Пылающий остров (Фантастический роман с иллюстрациями) - Александр Казанцев

В знаменитой Рейлихской пещере в Гренландии, в гигантской Мамонтовой пещере в Кентукки, в обширных пещерах Девоншира и Дербишира, в пещерах Южной Америки, во всех метрополитенах и туннелях, в шахтах и карьерах — везде и всюду, где природа или люди приготовили погибающему человечеству убежище, начались исступленные работы, организованные Концерном спасения.

Утопающий хватается за соломинку. Человечество не хотело умирать.

— Человечество не может погибнуть! — сказал министр, оглядывая зал заседания, где сидели не только выдающиеся советские ученые, но и крупнейшие ученые и прогрессивные общественные деятели многих стран Востока и Запада, все, кто проявил подлинную заботу о человечестве и отозвался на приглашение приехать в Москву на чрезвычайное совещание.

— Сколько бы ни кричали в некоторых странах о неизбежной гибели цивилизации в результате мировой катастрофы, надо помнить, что погибнет при этом не человечество, а капиталистический строй, стремившийся развязать катастрофу и в конце концов развязавший ее.

Конечно, сейчас господа капиталисты сами в ужасе от вырвавшейся из их рук силы. Ища спасения, они исходят из фальшивой догмы незыблемости капитализма. Напрасно господин Вельт думает, что все простые люди, которым не купить акции спасения, станут уважать частную собственность на воздух, когда им будет трудно дышать. Подземные убежища для богачей делаются рабочими руками, и эти же руки могут открыть или закрыть туда двери.

Мы не экспортируем революций, но можем предвидеть, что негодование простых людей будет тем больше, чем труднее им будет дышать.

Однако мы все, здесь собравшиеся, не можем равнодушно смотреть на любого умирающего человека Земли, живет ли он в нашей или в какой-нибудь другой стране.

Мы умели бороться, предотвращая мировую катастрофу, которая годами висела над головами людей. Мы должны суметь ликвидировать и эту разразившуюся катастрофу. Созданная человеком, она будет остановлена им же!

Нашлись товарищи, которые, будучи «озабочены» судьбой наших народов, предложили оборудовать по западному образцу подземные убежища хотя бы для части нашего населения, использовав все естественные пещеры и создав искусственно новые.

План разработан добросовестно. Привлечены выдающиеся ученые и инженеры. Вероятно, оборудовав пещеры должным образом, в них действительно можно было бы жить столетиями. Однако я не буду сейчас разбирать этот план в деталях. У меня записался полковник Молния, который хотел бы выразить свое отношение к этому плану.

Василий Климентьевич сел. Его энергичное лицо осунулось за последнее время, отчего он казался помолодевшим. Глаза его смотрели проницательно и строго.

Со своего места в задних рядах поднялся высокий, жилистый полковник Молния и прошел к столу министра. Что-то общее было у него с Сергеевым. Пожалуй, выражение глаз.

— Буду краток. Времени мало, — начал он, взглянув на наручный хронометр. — О плане, который упомянул здесь товарищ Сергеев, могу только сказать военной формулой: «Добьется победы тот, кто перейдет в наступление». Устремиться под землю — это бежать, отказываясь навеки от солнца. Бежать, бросив на произвол судьбы всех, кого нельзя взять с собой, — это позор! Это поражение!.. — Молния замолчал и оглядел аудиторию. — Люди наших стран не могут пойти таким путем. Они всегда умели встречать опасность лицом к лицу. Разбуженной человеком силе можно и нужно противопоставить силу, тоже созданную человеком. Над человечеством долго висела опасность опустошительной атомной войны. Советское правительство не раз предлагало уничтожить все запасы атомного и термоядерного оружия. Настал момент, когда люди всего мира могут объединить свои усилия, совместно использовать все имеющиеся в мире атомные и термоядерные материалы. Пожар Арениды можно уничтожить, если из всех стран, владеющих атомным оружием, выстрелить реактивными межконтинентальными снарядами, несущими на себе атомные и водородные бомбы. Если, идя даже на риск заражения атмосферы опасной радиацией, взорвать все атомные и водородные бомбы, которые можно создать в ближайшие месяцы, взорвать их все одновременно на острове Аренида, то он будет уничтожен, газ-катализатор развеется, и пожар воздуха прекратится. Пусть это будет единственным и последним случаем, когда люди еще раз применят оружие разрушения, изготовлять которое отныне они торжественно откажутся навсегда!

Присутствующие аплодировали Молнии.

Высокий, подтянутый, он шел между рядами, возвращаясь на свое место.

Снова поднялся Василий Климентьевич.

— Я вижу, что присутствующие с интересом выслушали сообщение полковника Молнии, — сказал он, надевая очки. — Но прежде чем обсудить такую возможность, я хотел бы, чтобы собравшиеся выслушали мнение по этому поводу такого крупного авторитета в области ядерной физики, каким во всем мире не так давно признавался американский ученый профессор Вонельк.

Ученые зашептались. Все они слышали об исчезновении этого ученого. Где он?

К столу министра, неуклюже горбясь и растопырив локти, шел высокий худой человек с седой шевелюрой и спутанной бородой. Многие узнали в нем профессора Кленова и недоуменно переглядывались.

— М-да, — сказал Кленов, опершись о стол руками и согнув узкую спину. — М-да… Уважаемые коллеги! Я действительно могу здесь говорить от имени профессора Вонелька, потому что сорок лет носил это имя.

Возгласы изумления прокатились по залу. Кое-кто привстал, чтобы лучше рассмотреть говорившего.

— Леди и джентльмены! — начал он по-английски. — Совесть ученого заставляет меня предостеречь весь мир. Долг патриота, — продолжал он, переходя на русский язык, — заставляет меня возразить полковнику Молнии, а также убедить вас и наше правительство отказаться от мысли взорвать в Тихом океане огромное количество ядерных бомб!

Ученые были ошеломлены. Василий Климентьевич сидел с непроницаемым лицом. Кленов продолжал:

— Мои коллеги оказывали мне в свое время высокую честь, признавая за мной внесение посильной лепты в область ядерной физики. М-да!.. Разрешите же мне, как профессору Вонельку, решительно заявить, что столь массированный, я бы выразился, атомный взрыв, где бы он ни произошел, повлек бы за собой распространение опаснейшей радиоактивности в атмосфере, как это, впрочем, совершенно справедливо заметил уважаемый полковник Молния. Люди Земли, избавившись от одной опасности, столкнулись бы с другой — быть может, не меньшей. Кто знает, ведь такой массированный ядерный взрыв может вызвать глобальную реакцию — взрыв океанов Земли. М-да… — Профессор залпом выпил стакан воды. — Теперь осмелюсь просить у почтенного собрания и уважаемого Василия Климентьевича разрешения выступать дальше уже как советскому гражданину Ивану Кленову.