Топить в вине бушующее пламя печали - Priest P大

— Будь осторожен, Ван Цзэ! — рявкнула Гу Юэси. — Держись от него подальше!

У Шэн Линъюаня не было времени обращать на них внимание. Взмахнув рукавом халата, он попросту отмахнулся от мешавшего ему Ван Цзэ.

«Маленький демон, истинный огонь!»

И, хотя их «bluetooth» нарушал все права на личную неприкосновенность, это было не так уж и плохо. По крайней мере, в данной ситуации это значительно сокращало время общения между двумя людьми, которые и без того не слишком-то хорошо понимали друг друга.

Шэн Линъюаню не нужно было даже открывать рот. Его мысль двигалась вперед и Сюань Цзи тут же понял, чего он хотел.

Сюань Цзи порезал средний палец и выдавил каплю крови. Капля тут же превратилась в сгусток истинного пламени и взмыла в воздух.

Шэн Линъюань решил воспользоваться подручными средствами. Он поманил кого-то рукой, и ряд ближайших к ним фальшивых деревьев рухнул. Сделанные из бумаги ветки и листья падали вниз и скручивались, принимая человеческую форму. В мгновение ока в лесу образовались восемь манекенов.

«Одолжи мне немного живого духа», — попросил Шэн Линъюань.

Никто, кроме Сюань Цзи, не слышал, что он говорил. Люди остолбенело уставились на него. Все присутствующие молчали, и Шэн Линъюань пришел к выводу, что может поступать так, как захочет. В то же время несколько оперативников почувствовали дрожь во всем теле, будто они стояли обнаженные на зимнем снегу. Северо-западный ветер безжалостно уносил их тепло.

Внезапно, огонь Сюань Цзи вспыхнул бесчисленными всполохами и вошел в пять точек на теле каждого манекена.

Неизвестно, что это был за фокус, но в пустых глазах манекенов загорелся свет. Шэн Линъюань поднял руку, и куклы разом взмыли в воздух, ринувшись к вершине холма, занимая положение в соответствии с восемью триграммами Фу-си2.

2 伏羲 (fúxī) Фу-си (легендарный первопредок, первый правитель Китая. 2852 по 2737 год до н. э.)

В то же время у всех людей на склоне внезапно возникло странное чувство. По мере того, как удалялись манекены, они словно бы получили возможность взглянуть на все происходящее со стороны.

В момент, когда куклы заняли свои позиции, шаманский алтарь полностью ушел под воду.

Бум! И большее количество призрачных бабочек утонуло в озере, но оставались еще бесчисленные рыбы, ускользнувшие из сети3, те, что успели вылететь из пещеры. Они свободно и грациозно парили среди фальшивой растительности. Сейчас деревья на вершине горы были похожи на легендарный лес светлячков.

3 漏网之鱼 (lòuwǎngzhīyú) рыба, ускользнувшая из сети (обр. в знач.: преступник, ускользнувший от наказания).

Будь то «Фэншэнь» или Отдел восстановления, все вынуждены были отдать должное красоте этого пейзажа.

Однако, в следующий момент эти наводящие ужас бабочки, словно по приказу, разделились и полетели в сторону манекенов.

Через глаза манекенов все присутствующие могли «видеть» парящих над их головами насекомых. Некоторые из них подлетали достаточно близко, и можно было разглядеть на их крыльях счастливые и грустные лица.

Даже несмотря на немалый опыт, сейчас все оперативники чувствовали, что их тела покрылись холодным потом.

Чжан Чжао поперхнулся и не смел больше шевелиться.

— Что это за кошмар? У меня так фобия разовьется, — сказал он.

— Все, повторяйте за мной, — ответил Шэн Линъюань на ломаном мандарине.

Затем он начал произносить какое-то заклинание на языке клана шаманов. Вероятно, опасаясь, что они не смогут его запомнить, Шэн Линъюань говорил очень медленно. Казалось, он совершенно не хотел с ним расставаться, и выглядел при этом ласковым и нежным.

Но у оперативников существовало табу — не следовать за чужими людьми и не произносить никаких незнакомых слов. Именно об этом шла речь на первом уроке вводного инструктажа для сотрудников Управления по контролю за аномалиями. Но в голосе Шэн Линъюаня, казалось, присутствовало какое-то искушение. Ван Цзэ, ошибочно считавший его подозреваемым, на некоторое время впал в транс и забормотал заклинание себе под нос.

Закончив говорить, мужчина пришел в себя и внезапно испугался. Он никак не мог понять, как так вышло, что он повторял вслух неизвестные слова.

На каком уровне у этого человека из класса «духовной энергии» находилось умение манипулировать людьми, что он так легко обошел их защиту?

Ван Цзэ тут же захотелось прикусить кончик языка. Но прежде чем он успел сомкнуть зубы, он услышал команду Шэн Линъюаня:

— Повторяй, не останавливайся.

Язык Ван Цзэ, казалось, обрел собственную волю и непроизвольно продолжил повторять за Шэн Линъюанем.

Парящие между деревьев бабочки, вероятно, услышали обрывки слов и начали садиться на манекены. Белые, они были похожи на бриллианты.

Сюань Цзи первым произнес заклинание на языке шаманов. Возможно, из-за того, что он был связан с разумом Шэн Линъюаня, он необъяснимым образом понял его значение. Это был призыв: «Вернись».

Пусть у Шэн Линъюаня и было темное сердце, и он мог бы в любой момент одним ударом убить его товарищей по команде, Сюань Цзи просто подумал о том, что он этого не сделает. В конце концов, последний алтарь Дунчуаня запечатал именно он.

Восемь человек произносили заклинание. Огонь в глазах манекенов разгорался все сильнее и сильнее. Бабочки опускались вниз и роились в телах бумажных кукол.

Где-то вдалеке, у дороги, уже зажглись уличные фонари, и не знающие ни о чем жители города и деревень мирно готовились ко сну или к началу праздника.

Когда в лесу вспыхнули огни, люди пришли в замешательство.

На полпути к вершине горы стояли восемь манекенов полных призрачных бабочек, что освещали их изнутри. Издали они были похожи на каких-то богов, охранявших горы. Их взгляды были серьезны. Они сдерживали зло, что никогда не должно было принадлежать этому миру и покидать это место.

— Что это там, на горе?

Стоявшие у подножия холма ученики господина Юэ-дэ также видели эту сцену. Они только что открыли огонь, но шума было гораздо больше, чем ожидалось. Казалось, что нечто огромное, веками покоившееся в земле, внезапно пробудилось и с ревом вырвалось на поверхность.

Старик в традиционном костюме отреагировал незамедлительно. Какая-то сволочь вскрыла их тайную «семейную» шахту!

Голос старика звучал глухо:

— Что бы они там ни нашли, они все равно не смогут покинуть гору живыми.

Они жили здесь вот уже много поколений. Каждый Новый год их школа принимала подношения, так что слава и богатство стали для них сущими пустяками. На протяжении многих лет верующие, что были «спасены» учителем, поклонялись им как богам.

Со временем сами «мастера» создали иллюзию, будто они от рождения были на голову выше других и уже достигли совершенства.

Им сложно было даже представить себе