MMIX - Год Быка - Роман Романов

Мне кажется, что я уже догадался о способе, с помощью которого Предтеча даёт знать бодрствующим о том, что они на правильном пути. Но, во-первых, я и сам не до конца уверен, а во-вторых – это было бы нарушением условия «бодрствования одетых». Зачем же лишать блаженства того, кто и сам способен разобраться, в том числе благодаря Булгакову и его Роману. В любом случае, я поздравляю всех бодрствующих и себя с тем, что мы одолели этот барьер, обнаружили сквозные идеи и скрытые сюжетные линии, сходящиеся к центру Лабиринта. Дальше будет проще, нам нужно только быть внимательными и интерпретировать оставшиеся главы по уже известным правилам.

54. Доверяем, но проверяем

Главный перевал мы действительно преодолели, благодаря вниманию к деталям и на основе общих идей обнаружили и поняли скрытые смыслы в двух кульминационных главах Романа. Но осталось чувство недосказанности, точнее – возможного недопонимания, поскольку наше толкование выглядит несколько субъективным, недостаточно опирающимся на волю самого Автора. Поэтому мы всё же ещё раз пройдемся по тексту 22 и 23 главы, чтобы проверить наши выводы с помощью надёжных «ключей», оставленных нам Автором и успешно применённых к 21 главе.

22 стадия завершает большой ряд 11-22 и последнюю четверть 20-22. Поэтому основным, как и для 21 главы, будет «четвёртый ключ» – повторение, пародирование трагедийного сюжета всей большой стадии сначала как фарс в последней четверти, а затем в виде мистерии. Это означает, что в сюжете 22 стадии мы обязаны обнаружить такой же, только уменьшенный в масштабе пространства и времени узор линий и поворотов сюжета, что и на протяжении всех глав с 14-й по 22-ю.

Стадии второго ряда с 11-й по 13-ю происходят параллельно последним двум стадиям первого большого ряда. Поэтому и уменьшительное повторение этой предварительной четверти должно происходить в конце 21 главы, на фоне окончания «шабаша» в болотистой местности. Напомним, что Маргарита после приземления, купания и грубоватого общения с гостями «тихого омута» на берегу реки решает расслабиться и отдохнуть. То есть повторяет в общих чертах предыдущий путь и приходит к тому же состоянию, что и обитатель скорбного дома на берегу реки в 11 главе. В конце 21 главы происходит мини-представление – прибытие с небес на островок (то есть буквально в изолированное место) незнакомца, который перед этим переодевается, как и незнакомец из 13 главы. Маргариту уговаривают отказаться от прежнего образа передвижения в виртуальном пространстве, и она соглашается. Как и бывший поэт Бездомный отказывается от способа своего продвижения в творческой среде.

Переходим к началу 22 главы и сравниваем её с главой 14, с беседой испуганного Римского и вампира Варенухи, который старательно прячется от света. Разбирая 20 главу, мы уже нашли пародийное соответствие ведьмы, глядевшей из зеркала на домохозяйку, с образом Геллы в окне кабинета Римского. Ещё раз заметим, что по правилу «четвёртого ключа» сюжет 22 стадии должен повторять не только сюжет всей трагедии, но и пародию на него в последней четверти 20-22. Поэтому мы должны сравнивать начало 22 главы и с 14-й, и с 20-й.

Как и Бездомный в 11-13 главах, Маргарита пребывает в состоянии раздвоенности. В её душу стучится внешний образ ведьмы, прилетевшей, как и Гелла, из виртуального пространства фантастических снов, но там же обитает и бывшая домохозяйка, испуганная не меньше Римского. Разговор Маргариты с управителем Коровьевым, который тоже прячется от света, подобен беседе Римского с администратором Варенухой, оказавшемся на поверку «нечистой силой». Проницательный Римский в результате беседы делает выводы: «финдиректор уже твердо знал, что все, что рассказывает ему вернувшийся в полночь администратор, все – ложь! Ложь от первого до последнего слова». Автор подтверждает наш вывод, сделанный на основании других подсказок и параллелей: Коровьев действительно всё врёт от первого до последнего слова. Но эта параллель говорит кое-что и о Маргарите, которая вовсе не столь доверчива, как выглядит в сцене на тёмной лестнице. Всё она понимает насчёт Коровьева, но снова готова играть в опасные игры с лукавым.

