Пронзенное сердце - Сьюзен Кинг

— Я не спал. А они думали, что сплю. Он приказывал отдать что-то ему, по-моему, он говорил о каком-то шипе, но она отказалась. Он ударил ее, но она снова отказалась. И тогда он сказал, что ей не понравится его темница. И забрал ее.

Николас на мгновение закрыл глаза, стараясь дышать ровно.

— Спасибо, Кристиен. — Он поднялся и повернулся к Питеру. — Если он причинит ей зло, то, не проживет и дня.

— Согласен. Но прежде мы должны сделать то, зачем пришли сюда.

Коротко кивнув, Николас подошел к окну и приоткрыл его. Высунув голову, тщательно осмотрел стену под окном, стараясь разглядеть что-нибудь сквозь снегопад. Ветер безжалостно трепал его волосы.

— Мы можем лишь попытаться. Подай сигнал. Питер поднял с пола пучок соломы из подстилки, подошел к камину и поджег его. Получился ярко пылающий факел. Высунув руку из окна, он помахал им, а потом отпустил на волю ветра и снега. Факел упал и сейчас же потух.

Николас повернулся к Бетрис, которая уже собрала Кристиена и Изабель и повернулась, чтобы поднять с кровати малыша Гарри.

— Осторожно, — попросил он. Девушка взглянула на него. — Постарайся, чтобы он не проснулся:

очень уж он шумный парень.

— Помнишь яблоню? — спросил Николас Кристиена. — Сейчас будет гораздо легче, только не шевелись. Ты храбрый парень, и мы тебе поможем.

Кристиен сидел, свернувшись калачиком, в корзине, смотрел по сторонам блестящими глазами и согласно кивал. Николас затянул узлом пеньковые веревки, обвязанные вокруг корзины, и крепко привязал их к еще одной — длинной, на которой собирался спускать мальчика.

— Готово, Питер. Они там? Питер выглянул:

— Да, наверное. Снег очень сильный — ничего не видно.

Подтащив корзину к окну, Николас посмотрел вдаль.

— Боже! — воскликнул он. — Приближается настоящий буран! Взгляни-ка на ров.

Почти под ними по льду двигалось несколько сугробов, почему-то старавшихся держаться как можно ближе к скале. Николас прекрасно знал, что должен увидеть, и поэтому различил фигуры своих воинов, пригнувшихся и накрытых белыми скатертями. Они прошли еще немного и остановились прямо под окном, в котором Питер помахал зажженной свечой.

— Пикник, ничего не скажешь, — проговорил Питер и задул свечу. — Интересное использование столового белья, милорд!

— Королева Матильда когда-то так спаслась от смерти, — пояснил Николас. — Вот я и подумал, что в такой снегопад мы можем тоже попробовать. — Он снова посмотрел вниз. — Юстас не пошел бы на лед, если бы не был уверен в его надежности. Они смогут уйти так же — по рву, и лощина не станет препятствием. Если, конечно, будет видно, куда идти.

— Веревки достаточно длинные — здесь расстояние всего в тридцать или сорок футов. Но ветер силен, а мальчишка легок, словно перышко.

Николас кивнул и начал оглядывать комнату. Потом взглянул на Питера.

— Дай-ка мне твою кольчугу! Питер нахмурился.

— Возьми лучше камень или несколько книг.

— Здесь ничего нет. А кольчуга потяжелее ребенка, и места занимает совсем мало.

Питер со вздохом начал развязывать тесемки, прикрепляющие капюшон к кольчуге с короткими рукавами. Потом с помощью Николаса снял ее. Присев, укутал стальной чешуей ноги Кристиена.

— Пожалуйста, не забудь сказать Юстасу, чтобы прислал ее обратно. Она очень понадобится твоей сестре.

Кристиен кивнул. Николас взял белую скатерть, тоже принесенную в корзинке, и закрыл ею мальчика, на мгновение приподняв уголок.

— Да поможет тебе Святой Михаил, — с улыбкой напутствовал он его. — Наверное, тебе покажется, будто за спиной у тебя выросли ангельские крылья.

Кристиен улыбнулся, так доверчиво посмотрев на Николаса, что у того дрогнуло сердце. Мужчины вдвоем подняли корзину и, сжав ее, просунули сквозь бойницу. Медленно начали спускать, изо всех сил держа веревки.

— Господи, — прошептал Питер, — как страшно рисковать жизнью ребенка!

— Замолчи, ради Бога, Перкин, и без тебя плохо, — оборвал его Николас. Имей он выбор, он ни за что не стал бы делать это. Опасность, которой он подвергал сейчас детей, пугала. И все-таки он понимал, что страх этот основан на любви.

Еще полгода назад эти дети были для него не больше, чем щенки: их можно было, не замечая, отпихнуть в сторону. Они не привлекали внимания барона, да и не требовали его. Но постепенно каждый из троих приобрел свои характерные черты, стал для него интересным. Он желал им счастья и покоя так же, как желал этого их золотоволосой сестре.

Николас встряхнул головой, отгоняя ненужные сейчас мысли, и сосредоточился на своем деле. Питер крепко держал конец веревки, а он осторожно перебирал ее, постепенно удлиняя. Наконец Николас выглянул в окно.

— Почти внизу, — проговорил он, пытаясь движением головы вернуть на место волосы, моментально взлохмаченные ветром. — Без твоей кольчуги корзинку мотало бы, как осиновый лист.

Они почувствовали, как веревку с силой дернули. Николас снова выглянул.

— Готово — провозгласил он, — они вытащили его. Через несколько минут в гнезде из кольчуги сидела уже Изабель. Гарри, проснувшийся, но странно спокойный, с интересом смотрел, как его устраивают в корзине на коленях у сестренки.

Шепча ободряющие слова, Николае нагнулся к девочке, которая обняла его за шею. Поцеловав ее темные блестящие волосы, он дотронулся до спины Гарри и накрыл детей белой скатертью. Бетрис со слезами наблюдала, как мужчины опускают корзинку.

Когда она снова вернулась, Николас недовольно заворчал, поскольку кольчугу прислать обратно забыли. Следующей на земле оказалась Бетрис.

Втянув обратно веревку, Николас произнес, не глядя на Питера:

— Ну, теперь ты.

— Нет, я не оставлю тебя.

— Ты мне нужен за стенами замка вместе с Юстасом и нашим отрядом. Когда я найду Эмилин, мы выедем в повозке мельника. Ведь явились мы сюда вдвоем, а не втроем.

— Ты знаешь, где темница?

— Не беспокойся, найду. Давай, лезь, пока погода не стала еще хуже.

Питер пристально взглянул на Николаев, вздохнул и почесал затылок. Он стоял без кольчуги, лишь в длинной рубахе и грубых башмаках.

— Без кольчуги я чувствую себя, словно голый. Ах да! Я явился сюда разряженный, словно чучело, и в подобном виде, очевидно, и исчезну отсюда.

Николас рассмеялся.

— Возьми мой плащ, — предложил он и свое оружие. — Он достал из корзины меч.

— Ну, нет, милорд, — наотрез отказался Питер. — Тебе самому может понадобиться добрый клинок.

Николас согласно кивнул и засунул меч за ремень.

— Привяжи веревку к колонне и выброси ее за окно. Думаю, что смогу спуститься по ней, — предложил Питер.

Завернувшись в простыню, снятую с кровати, чтобы поменьше выделяться на фоне снегопада, Питер похлопал друга по плечу.