Ты только попроси. Сейчас и навсегда - Меган Максвелл

Не заботясь о том, что нас может кто-то увидеть, подхожу к нему и обнимаю. Такого сюрприза я не ожидала. Мой бывший коллега, красавчик Мигель, теперь мой шеф! После горячих объятий Мигель смотрит на меня и, подшучивая, говорит:

– Даже и не мечтай, милая. Я не завожу отношений со своими секретаршами.

Я расхохоталась. Сажусь на стул, он садится рядом.

– Но когда ты стал начальником? – ошеломленная, спрашиваю я.

Такой же красивый, как и всегда, Мигель отвечает:

– Пару месяцев назад.

– Серьезно?

– Да, прелесть моя. После того, как выгнали начальницу и через два дня ее глупую сестру, они привлекли меня, потому что я был единственным, кто знал, как работает этот департамент. И когда я увидел, что держу их за яйца, попросил занять эту должность. Как видишь, сеньор Циммерман согласился.

Я в шоке. Эрик никогда не рассказывал мне об этом. Радуясь за Мигеля, тихо говорю:

– Боже мой, Мигель, ты себе не представляешь, как я за тебя рада. Я счастлива за тебя.

Мой друг смотрит на меня и, проведя рукой по лицу, шепчет:

– Не могу сказать то же самое о тебе. Я знаю, что ты уехала жить в Германию с Циммерманом. – Я в изумлении смотрю на него, ведь никто не должен был об этом знать. – Успокойся. Я однажды встретил твою сестру, и она мне об этом сказала. Больше никто не знает. Но что случилось? Что ты опять здесь делаешь?

Понимая, что я опять должна давать объяснения, сообщаю:

– Мы порвали.

– Мне жаль, прелесть моя, – удрученно говорит он.

– У нас не вышло. Мы с сеньором Циммерманом слишком разные.

Мигель смотрит мне в глаза и заявляет:

– Да, вы разные. Я это заметил. Но ты же знаешь, что разные полюса притягиваются.

Я снова расхохоталась. То же самое сказал отец.

Десять минут спустя мы уже в кафетерии. Мигель сообщил нашим безумным друзьям Пако и Раулю о моем возвращении, и мы вчетвером, как и несколько месяцев назад, болтаем и откровенничаем.

Мы долго сидим в кафетерии, вводя друг друга в курс дела. Уже в кабинете Мигеля, где он вручает мне документы, стучат в дверь. Мы с Мигелем переглядываемся, и курьер в красной бейсболке спрашивает:

– Подскажите, вы сеньорита Джудит Флорес?

Я киваю и замираю, когда он вручает мне яркий букет цветов. Я улыбаюсь и смотрю на Мигеля, а тот, поднимая руки, говорит:

– Это не я.

Открываю открыточку, и у меня екает сердце, когда читаю:

Уважаемая сеньорита Флорес!

Добро пожаловать в компанию.

Эрик Циммерман

Я закрываю глаза, а Мигель подходит и, прочитав через мое плечо открытку, говорит:

– Вот это у тебя шеф! Ты хоть и порвала с ним, но его уже проинформировали о твоем возвращении.

У меня все сжимается внутри. Сердце бешено колотится. Что это Эрик делает?

41

Пролетают дни, и я с головой погружаюсь в работу. Работать с Мигелем – одно удовольствие. Помимо того, что он воспринимает меня как секретаршу, я для него еще и компаньон. По вечерам я выхожу прогуляться. Брожу по улицам, но иногда толпы народу меня утомляют. Мне так не хватает тех прогулок под снегом по пустынному, засаженному деревьями мюнхенскому кварталу.

В один из таких дней мой начальник в обеденный перерыв говорит:

– Приглашаю тебя пообедать. Хочу показать тебе нечто, что, уверен, тебе понравится.

Садимся к нему в машину и приезжаем в центр Мадрида. Держа его под руку, мы идем по улицам и болтаем, как вдруг он заводит меня в обшарпанное бургер-кафе. Я смотрю на него и, улыбаясь, говорю:

– Это будет крыса.

– С чего ты взяла? – весело спрашивает он.

– Ты и вправду пригласил меня поесть гамбургеров?

Мигель кивает, смотрит на меня со странной улыбкой и говорит:

– Конечно. Они же тебе всегда нравились, разве не так?

Я пожимаю плечами и наконец шепчу:

– Да, ты прав. Но сегодня, поскольку угощаешь ты, я хочу двойной с сыром и двойную порцию картошки.

Он соглашается, и мы становимся в очередь. Мы болтаем, и, когда приходит наша очередь делать заказ, я теряю дар речи, когда вижу перед собой человека, который принимает у нас заказ. Передо мной стоит моя бывшая начальница. Та самая идиотка с сияющими волосами, которая делала невозможной мою жизнь в компании «Мюллер». А сейчас она работает в этом бургер-кафе. У меня на лице такое удивление, что она недовольно говорит:

– Если вы не знаете, что заказать, пожалуйста, пропустите следующего клиента.

Отойдя от потрясения, мы с Мигелем делаем заказ и смеясь направляемся с подносами к столику. Однако он меня останавливает:

– Ну же, выброси этот гамбургер и пойдем перекусим в другом месте. Эта стерва настолько злая, что способна плюнуть или подсыпать крысиный яд нам в еду.

Придя в ужас от такой возможности, слушаюсь его, и мы выходим из заведения. Иногда жизнь бывает справедливой, и этой гадине жизнь преподала хороший урок.

Мои дни состоят из работы, прогулок и ночей, когда я думаю об Эрике. Я больше ничего о нем не слышала. Прошел уже месяц, как я вернулась в Испанию, и с каждым днем я чувствую себя еще дальше от него, хотя, когда я ласкаю себя вибратором, который он мне подарил, я ощущаю его присутствие.

Я опять начинаю встречаться со старыми друзьями и с удовольствием провожу с ними время, поглощая бутерброды с кальмарами на Пласа Майор. Однако когда мы ходим на вечеринки, я не контролирую себя. Я много пью, хоть и понимаю, что делаю это, чтобы забыться. Мне это просто необходимо.

На данный момент меня не привлекает ни один мужчина. Никто меня не цепляет. И когда кто-то пытается меня закадрить, я сразу же его отшиваю. Я сама делаю выбор, я же не на мясном рынке.

Однажды в воскресенье, после буйной вечеринки накануне, слышу звонок в дверь. Я поднимаюсь. Звонок повторяется. Это не сестра, она бы сама открыла дверь. Когда я смотрю в глазок, то не могу поверить своим глазам. Открываю дверь и шепчу:

– Бьорн?!

Он окидывает меня взглядом и, разразившись смехом, говорит:

– Мама дорогая, Джуд, похоже, ты вчера здорово повеселилась!

Я простираю руки, он делает шаг вперед, и мы сливаемся в искренних и нежных объятиях. Через несколько секунд он тихо произносит:

– Давай, иди в душ. Тебе нужно принять божеский вид.

Бегу в ванную комнату и, когда смотрю на себя в зеркало, сама пугаюсь своего отражения. Я похожа на ведьму Лолу[35], только темноволосую. Вода возвращает меня к жизни, и у меня на лице появляется румянец. Когда я, закончив туалет, захожу в гостиную, одетая в свои классические джинсы, футболку и с высокой косой, он говорит:

– Ты чудесна. И так ты в тысячу раз соблазнительней.

Мы оба смеемся, и я приглашаю его сесть на диван. Глядя ему в глаза, спрашиваю: