Юность Бабы-Яги - Владимир Качан

– Дарек, Дарюшенька, Даричек, больно тебе, больно? Ну потерпи, потерпи, скоро пройдет. Ты головку то вверх подними, подержи так, кровь и остановится. Ну давай, мой маленький, Дарьюшка моя.

Услыхав, что Дарека нарекли Дарьюшкой, Саша, несмотря на полученное легкое сотрясение мозга и слабость в организме, не смог не хихикнуть. Поведение Даши обещало все-таки Дареку кое-какую компенсацию за моральный, физический и финансовый ущерб.

Тем временем между двумя остальными девушками – Аленой и Полиной – шел оживленный обмен мнениями по поводу происшедшего. Из их разговора стало ясно, что они знали друг друга еще до Польши, более того, у них были общие знакомые мужчины, причем мужчины весьма определенного круга.

– Поль, ну ни фига себе, а?

– Да, приключеньице, – со свойственным ей темпераментом, а стало быть – индифферентно, отозвалась Полина. Потом подумала, дождалась, покуда ее мысль окончательно не созрела и не оформилась (ну точно, как удав из мультфильма, который говорил: «У меня есть мысль, и я ее думаю»), а потом сказала: – Алюха, а Алюх…

– Чего? – отозвалась Алена, вытащив косметичку и приводя в порядок лицо, которое в этом совершенно не нуждалось, так как черты его не могло исказить даже землетрясение. Стабильно красивое лицо было у девушки Алены, и Саше она нравилась больше всех.

– А как ты думаешь, Алюх, если бы вместо этих двух суперменов (она пальцем поочередно ткнула в сторону Дарека и Саши) тут были бы Армен и Гагик, что бы было?

Вопрос был риторическим, потому что обе знали ответ на него, и, видимо, представив себе на секунду, как повели бы себя в данных обстоятельствах некие Армен и Гагик, они засмеялись.

– Ого! – сказала Алена, – да тут бы от этого ресторана вообще ничего бы не осталось.

– А может, и от всего этого города, – зевнув, предположила Полина. – Они бы еще и бабки срубили с этого кабака.

– Наверное, – согласилась Алена, но, взглянув мельком на Сашу и догадавшись, что он слышал весь их не слишком лестный для него с Дареком разговор, добавила: – Ну, Поль, не всем же быть мастерами спорта и охранниками казино. Есть и другие мужчины, с другими достоинствами, так ведь, а, Поль?

– Ты про что? – снова зевнув, спросила Полина, – про размер, что ли? Да ну, размеры меня не интересуют. Главные эрогенные зоны у меня, знаешь где?

– Где? – полюбопытствовала Алена, примерно зная ответ.

– В кошельке, в ушах и на руках, – показала на свои кольца и серьги Полина и столь же резонно добавила: – Те дуры, которых больше всего размер волнует, должны искать себе партнеров в Алабинском кавалерийском полку. Причем не среди всадников, – готовилась пошутить Полина.

– А среди кого?

– Да среди коней, конечно! – докрутила шутку многоопытная Поля.

Алена шутке улыбнулась, но тему не поддержала.

– Я, – сказала она, – про другие достоинства. Вот Саша, например. Он, во-первых, красивый, во-вторых, он не такой грубый, как Гагик, и не такой волосатый, как Армен, а в-третьих, он все равно ведь за нас заступился. И потом он стихи пишет, а Гагик твой слово «мама» без ошибки написать не может.

Вся эта тирада, ясное дело, предназначалась скорее Саше, чем Полине.

– А че ему писать-то? У него руки для другого, – вяло продолжала Полина затухающую дискуссию.

– А голова? У него в голове-то хоть что-нибудь есть?

– Да ну тебя, – отмахнулась Полина, – у него там че надо, то и есть. Не по сезону шуршишь, фанера. Хватит, я спать хочу.

– А мы хотим спать? – спросила Алена, вдруг резко подходя к Саше и беря его за руку.

– Наверное, нет, – неуверенно ответил Шурец, хотя еще минуту назад мечтал поскорее добраться до постели.

– А вы хотите спать? – обратилась Алена к давно занятой друг другом паре – Дареку и Даше.

Тем, видно, тоже в постель было рановато, в смысле – в одну постель было еще не пора. Даша-то была готова хоть сейчас, для нее это было делом легким и ни к чему не обязывающим, да и вообще, блудницы, что называется, «сраму не имут». Но Дареку мешала его природная застенчивость и интеллигентность, он ведь никак не мог предположить, что Даша готова ко всему немедленно, он думал, что у них такая романтическая преамбула, что она его пока только жалеет, раскаивается в том, что ему досталось из-за нее, но потом он ей по-настоящему понравится, и как-нибудь, дня через два она согласится разделить с ним ложе любви, допустим, в той же гостинице, потому что дома у Дарека, в Париже была жена и двое детей, а тут никакого дома не было, но зато были комфортабельные одноместные номера и у него, и у Даши, и он мог бы через пару дней пригласить Дашу в свой номер и тогда… Так думал наивный Дарек, поэтому решение продолжить вечер в компании с Дашей, постепенно завоевывая ее сердце, пришло к нему естественно.

