Обжигающая спираль - Ольга Горовая

— Оксана, — это заметил и отец, — никто ни в чем Рому не обвиняет, солнышко, — он нежно улыбнулся жене.

Мать смутилась.

— Простите, — она вздохнула, наблюдая, как усаживается муж и дочь. — Просто я за него все-таки нервничаю. Столько всего на мальчика сразу, и задания, и смена жизни, — честно призналась она.

Света могла бы сказать, что волнение матери не такое уж и беспочвенное. В конце концов, Ромка никогда не отличался благоразумием и трезвой оценкой своих поступков. Но вместо этого она только молча кивнула, позволив маме наполнить свою тарелку явно чрезмерной порцией жаркого.

— Мам, — попыталась возмутиться Света, но ее никто не захотел слушать и отсыпать назад картошку не позволили.

— Кушай-кушай, тебе надо, совсем измучилась, — только покачала головой Оксана Владимировна.

И как-то странно посмотрела на мужа.

Тот ответил жене таким же… заговорщицким взглядом.

Света прищурилась, внимательно следя за ними.

— Что происходит? — спросила она в лоб, осторожно наколов один кусочек жаркого и положила тот себе в рот.

Михаил Николаевич как-то неуверенно потер затылок. А потом вдруг резко привстал и положил на стол перед Светой пестрый конверт, который вытащил из-за спины.

— Вот, мы хотим тебе подарок сделать, — без привычной уверенности негромко пояснил отец свои непонятные действия. — Мы с матерью дарим тебе путевку. Не на долго, не думай, не могу я остаться без помощников на неделю, — тут же вставил он, бросив виноватый взгляд на жену. И Света поняла, что родители немало спорили по этому поводу. Хотя все еще не совсем разобралась в происходящем. — Но на выходные и один день — могу обойтись. Так что, вот, — Михаил Николаевич еще немного подтолкнул конверт в ее сторону. — Это путевка на выходные, или как вы сейчас говорите, — хмыкнул полковник, — на уик-енд в Париже.

Звон вилки, упавшей на пол из ее пальцев, громко прозвучал в напряженной тишине, с которой родители ожидали ее реакции.

А у Светы просто не было слов и на глаза навернулись слезы.

— Мама…, папа…, — она с трудом сглотнула и попыталась выдать что-то более осмысленное. — Господи! Я даже не знаю… спасибо, — Света вдруг подскочила со своего стула и подошла к ним, обняв обоих за плечи. — Ой, у меня даже слов нет. Я…, — Света по очереди поцеловала в щеку улыбающуюся мать и наигранно-серьезного отца. — Боже…, — она с трудом выдохнула.

— Не благодари меня, — отец подмигнул, — это все мать придумала, — он ласково улыбнулся жене. — Я не хотел тебя отпускать, но что я понимаю в конце концов? — смущенно и как-то виновато пожал плечами Михаил Николаевич. — А ты поезжай, развейся, — похлопал он все еще опешившую Свету по щеке. — Но чтоб во вторник была на работе, — тут же строго напомнил полковник.

— Миша, — со смехом одернула его жена. — Дай девочка расслабится. Ей это надо, — и Оксана Владимировна ласково погладила обнимающую ее дочь по голове.

Света крепче обняла маму. Они не говорили с ней о том, что произошло. Свете легче оказалось во всем признаться отцу, чем матери. Но сейчас, она вдруг поняла, что ей и не нужно было ничего говорить. Мама понимала ее, как никто наверное не поймет. И хотела помочь дочери хоть как-то.

— Спасибо, мамочка, — тихо-тихо прошептала она ей на ухо, прижавшись к маминому плечу так крепко, как в детстве.

— Я люблю тебя, доченька, — понимающе прошептала в ответ мать и похлопала ее по руке.

Света всхлипнула и потерла глаза.

— Я даже не знаю, что сказать, — растерялась она, вдруг осознав масштабность такой затеи родителей. — Ведь столько всего надо. И как успеть за два дня? — Светлана схватилась за голову.

Отец хмыкнул и спокойно приступил к еде.

— Да, что там надо? — с доброй усмешкой поинтересовался он, поднеся ко рту вилку. — Паспорт у тебя есть, «шенген» твой еще действует, визу — получишь быстро, — Михаил Николаевич подмигнул, — СБ поспособствует, у нас есть свои каналы. И потом, это же тур выходного дня, меня заверили, что там все договорено с посольством для таких поездок, — он умолк, прожевывая порцию жаркого. — В пятницу ночью я дам машину, водитель тебя довезет в Киев, там на самолет — и в обед ты уже будешь гулять по парижским улочкам, — отец глотнул очередной кусок. — И отвлекаться, — вдруг указал он в ее сторону вилкой. — Это мой приказ, — сурово нахмурил брови полковник.

Оксана Владимировна звонко рассмеялась и пожурила мужа, отправив Свету на своем место, и не выпустила ее из-за стола, пока та не съела половину порции.

Больше просто не получалось в себя запихнуть. И мать смилостивилась.

А ночью, укрывшись с головой одеялом и слушая капли дождя по стеклу, Света долго пыталась понять, как же стоит поступить.

Принимать или нет такой дар?

Слова Руслана, его объятия, его запах, который преследовал ее даже сейчас, спустя несколько часов. Клятва этого мужчины и все то, что Света видела в его темных глазах — не давали ей покоя. Бередили незаживающие раны, вновь и вновь заставляя Свету закусывать губы от дурной надежды, невероятной потребности в нем, и в то же время — от никуда не ушедшей боли.

И на фоне всего этого — подарок родителей казался шансом.

Не убежать — встряхнуться, попробовать посмотреть на все — на их отношения, их чувства, их ошибки с другой стороны.

Поездка так далеко, пусть и совсем ненадолго, таила в себе столько вероятных впечатлений, эмоций и открытий, что боль не могла не притупиться. Или, хоть отойти на второй план, по крайней мере. И может быть тогда, она сможет оценить все по-новой?

Света переворачивалась на другой бок и взбивала подушку, но все равно не могла уснуть.

Она даже не знала, почему так восприняла этот подарок. У нее и самой имелись деньги. И Света могла позволить себе поездку в Париж. Может и не в лучшие отели, но все-таки…

Однако она никогда бы не собралась. Да и даже не подумала о подобной вероятности. А вот родители, мать, которая так хорошо знала, что именно переживает Света сейчас — подумали об этом за нее.

Наверное, родители всегда остаются родителями и заботятся о детях даже тогда, когда те совсем взрослые. А каждый выросший ребенок нуждается в такой заботе. Пусть и мало кто признается, поняла Света.

Но, проваливаясь в сон, она думала не об этом. А о том, что у Руслана такого не было. И он не понимал, давно забыл, какого это — ощущать любовь и поддержку семьи. Не привык кого-то любить.

Может потому и совершал такие глупые поступки?

Однако Света напоминала себе, что не должна сочувствовать ему. Не стоило идти по пути, который никуда не ведет.