Изродок - Леонида Подвойская

Елена испуганно вскрикнула. Спина ее попутчика была исполосована кровоточащими ранами.

- Если ваш друг не хлыст, то совсем недавно его здорово попытали. Это не смертельно, но мучительно больно, - со знанием дела сообщила Злата, осторожно обмывая раны. Да и раньше ему доставалось, правда?

- Не знаю. Мы с ним не совсем знакомы. Он… вызвался мне помочь… перебраться в другой монастырь.

- Ну так знай, что твой… провожатый очень интересная личность. Ему и раньше доставалось. Вот это - она показала на длинную белую полосу - сабельный удар. А вот это - она показала на круглую отметину над левым соском - пуля. Чуть-чуть ниже, и не встретились бы вы с ним. И это в твоем-то возрасте, мальчик?

- Вот сейчас встану, и покажу тебе «мальчика», - начал подниматься Максим. Нет, ну действительно, что она себе позволяет? И что за бред? Какие пули, какие сабельные удары? Ну там на спине - да, похлестал комиссар, в монастыре. А все остальное? Бред какой-то. Не помню.

Легким движением руки Злата усадила беспокойного, но пока беспомощного пациента, протерла раны содержимым своей фляги (по запаху - водка, определил Макс), замотала почти всю спину бинтом и стала мудрить над сооружением чего-то, заменяющего шину. В конце концов, наложив на бок несколько толстых веток и перетянув их все тем же бинтом из вещмешка, девушка решила, что в таких условиях сделала все, что могла.

- Спасибо. Но не стоило. На мне заживает, как… Но все равно спасибо, - пробормотал Макс.

- Ну молодец, - отмахнувшись от благодарности, похвалила Злата Елену за принесенный хворост и активно взялась за помощь. Когда стемнело, обе девушки сидели у костра, отдыхая, наслаждаясь теплом и покоем. Здесь же, у костра устроили мягкое ложе для Максима. Елена с ужасом смотрела на жарившееся на костре медвежье мясо, отказалась его есть, а потом ее начало трясти. Только здесь заторможенная ранее психика начала приходить в порядок, и молодая девушка стала осознавать жуть случившегося. Она вновь увидела желтые клыки, ощутила зловоние пасти, а от запаха жареного мяса к горлу подкатила тошнота. Монашка сжала зубы, и, пытаясь унять расходившиеся нервы, зашептала молитву.

- Послушай, а как тебя звали в миру? - попыталась отвлечь ее новая подруга.

- Нет - нет. Нельзя, - всхлипнула Елена.

- Понимаешь, все не могу отделаться от ощущения, что где-то тебя видела. Ну да ладно… А почему ты пошла в монастырь? Хотя бы в общих чертах?

- Больше было некуда. Нет, вначале еще было куда… Но потом мы совершили грех и теперь замаливаем.

- Мы?

- Да… вся наша семья…

- У тебя была семья? Ты была замужем?

- Да нет. Родители, сестры…

- И вместе согрешили?

- Ах, не расспрашивай, и не улыбайся. Все равно больше ничего не скажу.

- Кстати, а как тебя зовут в миру? По тебе видно, что ты не в лесу родилась, - перевел Максим разговор на Злату.

- Ну, моя история не столь таинственная. А лес, тайга, это действительно временно.

- Но ты же можешь рассказать? Ты, наверное, обет не давала? - подхватила тему монашка. Заинтересованность в тайне собеседницы победила страх и на лицо Елены начал возвращаться румянец.

- Ну, нет. Ты же ничего не говоришь.

- Не могу!

- Ну ладно, кое-что расскажу. Только вот что. Обязательно поешь.

- Не могу! Не идет это мясо в горло.

- Тогда давай выпьем за спасение, за здоровье, за знакомство.

- Я не пью! А тем более, водки. Да и вообще, давно не пила.

- Тогда ляжешь спать без сказки!

- Ну хорошо, - улыбнулась Елена, наливайте!

- Еще чего? - изумилась охотница. - Куда же я тебе налью? Вот фляга, вот горлышко, извольте угоститься!

Повинуясь этой команде, монахиня сделала довольно большой глоток, и, закашлявшись, вернула этот сосуд греха соблазнительнице.

- Ничего-ничего, успокоила Злата девушку и потянулась с флягой к лежащему рядом Максиму.

- На, Кеша, - ласково сказала она, осторожно прикладывая флягу к его губам.

- Да сам я, сам! - забрал флягу из рук охотницы Максим.

- Это помогает от болевого шока - оправдал он свой большой глоток.

- Не только от болевого, - согласилась Елена. Водка уже начала действовать на непривыкшую к ней и ослабленную сегодняшними событиями нервную систему. Слегка закружилась голова, отлегло от сердца и вдруг захотелось есть. Она взяла импровизированный шашлык и откусила кусочек темного мяса. Медвежатина неожиданно оказалась вкусной, хотя и жесткой.

- Ну и молодец, - похвалила Злата эти действия. И парень твой ничего отхлебнул. Завтра точно пойдет на поправку. Но волочить его будем все-таки мы.

- Еще чего! Завтра я сам вас обоих, - начал хорохорится Максим.

- Дотянем, - беззаботно пробормотала набитым ртом подруга.

- Ну, молодец, еще раз восхитилась Злата переменой в поведении монашки и, наконец, пригубила из фляги сама.

- Знаешь, - попыталась она вновь завязать разговор на интересующие ее темы. Наш братец Иванушка еще очень молод. Ему, наверное, и двадцати нет? И ты успел тогда повоевать?

Максим не ответил. От выпитого навалилась слабость, и он уснул.

- Не знаю, - чистосердечно призналась собеседница на вопросительный взгляд Златы. - Понимаешь, мне сообщили, что монастырь будут закрывать и что придет э…э…э преданный человек, чтобы меня проводить в другой монастырь. Но его долго не было. Уже прибыли комиссары, начался ужас. А его все не было. Потом он появился ночью, вытащил меня из потайной кельи, где меня раньше спрятали. Мы спустились на простынях и побежали в тайгу. Шли всю ночь. Он и вел. Ничего не говорил. Утром только-только остановились передохнуть. А потом - ну ты видела. Так что кто он, сколько ему лет, я не знаю. Только вот… Елена запнулась. - Когда мы спускались по стене, я ощутила, что руки у него крепкие.

- Если сбрить эту бороденку и эти лохмы… Но подожди, "узнала", " преданный человек", " спрятали" - да кто же ты?

- Нельзя, дорогая, милая моя спасительница, нельзя. Перед Богом дала обет. Никогда и никому не говорить. И потом так нечестно. Вы же обещали про себя рассказать.

- Я передумала. В конце концов, мы знакомы один день, а я тебе сейчас душу открывать начну. Тем более, что ты про себя говорить не будешь. Ложись лучше поспи.

- Ты сама. Я не буду, - обиженно ответила монашка. - Я все равно привыкла по ночам молиться - спохватилась девушка, решив, что обижаться на спасительницу по такому пустяку не стоит. -Вот и костер посмотрю.

- Ну как хочешь, - согласилась Злата, вытягиваясь на загодя расстеленном ельнике. - Если что понадобится, ну, ты, понимаешь - немного отойди в лес и не бойся. Все хищники пируют сейчас там - она кивнула головой в сторону, откуда они пришли. - А всякая мелюзга не опасна. Но костер все-таки смотри. На всякий случай… На огонь ни один зверь не пойдет. А станет невмоготу, буди меня, не стесняйся… Закончив этот инструктаж, Злата сладко зевнула и мгновенно уснула.