При сопоставлении с 14 главой выясняется, зачем Коровьев рассказал байку о зарвавшемся типе, разменявшем трёхкомнатную квартиру на Садовом кольце ради пятикомнатной, но в итоге оказавшемся без квартиры далеко от Москвы. Вполне ясна аналогия с Лиходеевым, про чьи выдуманные приключения вещал Римскому Варенуха. Приглядевшись, в этом размене многокомнатных квартир можно обнаружить историософский смысл. Если квартира соответствует личности, то комната – это ипостась личности. В нормальной «трёхкомнатной» личности должно присутствовать три ипостаси – дух, душа и мастерство. Попытка умножить духовные сущности без необходимости, совместить в одной личности произвольное число ипостасей – это психопатология, обычно приобретаемая вследствие известных злоупотреблений под именем «белой горячки». По отношению к Лиходееву как образу партноменклатуры это состояние правильнее назвать «плюрализм» вследствие «перестройки».

После разговора с Коровьевым Маргарита пытается, по примеру Римского, найти спасение под защитой Азазелло и оказывается в совмещённом со спальней кабинете, как в гостиничном номере. Но одновременно это и место разыгрываемого представления, о чём напоминает театральный бинокль Бегемота. Поэтому следует перейти к параллелям со сновидением Никанора Ивановича в 15 главе. Заметим, что героиня прибывает в помещение этого «камерного театра» не только босой, но и вовсе неодетой. Символически это означает отсутствие каких-либо знаний о мире после того, как прежние знания были оставлены в прошлой жизни. Ну что ж, нет ничего удивительного ни в этой характеристике постсоветской творческой общественности, ни в том, что героиня, подобно Никанору Ивановичу, уклоняется от общения с Воландом за льстивыми фразами, подсказанными ей лукавым.

Нас в этом случае больше заинтересует факт, что сам Автор сопоставляет Воланда с молодым и симпатичным духом из 15 главы, где было упомянуто существование какого-то «женского театра». Судя по привычкам Автора, он ни одного слова не вставил в Роман просто так. Если есть указание на «женский театр», аналогичный «мужскому» из 15 главы, значит, его нужно найти в ходе истолкования. Вот мы и обнаружили его во второй половине 22 главы.

В таком случае «шахматная партия», которую Воланд выигрывает у Бегемота, является аналогом той игры в кошки-мышки, которую во сне Босого демонстрировал конферансье против господина Дунчиля. Сергею Герардовичу помогло прибытие его жены, после чего конферансье вроде бы отпускает Дунчиля с миром. Бегемот тоже пользуется прибытием гостьи, изображает бесплодные поиски утерянных «ценностей» и согласен на любые уловки, чтобы выйти из игры с гордо поднятой головой. В 15 главе побеждающему духу помогает красавица Ида Геркулановна. В «женском театре», когда Воланд объявляет шах королю, он сразу же рекомендует публике Геллу.

При изучении такого рода параллелей в тексте нам важны не только сходства в образах и поворотах сюжета, сколько небольшие нюансы, изменения угла зрения, создающие стереоскопический эффект. Например, такой нюанс, что Маргарита оказывается в той же роли, что и жена Дунчиля. Одна из граней возникающей объёмной картины нам уже известна – это указание на то, что Маргарита является женой одного из игроков. Но точно не кота, и не Воланда, который всегда один. Кто же ещё участвует в игре? Да хотя бы и Коровьев, помешавший Бегемоту сдать партию. Из этого следует важный нюанс, что Воланд играет против всей свиты, а не только против кота. Но использует противоречия в рядах свиты для достижения успеха. Однако в чём заключается этот успех? В 15 главе Ида Геркулановна выносит на сцену бриллианты, которые пытался скрыть от общества Дунчиль. В аналогичном повороте сюжета, после представления гостье Геллы, в руках Воланда появляется хрустальный глобус. Аналогия с бриллиантом подтверждает метафору «магического кристалла» для совершенной научной теории.

После ухода Дунчиля в 15 главе на сцену вышел Куролесов. Аналогично после того, как «где-то вдали послышался шум многочисленных крыльев. Коровьев и Азазелло бросились вон», на сцене временно солировал Бегемот, разыгравший дивертисмент с подменой белого короля офицером. Остальная свита вернулась сразу после этого, значит именно в бегстве короля и появлении самозванца в мантии состоит аналогия с номером Куролесова. Но мы-то помним, что Автор зашифровал в этой репризе пародию на поэму Маяковского о лидере русской революции, бывшем дворянине, который сменил на троне «белого царя». То есть и здесь формальное подобие налицо. Что касается вероятной содержательной аналогии, то поэма Маяковского связана с похоронами Ленина, а раскрутка темы его перезахоронения из Мавзолея вполне может стать маневром для постсоветской олигархии.