Ведьма поневоле - Меропэ Мало

сможет ли со сломанной челюстью сказать хоть что-то. Она повернулась к входным дверям, испугавшись, что Трей может снова напасть, на этот раз на глазах у всех, превратившись в мистера Хайда.

Но Трей с совершенно спокойным, отсутствующим видом уже стоял у кресла Гюстава. Ей бы ни за что не поверили, если бы Асия сказала, что на нее напал этот умственно отсталый молодой человек.

Алек выбрал именно этот момент, чтобы открыть другую дверь и сразу же поспешно закрыть ее, словно за ним кто-то гнался. «Вполне возможно, – саркастически сказала она себе, – Аметиста или какая-то другая девушка».

Он улыбнулся Трею и подошел к все еще спящему дяде. Асия тогда думала только об отмене сон-заклинания: чем меньше времени Гюстав проведет во сне, тем меньше вероятность, что он заподозрит что-то неладное в отсутствии воспоминаний об исчезновении осколка. Красота заклинания заключалась в том, что любой испытавший его на себе ничего о нем не помнил. Проснувшись, Гюстав бы решил, что просто ждал возвращения Трея.

Асия расколдовала Гюстава и прочистила горло, прежде чем пришлось бросить все оставшиеся силы на объяснения. Алек заметил ее, и его выражение лица изменилось от облегчения до абсолютной ярости, когда он увидел кровь, растекшуюся по прозрачному блеску для губ.

– Я столкнулась с кем-то в темноте, – сказала Асия, и ее горло сжалось, каждое слово болезненно отдавало в поврежденную челюсть. – Но сейчас уже все в порядке.

Она добавила последние слова для Алека. Гюстав, полностью оправившийся от вынужденного сна, посмотрел на нее не менее свирепо, чем его племянник несколько минут назад, хотя и по совсем другим причинам. Толкая инвалидное кресло дяди по направлению к группе охранников и стоящей рядом Асии, Алек сказал:

– Меня уверяли, что сюда будут пускать только избранных гостей. Очевидно, сюда пускают кого угодно.

Ошеломленные вышибалы проследили за ним взглядом, пока Асия, воспользовавшись передышкой, проскользнула обратно в главный зал. Конечно, Гюстав пришел в ярость, увидев Асию здесь: даже если он ее не знал, светлые волосы ее выдавали.

С каждым шагом она чувствовала, что прическа вот-вот превратится в растрепанную массу. Нужно найти Ясинту, и как можно скорее. Лавируя между скоплениями людей, пытающихся перекричать музыку или беспорядочно прыгающих – пардон, танцующих, – Асия шла на автопилоте.

Воссоздав в памяти аромат розовой эссенции, она погрузилась в ритуал, который должен помочь ей залечить ссадину на губе. Затем, дотронувшись до рта, Асия заметила, что прикосновения больше не причиняют боль. Сейчас не до саднящего плеча и поврежденной челюсти, а вот разбитая губа могла вызвать вопросы.

– Асия!

Музыка гремела так громко, что она еле услышала Ясинту. Асия уже приготовила речь, чтобы извиниться за столь скорое возвращение, но ей не пришлось ничего говорить, поскольку Ясинта стояла одна. Асия огляделась в поисках Мартина. Может, пошел в бар, чтобы взять ей коктейль?

– Он с другой девушкой, – сказала Ясинта, развалившись в темно-красном кресле.

На столе перед ней стояли два пустых стакана и еще один, на три четверти наполненный прозрачной жидкостью. Асия сомневалась, что это вода. Поднеся один из бокалов к носу, она узнала свежий острый запах мяты.

– Что пьешь?

– Коктейль «Райский поцелуй» – я думала, это то, что меня сегодня ждет… Было бы так здорово, если бы мы сегодня вечером поцеловались с Мартином. Но нет.

Ясинта говорила относительно четко, но, чтобы помешать ее движению по наклонной, которое могло закончиться полным провалом к концу вечера, Асия залпом выпила содержимое бокала.

Ледяной огонь водки, смешанной с мятой, пробежал по внутренностям. Асию тряхнуло. Тем не менее алкоголь заработал, заставив на время забыть о тупой боли, пульсировавшей в плече и челюсти.

– Поправь мне прическу, а потом пойдем танцевать. Глупость Мартина не может помешать нам веселиться.

Ясинта, казалось, готовилась отказаться, но затем пожала плечами:

– Как хочешь.

С восстановленной прической, готовой к новым испытаниям, и обновленным блеском для губ Асия отправилась на танцпол. Она выпила недостаточно, чтобы заглушить боль в плече и челюсти, и сожалела об этом, однако победу над новым осколком предпочла отпраздновать танцами, а не выпивкой.

Музыка звучала громко, но не выбивала барабанные перепонки, а диджей выбирал неплохие композиции: новые чередовались со старыми хитами. Несмотря на затекшее левое плечо, Асия погрузилась в танец и очень быстро перестала беспокоиться о физическом состоянии.

Тело следовало ритму звучащей музыки, она танцевала вместе с Ясинтой, которая улыбалась в ответ, и Асия удивилась про себя, как она могла проводить так много времени без такого простого удовольствия, как танцы. Когда толпа расступалась, к Асие подошел ухоженный темноволосый молодой человек. Она сделала вид, что не заметила его, и он попытал счастья с Ясинтой.

С большим успехом, поскольку через две или три песни он пошел ей за коктейлем и принес несколько, в том числе один для Асии. «Космополитен», как поняла она, отпивая напиток. Следом появился еще один парень, совсем другого типажа: с пирсингом в бровях и с короткими, торчащими во все стороны обесцвеченными волосами, более золотистыми, чем у Асии. Правильные черты лица и чувственный рот довершали портрет; не то чтобы она его сильно разглядывала.

Ясинта и мсье Белый Воротничок куда-то ушли. Асия глубже погрузилась в музыку; земля под ногами, светомузыка, жар, исходивший от тел, – все сливалось и опьяняло.

Она вдруг поняла, что пристально смотрит на блондина. Он оказался очень, очень близко – он обнимал ее. Энергичные ритмы только что уступили место более медленному танцу, и их тела стали еще ближе; танец… достаточно веская причина для такой близости? Зал, казалось, замер, когда Асия стряхнула наваждение.

Что она делала в объятиях другого мужчины?

Желание потанцевать, слиться с толпой и забыть все заботы вернулось с полной силой, но тихий голосок в голове прошептал: «Может, это действительно то, чего ты хочешь? Что такого в том, чтобы развлечься, забыв о все еще пылающей боли в плече, ощущая тепло другого тела? В любом случае этот вечер не в счет. Ты его забудешь, как только рассветет… Кроме того, Алека тут нет, ему не нужно знать. Разве незнание когда-нибудь причиняло вред?»

Асия еще сильнее тряхнула головой. Это не она. Она любила только Алека и никого другого. Подумать только, у нее случился приступ ревности, когда он стал нехотя отвечать на вопросы Аметисты…

Гнев усилился, и внезапно Асия почувствовала, что выпала из потока. Она оставалась посреди танцпола, но при этом была совсем далеко, словно на другом конце Вселенной. Асия как будто оказалась под невидимым куполом, и все эти волны – жара, танца, чувственности – теперь бессильно разбивались о