Алхимик - Алексей Абвов

— По какому праву ты решил вмешаться? — громко крикнул он мне.

— По праву силы и по праву нарушенной справедливости, — так же громко я ответил ему. — Еще вопросы есть?

— Ты хочешь оставить собравшихся людей без обещанного им зрелища! — выдал он совершенно неуместный при подобном споре аргумент, чем чуть не сбил меня с толку: ждал я ведь от него совсем других слов.

— Думаю, сожжение огненной силой десятка Слуг Истинного и этого уродливого строения доставит им ничуть не меньшее удовольствие! — Сказав, я направил руку с огненным шаром в сторону босса в белом, чуть дальше отодвигая шар от себя.

Терпеть его жар становилось все сложнее, особенно учитывая и ту силу, которую пока сдерживал внутри себя. Я чувствовал — долго так не продержаться, требуется что-то срочно сделать, выплескивая взятую силу наружу. Безотрывно глядя на пламенный шар, босс несколько шагов пятился задом, пока обо что-то не споткнулся и не шлепнулся смешно на задницу. Стоявшие рядом с кругом огня служители встали на колени, склонив в мою сторону свои головы, видимо признавая мою правоту.

— Освободите и приведите сюда Ведьму! — громко крикнул я им.

Быстро вскочив, они ринулись выполнять мой приказ. Как только подвели ко мне совершенно изумленную происходящим, но еще кое-как держащуюся на ногах девушку и отошли на пару шагов, выплеснул внутреннюю силу обратно в круг, вновь возжигая его пламя. И только огненный шар пока не собирался отпускать, так и направляя его на Главного Слугу.

— Если еще раз увижу тут подобное действо… — продолжил я громко говорить, добавляя в голос заметную толику текущей через меня силы, — …сожгу здесь все до белого пепла.

Вокруг стояла оглушающая тишина, и только шум пламени огненного круга нарушал его. Не в силах больше удерживать плазму, направил руку в сторону круга над пирамидой и сильно захотел ударить ею по нему. Грохнул несильный хлопок, большое кольцо брызнуло огненными каплями расплавленного металла во все стороны, произведя красивый салют.

— Негоже Оку Его и дальше видеть ваше полное падение, — закончил давить голосом и силой на окружающих, чувствуя, что вот-вот — и упаду без сил.

На меня волнами накатывалось какое-то странное опустошение, куда более сильное, чем тогда, в «черном пятне». Но, понимая, что падать здесь никак нельзя, усилием воли продолжал держаться. Глоток «эликсира жизни» немного прибавил бодрости и сил.

— Сделай только два глотка, — сказал по-русски и протянул открытую фляжку с эликсиром Ведьме, стоящей рядом со мной и трясущейся всем телом.

Та взяла ее из моих рук и все-таки смогла проглотить чрезвычайно горькую жидкость, не выплюнув ее. Отметил, что через несколько секунд и ей полегчало, она перестала трястись и во все глаза смотрела на меня.

По трибунам пошел какой-то едва заметный ропот — видимо, зрители оказались не очень довольными слишком быстро закончившимся концертом, или же они начинали медленно приходить в себя, обсуждая происшедшее. При этом в голове билась только одна мысль — хватать девушку в охапку и как можно скорее бежать к вратам, пока не опомнилась здешняя стража. Я только-только накинул на спину рюкзак, как к нам подошел оружейник Тук и протянул тот самый лук из синего металла девушке вместе с полным колчаном оперенных стрел. Та недоверчиво взяла его в руки, несколько секунд хлопая глазами, потом ее лицо исказила презрительная усмешка. Выдернула из колчана одну стрелу, та ей чем-то не понравилась, дернула вторую и потом третью, с широким листовидным наконечником, и одним резким движением пустила ее в того самого Слугу Истинного в белом балахоне, стоящего в десяти метрах от нас и собиравшегося опять направить в нашу сторону свой посох.

— Получи, козел! — оскалившись, резко произнесла она, опуская оружие.

Но вместо того чтобы воткнуться Слуге Истинного в грудь или в глаз, как можно поначалу подумать, стрела пробила насквозь его балахон в районе промежности, дополнительно окрашивая тот красным. А из-под него выскользнуло что-то совсем небольшое, упав на землю красным пятном. Площадь огласил дикий вопль раненого Слуги — отбросив свой посох, он схватился за пах, упал и стал кататься по земле, продолжая оглашать окрестности громкими криками боли. Трибуны ахнули, этот заключительный аккорд, похоже, затронул их самые лучшие и светлые чувства.

А вот мне еще больше поплохело. Не потому, что просто было плохо, а оттого, что я окончательно понял причины происшедшего и представил возможные последствия, закрутив головой в поисках стражи. Которая, кстати, стояла и смотрела на происходящее с большим интересом, но вмешиваться совершенно не желала. Пока не желала — видимо, команды «фас» еще никто не подал. Увидав, на ком останавливаю внимание, все еще стоящий рядом Тук заметил, легонько толкнув меня в бок кулаком:

— Да не волнуйся ты так, стража пока на твоей стороне!

— Почему? — удивился я столь категоричному его заявлению.

— Я приказал, когда ты только начал развлекаться, Повелитель сил.

— Ты что, можешь спокойно приказать здешней страже? — все еще не веря своему нежданному «счастью», спросил я его.

— Естественно, могу. Я же не какой-то торговец оружием, как ты мог вначале подумать, а капитан гвардии. Здесь, так сказать, по совместительству командую стражей. — И, заметив мой открытый рот, добавил: — Уходить тебе отсюда пора и Ведьму свою уводить. Сейчас эти белые людоеды опомнятся и вызовут подкрепление из-за вторых врат. Там у них большое гнездо, а ты слишком сильно прижал им тут хвост — такого они никогда не простят. Но в Смертные Земли за тобой тоже не пойдут — побоятся.

— Гляжу, тоже их сильно не любишь, — справившись наконец со своим удивлением, заявил я ему.

— А кто же их любит, — отмахнулся он. — Терпят их, и все дела, но любить — не любят.

Я перевел свой взгляд на девушку, все еще стоявшую с луком в руке, чему-то грустно улыбаясь. Догадываюсь, как ей нелегко пришлось во всем этом долбаном магическом Средневековье. Вновь повернувшись к командиру стражи, с укоризной в голосе спросил:

— Ты зачем ей лук дал?

Ее столь меткий выстрел в точку, которой даже невидно, я мог отнести только на вмешательство в происходящее самого женского оружия от древних мастеров, способного порабощать слабых людей.

— Он от меня этого сам потребовал. Передал мне, что рядом есть подходящий для него хозяин. Если это не ты, то только Ведьма. Теперь он наконец-то отпустил меня.

— Зато теперь поймал девушку, и это моя новая проблема, — попенял я ему, покачнувшись от приступа слабости.

— Она — Ведьма, значит, справится! — безапелляционно заявил гвардеец, легонько поддержав меня и не позволив свалиться на землю. — Пойдемте, я вас выведу, пока Слуги не опомнились и не перегородили выход к вратам.