Хулиган. Его принцесса - Эла Герс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тебе только дай повод.
— Ну да, а еще мои родители с мелочью уже отправились в Сочи, оставив квартиру в мое распоряжение, так что это определенно идеальное время для вечеринки! — Ульяна воскликнула с таким энтузиазмом, что аж захлопала в ладоши от радости. — Так что тебе стоит прийти.
Боже мой, она сошла с ума.
Она же буквально подливала масла в огонь. По сути, она говорила всем, чтоКсюша — ее близкая подруга, поскольку Ульяна приглашала на свои вечеринки только близких друзей, что делало их практически эксклюзивными. Неужели она не сделала никаких выводов, когда над ней издевались в школе?
Ксюша увидела, что я быстрым шагом приближалась к ним, отчего ее улыбка мигом померкла. Уля же, увидев меня, схватила свою новоиспеченную бедовую подружку за руку и, посмотрев на меня, засияла так, словно не делала ничего глупого и непредусмотрительного.
— Как прошел совет? — спросила она.
— Скучно, — отмахнулся я. — Судя по твоей счастливой физиономии, у тебя зачет?
— А то! — радостно отозвалась она.
Я закатила глаза и спросила:
— Ну, и как так вышло? Ты же забыла шпоры.
— Ой, отстань, — фыркнула она обидчиво и пробормотала себе под нос: — Зануда.
Только я хотела открыть рот, чтобы хоть что-нибудь ей ответить, как она вдруг сама обратилась ко мне:
— Я не помню, я говорила тебе о сегодняшней вечеринке?
Я перевела взгляд на Ксюшу, невольно заставив ее низко склонить голову.
— Где?
— У меня дома. Я уже сказала Даше, чтобы она все купила.
— Твоя подружка придет? — резко выпалила я с явным гневом и тут же пожалела об этом.
Потому что, очевидно, это было не то что нужно было сказать, а тем более в таком месте, да еще и при Соколовой.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями, но она это сделала. Ульяна напряглась и на ее лице медленно появилось грозное выражение.
Ее ничуть не пугал мой суровый взгляд, к которому за уже привыкла за годы нашей дружбы. А Ксюша, напротив, пыталась выглядеть спокойно, словно ее не задевало мое отвращение, но у нее очень плохо это получалось.
— Знаешь, мне надоело играть роль твоего посланника, — огрызнулась Уля. — Она здесь, Таня. Спроси ее сама.
Я сжала руки в кулаки.
Можно было с уверенностью сказать, что я больше не злилась.
Потому что я была в ярости.
После всего, что я для нее сделала, после того, как мы много лет были лучшими подругами, она собиралась поссориться со мной из-за нее?
Из-за Соколовой?
Орлов уже однажды отнял у меня Данила, и было очевидно, что он не перестал отнимать его у меня и по сей день. Он всегда был для Громова на первом месте. Я знала это, когда начинала наши отношения, но это не означало, что я смирилась с этим фактом.
И я точно не собиралась позволять произойти подобному второй раз — я не позволю Соколовой отнять у меня лучшую подругу, как когда-то сделал ее парень. Они у меня никогда и никого не заберут.
Никогда!
— Что ты только что сказала? — произнесла я тихим шепотом, пытаясь, вопреки своему желанию, но ради своей репутации, подавить ярость. — Серьезно? Ты поддерживаешь эту суку?! Ты что, не понимаешь…?
— Не смей так говорить о Ксюше! — вспылила в ответ Ульяна. — Я не…!
Ксюша побледнела и попыталась заставить Ульяну отпустить ее, но та крепко держалась за нее.
Мои руки сжались в кулаки, а ногти больно впились в ладони. Мне было почти все равно, были ли вокруг люди, я хотела накричать на Ульяну и попытаться в очередной раз вразумить ее хотя бы на самую малую крупицу.
Но прежде чем я успела что-либо сказать в ответ, Ксюша внезапно встала между нами, явно желая прекратитьнашу начавшуюся из-за нее ссору. Она стояла ко мне спиной, поэтому я не могла видеть выражения ее лица, но по ее писклявому голосу могла понять, что она была напугана.
— Я не смогу прийти на твою вечеринку, — пролепетала она Ульяне.
Уля в последний раз нахмурилась, а затем перевела взгляд на дрожащую перед собой девушку. Вздохнув, она положила руки на бедра.
— Ксюш, тебе нужно чаще выходить в люди. Хватит сидеть в четырех стенах, — ответила она раздраженным голосом.
— Уля, как бы мне ни хотелось пойти, я действительно не могу. Мы выезжаем завтра в четыре утра, помнишь? А у меня еще даже сумка не собрана. Я не могу.
— А-а-а, точно… — пробормотала она. — Я совсем забыла.
Ульяна выглядела такой расстроенной, что я почувствовала, как во мне вспыхнула ревность.
Значит, она так сильно хотела, чтобы Ксюша пришла на ее вечеринку, да?
— Я тоже не смогу, — тут же заявила я, скрестив руки на груди.
И если раньше Ульяна выглядела подавленной отказом Ксюши, то теперь ее выражение лица было таким, словно я только что влепила ей пощечину.
— Что? — взвыла она. — Но почему?
— Я занята, — даже не солгала я.
Я испытала садистское удовольствие, увидев ее удрученное выражение лица.
Затем это удовольствие сменилось чувством вины, когда я поняла, что выставила себя ужасным человеком и такой себе подругой.
Я заметила, что Ксюша пристально смотрела на меня, нахмурив брови, словно пыталась что-то понять. Когда наши взгляды встретились, она кашлянула и отвела взгляд.
Какого черта она на меня уставилась?
— Это отстой, это полный отстой! — заныла Уля, начав вышагивать перед нами, понуро опустив голову в пол. — Что толку устраивать вечеринку, если на ней не будет моих лучших подруг?!
Я перевела взгляд на Ксюшу, когда услышала от Ульяны “моих лучших подруг”. Должно быть, мое выражение лица испугало ее, потому как она побледнела прямо на глазах.
Уля продолжала что-то уныло бормотать, когда я всё же соизволила сжалиться:
— Ладно, ладно! — прервала я ее тираду, увидев, как много людей смотрели на нас. — Я пойду на твою дурацкую вечеринку.
Ульяна так резко повернулась ко мне, что ее распущенные волосы рассекли воздух.
— Правда? — спросила она, подперев подбородок руками.
— Да, — ответила я. — Но я не останусь на всю ночь. Ты же не против?
— Я согласна со всем, лишь бы ты только пришла, — взволнованно сказала она, обхватив меня руками. — Ты самая лучшая на свете!
Это было мелочно, но я самодовольно улыбнулась Ксюше. Она выглядела немного раздраженной, когда тихо попрощалась со мной и Ульяной, прежде чем пошагать прочь от нас. Уля выпустила меня захвата своих рук только для того, чтобы прокричать Ксюше вслед, что она теперь должна загладить
