Космологические коаны. Путешествие в самое сердце физической реальности - Энтони Агирре
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анри Бергсон «Два источника морали и религии»
Мы с вами как бы распределяем все объекты по двум противоположным лагерям, не так ли? Мы и Они. Я сам и Остальные. Мужчина и Женщина. Либерал и Консерватор. Бог и Бога нет. Восток и Запад.
Я не стану настаивать, что чем-то отличаюсь от всех. На страницах этой книги я представил на ваше рассмотрение… нет — практически забросал вас рассказами о целом ряде случаев дихотомии, когда делимое понятие полностью делится на два взаимоисключающих понятия.
Иногда речь шла о пространстве и времени, об их сходстве и различии. Мы видели, что физическую систему можно описать как последовательность состояний при переходе от одного момента времени к другому или как набор возможных непрерывных траекторий во времени. Мы видели, что пространство и время в основе своей равноценны и представляют собой одну и ту же реальность, — но что они также и абсолютно разные. Мы изучали доводы за то, что все исчерпывается настоящим (прошлое и будущее — только воспоминания и предсказания), а также за то, что настоящее вообще ничем не выделено (это просто произвольно выбранное подпространство пространства-времени).
С этим непосредственно связан и конфликт между свободой, ощущаемой нами, когда предстоит принять решение, и необходимостью сделать тот выбор, к которому нас неотвратимо подталкивают механистические законы физики. К тому же — только ли эти законы являются истинной причиной происходящего в мире? Не разумно ли будет добавить к ним такие понятия, как цели и потребности, которые позволяют определенным физическим системам направлять мир? Это, в свою очередь, в определенной мере связано с тем, являются ли законы природы детерминистскими (одно настоящее приводит к одному и только одному будущему) или индетерминистскими (одно настоящее ведет к большому числу вариантов будущего).
Многие щекотливые (и самые пикантные) тупиковые ситуации обусловлены полярностью понятий субъективное и объективное. Возьмем вероятности. Положа руку на сердце, это все, что мы реально можем знать о нашем, в основе своей неопределенном, мире. Эти вероятности — субъективные вероятности, относящиеся к нашему индивидуальному или коллективному уровню знаний? Или это объективные вероятности, связанные с частотами в ансамбле? Или они, возможно, соответствуют тенденции к реализации того или иного результата? Наравне с тем, что все известное нам является вероятностным, точно так же все известное нам является квантовым. Является ли квантовое состояние фундаментальной реальностью, эволюционирующей по мере того, как вечно ветвящаяся совокупность наблюдателей фиксирует разные результаты? Или оно относится к ускользающей иллюзорной реальности, возникающей, когда задают вопросы и получают на них ответы? Давайте соотнесем это с нашим путешествием: мы действительно используем все возможные пути через пространство-время — или это абстрактное построение, позволяющее нам понять, что есть единственный истинный путь, которым мы на самом деле и следуем? Подобные вопросы не дают нам покоя и настоятельно требуют ответа, когда речь идет о нашем собственном, субъективном существовании в потенциально безбрежной, огромной и вечной Вселенной, где комфортная, привычная одно-однозначная связь между личностью, ее телесным воплощением и неповторимостью может быть существенным образом ослаблена.
Когда же речь заходит об информации, то деление на субъективное-объективное — благодатная почва для размышлений. Теорема, или площадь, или тибетский рисунок тхангка — это объективные или субъективные вещи? Информация относится к объектам, или объекты состоят из информации? Материальный объект — это не что иное, как атомы и образованная из них структура? Или атомы — не что иное, как особо упрощенные, изолированные и отделенные информационные единицы природы? Реальность упорно и закономерно сопротивляется, так что легко получить ответы на эти вопросы не удается. Утверждение, что в холодильнике нет ничего объективного, кажется абсурдным. Однако после детального анализа мы поняли: все, что можно сказать о том, из чего состоит холодильник, основано на идеях, информации, вероятностях, вариантах выбора, точке зрения и других подобных «ингредиентах», которые трудно считать подлинно реальными.
Даже на самых больших масштабах мы сталкиваемся с неразрешимыми антиномиями[166]. Конечна или бесконечна Вселенная, неисчерпаема она или ограничена, вечная она или мимолетная? Вселенная исчерпывает всё — или она часть чего-то большего? Ответов на эти извечные вопросы у нас нет, но, на удивление, они сами — вовсе не некие отвлеченные рассуждения, как может показаться вначале. Темное ночное небо рассказывает нам о бесконечности пространства и времени. Красивые математические теории позволяют конкретизировать вопросы, относящиеся к пространству и времени. Благорасположение космических законов намекает на существование чего-то за пределами космоса. Джинн и квантовое ружье угрожают раскрыть загадки бесконечности, кванта и разума, но требуют за это совершенно невероятную цену.
Для меня ясно одно: когда возникает желание подумать или сказать «Вселенная в основе своей такая», отойди в сторонку, сядь и подумай еще.
Почему же нам нравится распределять объекты по двум противостоящим друг другу лагерям? Вероятно, в немалой степени то упорство, с которым мы это делаем, обусловлено эволюцией, необходимостью нашего выживания. Нам надо отождествить определенные объекты с нами самими, нашей группой, нашим племенем. Такая «идентификация с собой» отгораживает нас как индивидуумов от зачастую враждебного мира. Она должна оградить не только наши тела, но, в более широком смысле, и все то, с чем мы себя отождествляем. Наши собственные представления обладают свойством превращаться в истину даже тогда, когда для этого нет оснований. И нам самим, и другим людям присуще страстное желание верить, что мы знаем, как именно устроен мир: материален он по своей природе или идеален, свободен или предопределен, хорош или плох. Вступая в спор с множеством думающих иначе людей, мы чрезмерно полагаемся не на реальные свидетельства, а на свои представления. Но и спорящие с нами убеждены, что их аргументы столь же доказательны. Это предрасположенность — то, на что всегда стоит обращать внимание.
Однако это не только слепая приверженность своей группе. Когда речь идет о по-настоящему трудных вопросах, правдоподобные, но противоположные точки зрения никуда не деваются и упорно продолжают свое существование. Легкие же вопросы, на которые находятся ответы, чаще всего забываются. Если правительство работает хорошо, то на стол к императору (или президенту) попадают только сложные дела. Это же справедливо для построений, созданных нами на основании представлений о мире, добытых ценой больших усилий как отдельных людей, так и целых сообществ. Конечно, это не