Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк

– «Я ведь всё же собираюсь заняться политической деятельностью, как мне посоветовал…отец!» – объяснил зять всем свою позицию и согласие с давним предложением тестя.

И это сейчас являлось его важнейшей задачей, как советского разведчика-нелегала, ибо действующий президент Аргентины Карлос Менем однозначно ориентировался сейчас на США, именуя свою политику, как «плотские отношения с Америкой».

Но центр по-прежнему почему-то не выходил с Гектором на связь.

Наверно в Москве считают, что мне пока надо закрепиться на новом месте, обзавестись знакомствами и связями, а ещё лучше влиянием – решил пока Гектор.

И сейчас его больше заботила, нормально протекавшая беременность Исабель. Кстати, потеря его женой невинности в двадцать один год было нетипично для аргентинок, обычно первый раз рожавших уже в пятнадцать – семнадцать лет. И это во многом было связано с необыкновенной активностью аргентинских мужчин, основными темами разговоров которых кроме политики и футбола были секс и мясо. И очень скоро Рауль сам понял и почувствовал это.

В процессе общения со своей семьёй, с подругами Исабель и другими жителями Буэнос-Айреса Рауль также понял, что аргентинцы – это гордый и независимый народ, можно сказать помешанный на своей истории и своей необыкновенной стране.

Но этого нельзя было теперь сказать о великом Советском народе.

Конечно, руководство нашей страны и специалистов интересовала Аргентина.

После Фолклендского вооружённого конфликта между Англией и Аргентиной в 1982 году интерес СССР к этой второй по величине стране Южной Америки тогда резко возрос. Остро конфликтуя с одной из ведущих стран НАТО, Аргентина невольно ставила себя в афронт всему североатлантическому военному блоку. И этим обстоятельством СССР попытался в то время воспользоваться в полной мере.

Более глубокая «дружба» с Аргентиной обеспечила бы нашей стране возможность контроля проливов вокруг Огненной Земли, соединяющих два океана, и более удобный, быстрый и экономичный выход в Антарктику.

Близость климата и природных условий, значительная русская диаспора в этой стране, и внутренние социально-экономические противоречия облегчили бы задачу её политической «колонизации».

Вместе с тем к этому времени несколько спала необходимость розыска нацистских военных преступников, давно обосновавшихся в этой стране после окончания Второй мировой войны.

Кого-то из них выследили и отловили, как, например, израильтяне – Эйхмана; кого-то без суда и следствия настигла пуля подосланного убийцы, свершившего быструю и справедливую кару; а кто-то ушёл из жизни сам, по старости.

Руководство тогда интересовала и деятельность антисоветских организаций в Аргентине.

Но теперь этот вопрос стал неактуален, ибо антисоветские элементы активно поднялись и в самом СССР.

После провала ГКЧП и снятия с поста Председателя КГБ СССР В. А. Крючкова, в пятнадцать часов 22 августа 1991 года М. С. Горбачёв подписал Указ о назначении Л. В. Шебаршина временно исполняющим обязанности Председателя КГБ СССР.

В этот же день началась просто вакханалия победителей – чехарда указов и распоряжений. Новая, старая власть словно пыталась на волне эйфории, пользуясь ситуацией, успеть провести выгодные ей решения.

По указанию мэра Москвы Г. Х. Попова – поздно вечером 22 августа 1991 года начался демонтаж памятника Ф. Э. Дзержинскому на пока одноимённой площади в Москве.

Стоя у выходящего на площадь окна своего кабинета на пятом этаже старого здании КГБ, Леонид Владимирович заставил себя смотреть на это. Но горя на этот счёт новоиспечённый председатель КГБ, как ни странно, не испытывал. Он считал, что всё происходящее было закономерным.

Это расплата за близорукость, всесилие и корыстолюбие вождей, за нашу баранью бездумную натуру…. Не за то дело отдали свою первую, земную жизнь, Феликс Эдмундович?! Посмертно ответили за прегрешения потомков? – думал тогда один из них.

Однако уже на следующий день первый и последний Президент СССР подписал новый Указ о назначении на пост председателя КГБ СССР В. В. Бакатина. Вскоре тот в принципе согласился с инициативой Л. В. Шебаршина о выделении советской внешней разведки из аппарата КГБ СССР.

Но, не сработавшись с этим хамоватым и с большим самомнением партократом в госбезопасности, 23 сентября 1991 года Леонид Владимирович Шебаршин подал в отставку с поста начальника ПГУ КГБ СССР.

– «Власть, парализованная собственной слабостью, со своим высокомерным могуществом не нуждается в информации! – объяснил он своё решение заместителю – Я к нему с докладом, а это высокомерное невежество не преминуло мне язвительно ответить, что оно уже читало об этом в газетах!».

Николай Сергеевич Леонов недоумённо взглянул на своего теперь бывшего начальника.

Он ведь знал, что В. В. Бакатин без согласования с Л. В. Шебаршиным назначил тому первого заместителя из кого-то своих, или предложенных ему конкурентами Шебаршина, тем весьма обидев начальника ПГУ.

– «Николай Сергеевич, к сожалению, каждый человек лишь сумма обстоятельств, в которых ему лично отведено отнюдь не главное место! Лучше быть подальше от людей, которым нужна власть. Подальше от власти и её спутницы – лжи. Вожатым по жизни должна быть собственная совесть…. Заблуждение всегда наказывает заблуждавшегося… Бой барабанов лучше слушать издалека!» – добавил он на искреннее возражение Николая Сергеевича, завершая фразу своей любимой персидской пословицей.

– «Так что, Николай Сергеевич, …готовьтесь принимать дела!».

И генералы окунулись в бумаги и проблемы, вспомнив и про Гектора.

– «Мне, кстати, поставили в вину и судьбу нашего Гектора!».

И действительно, ещё до отставки начальника ПГУ высокопоставленные и осведомлённые конкуренты и недоброжелатели Л. В. Шебаршина при случае шипели в кулуарах:

– «Вот, что у нас бывает, когда нарушается годами на практике подтверждённая инструкция – не посылать холостых за границу!».

Леонид Владимирович Шебаршин конечно прекрасно знал и понимал, что согласно установленной в ПГУ практике, в длительные заграничные командировки направлялись только женатые сотрудники. А ещё лучше – сотрудники, имеющие детей. Это являлось дополнительной якорной цепью, связывающей разведчика с Родиной, мешающей его предательству.

В КГБ, как и во всех структурах СССР, огромную роль в продвижении по служебной лестнице играла личная преданность начальнику. Поэтому из таких преданных потом вполне могли сформироваться и предатели.