

— В твоей сумке нашли письма Хьюго де Пайена. Ты тайный посланник паломников?

— Я не посланник.

И снова, с удвоенной силой, сыпались удары кнутом.

Вскоре, когда пытки закончились, он увидел новую заключенную. Палачи оставили в покое одного пленника и взялись за другого. Это было сделано с таким расчетом, чтобы оба пленника пришли в ужас, видя друг на друге следы пыток. Когда в очередной раз приступали к истязаниям, пытаемый еще ощущал на орудиях пыток неостывшую кровь того, кого мучили перед ним.

Анкс тоже жестоко пытали. Палач сначала не решался нанести удар кнутом — ему впервые приходилось пытать девочку. Но начальник тюрьмы сорвал с нее одежду и начал сам хлестать ее кнутом с такой же силой, как до этого бил Козимо.

Ей задавали те же вопросы, что и Флодоару. Невзирая на боль, девочка твердила одно и то Же: она служка-секретарь библиотекаря.

— Что нового он узнал о Джинне?

— Я не знаю.

— Какие тексты остались в Константинополе? Какой материал?

— Я не знаю.

— У Карла де Рюи были новые откровения?

— Я не знаю.

— Заручился ли де Пайен поддержкой Бернара де Клерво?

— Я не знаю.

Палач не понимал смысла задаваемых вопросов, но Анкс догадалась, что ее похититель, Человек без рук и лица, знал, что нужно спрашивать о Столпе. Анкс дрожала от одной мысли, что оказалась в его руках. Она была в отчаянии.