– Тут, под Люблином, – сказал он, – живет один мой друг. Он, кстати, русский. Но давно тут живет, уже года три. У него тут замок, – смущенно добавил Дарек.

– Какой такой замок? – удивился Саша.

– Самый настоящий. Многие ваши, вы даже не знаете, покупают тут недвижимость, – пояснил он. – И не так дорого. Только за содержание этого замка ему приходится платить гораздо больше, – засмеялся Дарек. – Но, по-моему, Марата это не беспокоит. Денег у него так много, что он может весь русский текстиль оптом купить. И не только текстиль. Но – не хочет. Ему ничего, кажется, и не нужно, кроме как развлекаться и отдыхать, – с оттенком зависти рассказывал Дарек про своего русского друга. – И в гости всегда ждет. Я ему сейчас позвоню, – сказал Дарек и достал мобильник.

Через пять минут все было решено. Гостеприимный Марат не только ждал в гости, но и настойчиво звал: сегодня у него, оказывается, был день рождения, и в замке был целый сбор русской диаспоры, а только что приехавшие из России свежие, так сказать, земляки были бы на этом празднике вовсе не чужими. Две пары с уже завязавшимися отношениями спокойно помещались в одной машине Дарека – он с Дашей впереди, а Саша с Аленой – сзади. Надо было только купить какой-нибудь подарок. Но что можно подарить человеку, у которого все есть? Проблема… У Саши, правда, на всякий случай лежало в сумке несколько компакт-дисков. Недавно в Москве вышел его личный, авторский СД под названием «Мы поем Велихова». Там известные российские певцы исполняли песни на его стихи. Несколько дисков он уже раздарил Дареку и трем девушкам. Теперь пришел черед неизвестного богача и владельца замка – Марата. Плюс мелкие смешные сувениры из России, приметы сегодняшнего дня. Плюс позавчерашний номер МК с объявлениями типа «Шик. дев. деш.», что при известном напряжении ума расшифровывалось как «шикарные девушки дешево». И то, что «шикарные» – дешево, эти реалии сегодняшней России, должны были, по идее, развеселить русского феодала на польской земле. Ну, а цветы всегда можно достать по дороге.

Да, а что же Полина? Едут четверо, а она ни при чем, что ли? Нет, конечно Полине было предложено пятое место в машине, но она отказалась сама. Отель – вот он, рядом, а ехать куда-то за город, в какой-то замок, к какому-то русскому толстосуму, потом еще когда возвращаться, не-е-е, это не покатит. Полине, как всегда, давно было пора спать. На всякий случай ее до самой комнаты проводили Алена и Саша, и Полина, посмотрев на них напоследок с усталым скептицизмом, снова широко зевнула им прямо в лицо и сказала:

– Ну-ну… Совет да любовь. Езжайте.

Они и поехали.

Виолетта с подругой

Многие хостессы удачно выходили замуж за приходивших в бар состоятельных мужчин. Некоторые уверяли, что даже за миллионеров. Впрочем, проверить это было все равно невозможно – ведь девушки после брака все равно исчезали отсюда навсегда. Но так говорили оставшиеся, и почему бы не принять на веру то, что в принципе возможно; что является главной мечтой и целью в жизни большинства девушек, работающих в жанре ненавязчивого сервиса для мужчин. Особенно это касается девушек, работающих в области сексуальных услуг.

Мифы и легенды профессиональных блудниц о том, как они попали в эту сферу обслуживания, – сами по себе восхитительны, хотя и несколько однообразны: (возлюбленный – оказавшийся сутенером, а она – дочь генерала, втянутая в наркоманию, или же зверь и насильник отчим, или даже – страшно сказать – родной отец и т. д. и т. п.). Эти легенды, эти душераздирающие новеллы и мелодрамы исполнялись с большим или меньшим артистизмом многими мастерицами телесных утех с обязательным привлечением сопутствующих деталей во время рассказа – например, рыданий или наоборот выражением тихого, безропотного горя, навсегда застывшего в их, еще детских глазах, или что-нибудь другое, сильно напоминающее содержание женских лагерных песен. И все это имело под собой одну-единственную цель – побудить собеседника (партнера, клиента) – присоединиться, сначала хотя бы эмоционально, то есть – примкнуть к трагической судьбе, пожалеть, одним словом. Они искали эмоционально восприимчивого миллионера с открытым для жалости сердцем, а таких, как известно, в «мире чистогана» практически нет, но изредка, очень изредка – все-таки попадаются, и вот тогда кому-то из них и удается достичь мечты и отловить свою долгоиграющую золотую рыбку, которая будет выполнять не три желания, как обычно, а гораздо больше, причем – пожизненно.