Враг мой (Авторский сборник) - Барри Лонгиер

— А как же яд? — напомнил Тора Соам.

— Смерть Хелиота Ванта произошла по трагической случайности. Но это несчастье вносило в тщательно сбалансированное уравнение Хиссиеда-до'Тимана огромную степень случайности и неопределенности. Полагаю, яд стал отчаянной попыткой спасти уравнение от краха. Не исключено, что Лонду Пег был агентом тимана, но более вероятно, что яд попал в труп позднее. На орбитальной станции хватает потайных ходов, чтобы тиманы при желании смогли подбросить улики. Новое вскрытие, которое вы уже приказали произвести, подтвердит слова Кия.

Посол Рафики подошла к Джоанн.

— Но почему договор, подготовленный нами с Хелиотом, играет на руку Хиссиеду-до'Тиману?

— Потому что он накрепко привязывает обе стороны конфликта к проблеме Амадина, а саму эту проблему никак не решает. Здесь заложена обреченность на возобновление войны; более того, в будущем обе стороны будут отвергать саму идею переговоров как совершенно непродуктивную. Продолжение полномасштабной войны между Соединенными Штатами Земли и Палатой драков жизненно необходимо для успеха плана Хиссиеда-до'Тимана.

Посол Рафики долго размышляла стоя, прежде чем обратиться к Торе Соаму.

— Я все-таки многого не понимаю. Тем не менее теперь я стану добиваться полномочий, о которых говорит Никол. Я буду держать вас в курсе дела, джетах Индева.

Джоанн слышала, как посол удалилась. За ней с ворчанием последовал джетах.

— По-моему, я должен высказаться, Никол, — проговорил Тора Соам.

— Насчет чего?

— Тем хватает. Во-первых, вы и Кия…

— Это чистая правда, — раздался голос Кия.

— В таком случае тебя надо отправить обратно на Драко. Оставаться здесь слишком рискованно, если правда то, о чем говорит Никол. Наш род…

— Если кто-то и рискует, то не я, а Джоанн Никол. Теперь совершенно ясно, что тиман понимает, зачем мы ее привезли. Я останусь здесь, чтобы уменьшить риск.

— Неужели ты… полюбил человека?

Тора Кия долго молчал.

— Нет. При свете многое меняется. Однако я, то есть мы обязаны ей продолжением рода Тора. Для нас с тобой она должна быть большим, нежели просто талмой для решение некой задачи.

С этими словами Кия вышел. Постояв молча, Тора Соам проговорил:

— Джоанн Никол.

— Да, овьетах?

— То, о чем толкует Кия… Как могут человек и драк?..

— Любить друг друга?

— Да. Даже одно мгновение.

— В «Кода Тормеда» Кохнерет спрашивает, что сильнее: любовь к форме или любовь к существу?

— Вы читаете лекцию овьетаху Талман-коваха?

— Помните, овьетах: одно дело — правда вашего рассудка и совсем другое — правда, о которой говорят ваши чувства.

— М-м-м…

Она закрыла глаза и улеглась поудобнее.

— «О, если бы уснуть я мог с клубком гадюк у самых ног! А коли я умру во сне — о Боже, снизойди ко мне!»

— Джоанн Никол!

— Что, овьетах?

— Я не обладаю вашей проницательностью, но простейшие вещи понятны и мне. То, что мы знаем о плане тимана, ему только на руку. Как же нам добиться молчания самого Хиссиеда-до'Тимана? — Голос Тора Соама звучал зловеще — И это еще не все. Если план тимана так изощрен, как вы считаете, то орбитальная станция — летающая бомба. Какое бы решение здесь ни было выработано, можно воспрепятствовать его претворению в жизнь, просто-напросто взорвав станцию вместе со всеми, кто на ней находится, а вину взвалить хоть на Маведах, хоть на Фронт или войска Соединенных Штатов и дракский Флот, и Девятый Сектор.

— Да, ситуация именно такова, овьетах. Остается надеяться, что Хиссиед-до'Тиман видит ее в таком же свете. — Джоанн натянула одеяло до подбородка. — А теперь я буду спать. Многих вам бодрых пробуждений, Тора Соам!

Помявшись, Тора Соам откликнулся:

— И вам того же, Джоанн Никол.

Она слышала, как он медленно выходит из ее каюты. Когда дверь закрылась, она прошептала:

— Боже, благослови всех нас!

19

— Айдан, — изрек Ниагат, — я стану служить Герааку; я положу конец войне; я буду одним из твоих полководцев.

— Готов ли ты убивать, чтобы этого достичь, Ниагат?

— Готов.

— Убьешь ли ты Гераака, чтобы этого достичь?

— Убить. Гераака, моего господина? — Ниагат помедлил, размышляя. — Если то и другое одновременно невозможно, я бы предпочел смерть Гераака и прекращение войны.

— Я спрашивал не об этом.

— Да, Айдан, я не остановлюсь перед убийством.

— Умрешь ли ты сам, чтобы этого достичь?

— Я готов рисковать своей жизнью, как любой из моих воинов

— Опять я спрашиваю не об этом, Ниагат. Если конец войны возможен только ценой твоей жизни, наложишь ли ты на себя руки ради достижения мира?

Ниагат задумался над сказанным Айданом.

— Я готов к случайностям, которые сулит битва. В битве у меня есть шанс достичь моей цели и увидеть своими глазами ее торжество. Но верная смерть, да еще от своей собственной руки, лишает меня надежды увидеть мою цель достигнутой. Нет, я не стану жертвовать жизнью. Это было бы глупо. Прошел ли я проверку?

— Нет, не прошел, Ниагат. Твоя цель — не мир, а жизнь при мире. Возвращайся, когда твоей целью будет мир, и только он, и когда ты будешь готов перерезать себе горло ради его достижения. Такова цена Почетного оружия полководца.

В следующие несколько дней гипотеза Джоанн о причине смерти Хелиота Ванта подтвердилась. Хелиот умер потому, что зачал. При вскрытии на Синдиеву были найдены следы яда, однако тканей он не пропитал. Яд попал в труп позже. Лонду Пег был подвергнут допросу. Подозрения в его вовлеченности в преступление не подтвердились.

За пределами орбитальной станции военная полиция землян нашла мертвого тимана в скафандре. Тиман оказался сотрудником тимана Назака. Причиной смерти была дыра в штанине скафандра и вакуум космического пространства. Тиман Назак не потребовал расследования.

На планете Амадин Хита Зан, сменивший на посту первого военачальника Маведаха недавно погибшего Акаама Джааду, объявил, что Фронт берет курс на полное уничтожение. В то же самое время Шарлотта Раза повела части Фронта Амадина в наступление на восточный континент Шорда.

На орбитальной станции была созвана новая конференция.

Хиссиед-до'Тиман смотрел на экран. На экране застыло изображение маленькой каюты на станции, где умещалось только четыре стула и четырехугольный стол. Два стула стояли у стола друг напротив друга, остальные два — вместе, с противоположной стороны. Тиман отвернулся от экрана. Рядом с ним маячила фигура в скафандре