Неподвластный богам - Брайан Толуэлл

Какой-то безумец – Конан успел заметить на его изодранной кольчуге кокарду аквилонского гвардейца, Черного Дракона, – вдруг кинулся на короля сзади с мечом наперевес. Хорошо, что рядом шла Тхутмертари – бывший гвардеец, издав булькающий стон, повалился наземь с раздробленной шеей. Посреди зеленых лугов все еще царствовало безумие…

Конан заметил Просперо. Генерал лежал без сознания, задрав к небу голый подбородок. Знаменитой клиновидной бородки, которой Просперо так гордился, больше не было. Как будто кто-то подпалил ее; нижняя часть лица и шея генерала были обожжены. Рядом лежал Тараск; с его седой шевелюрой тоже творилось нечто ужасное: густые клочья белых волос валялись возле тела, голова же напоминала маску сумасшедшего клоуна. Тараск был в сознании, его глаза бессмысленно глядели в небо, и в них застыли тоска и мольба: как боги допустили такое…

Налитые кровью очи Конана обратились к Тхутмертари.

– За всю мою жизнь меня никогда еще так не унижали, – тихо молвил киммериец, но голос его был страшнее самого ужасного крика.

– Я предполагала, что Тезиас – опасный противник, но происшедшее сегодня перевернуло все мои представления о возможностях магии, – сказала принцесса. – Никакой чародей не способен сотворить такое, и никакой Бог не мог проявить подобную безумную изобретательность… Тезиасу мало победить нас – он хочет изнасиловать наши души! Я видела, как гибнут армии от взмаха руки волшебника, но такое… Этим карликам не жизнь твоих воинов нужна была – карлики, напавшие на твое войско, явились, чтобы отнять сам разум человеческий!

– Никаких карликов не было, – устало заметил Конан. – Это все дьявольская игра воображения. Гипноз, мощный гипноз – вот главное оружие Великой Души. Он внушил, а мы поверили!

– То есть ты хочешь сказать, будто не карлики, а люди сами себя изранили? Но это невозможно!

– Ты плохо знаешь Тезиаса… Помню, он овладел Тарантией за несколько минут. И знаешь, как? Он сумел внушить всем, будто я – маньяк-кровопийца, пожирающий человеческих детей, будто я низверг истинных богов и поклоняюсь жестокому колдуну Пелиасу! Каково, а? Мои верные соратники тогда едва не насадили меня на копья…

– Так что же нам делать?! – всплеснула руками стигийка. – Тезиас одержал верх!

– Пока еще нет, – хмуро отозвался киммериец. – И он знает это. Проигранная битва – еще не проигранная война. И даже проиграв войну, еще можно сражаться – не за жизнь, так за честь и справедливость! Когда я победил Тезиаса в первый раз, у меня был волшебный камень, Ромб Яхкунга; на моей стороне также была внезапность – карлик не подозревал, что я охочусь за ним. Сейчас ничего этого нет. Но я и не подумаю отступать: пока жив человек, шанс есть в любой ситуации. Даже если он овладеет нами, всегда есть надежда перехитрить его. И у Бога бывают минуты затмения, – загадочно добавил Конан.

– Ты воистину неустрашимый герой, – заметила Тхутмертари. – Мне нравятся такие мужчины. Я не покину тебя, мой гордый король!

Она словно забыла, как всего два дня назад киммериец гнал ее прочь, жестокую черную волшебницу! Но теперь, похоже, поддержка прекрасной принцессы помогала ему выстоять.

– Ладно, армии больше нет, – сказал Конан. – И все же я должен спасти хотя бы тех, в ком еще теплится разум! Ты не поможешь мне, Тхутмертари?

– Я постараюсь. Но учти: это будет жестокая услуга! Темные силы могучи, но ничего не делают задаром!

– Что ты имеешь в виду?

– Чтобы спасти немногих, тебе придется пожертвовать остальными. Надеюсь, Отец Сет смилостивится и вдохнет силу в тела твоих воинов.

– А взамен? – насторожился киммериец.

– Взамен он потребует души тех, кому помочь боги уже не в состоянии, – безжалостно ответила принцесса.

– Ты спятила, девчонка! – воскликнул король; багровые пятна поползли по его израненному лицу. – Ты предлагаешь мне принести этих несчастных в жертву твоему омерзительному Богу?! Да как твои лживые уста осмелились изречь такое?! Не будь ты бабой, твоя голова уже валялась бы у моих ног!

Тхутмертари презрительно сощурилась.

– Помнится, при нашей первой встрече, – тогда, в шатре, – ты кинулся на меня, не вспоминая про мой пол! – ядовито заметила красавица.

– Изыди, дочерь Мрака! Я уже достаточно прогневал богов, связавшись с тобой! Не видать твоему Змею невинных душ! Уж лучше я сам добью этих несчастных! Смерть от меча более достойна мужчины!

– И тем самым погубишь всех, глупый варвар! Посмотри на Просперо и Тараска: они еле дышат. Подумай: чего стоят эти безумные души? Они погублены уже! Велика ли разница, какой Бог воспримет их?!

– Не увещевай меня, искусительница! Что-то будет с ними в подземных чертогах Сета?!

– Тебе лучше об этом не знать, слабонервный мальчик, – рубиновые губы растянулись в жуткой усмешке, и Конан едва удержал себя, чтобы не срубить эту прекрасную головку.

– Разговор окончен! Я запрещаю тебе колдовать! Слышишь, ведьма, разрази тебя Кром?!

– Поздно, киммериец. Сет алчет жертв, – точно змея, зашипела принцесса. – И мне не дано остановить его священную оргию… Дети Тьмы уже ползут сюда; кровавый пир близок. Смирись, человек!

Конан не стал больше терпеть. Довольно с него всякой чертовщины, гипноза и магии! Кровавому пиру детей Тьмы он потакать не намерен. Зазвенел металл – это меч короля ударился о длинный стальной кинжал, вытянувшийся из пальца Тхутмертари.

– Усни, смертный! Я не хочу убивать тебя! – зашипела волшебница. – Спать! Спать! Спать!!!

Конан свалился к ее ногам, едва не упав на собственный меч; мгновение спустя он уже храпел.

– Отдохни, чистоплюй! – Изящная туфелька вонзилась в бок распростертого на земле варвара. – Все равно никчемный был разговор.

– Что ты делаешь, принцесса? – раздался сдавленный голос Тараска; немедийский король привстал, опираясь на локоть.

Тхутмертари даже не повернулась к нему.

– Вот, пыталась втолковать кое-какие очевидные вещи этому безмозглому варвару! Ладно, обойдусь без его монаршего благословения. Закрой глаза, заткни уши, немедиец! Ибо только так сможешь ты спасти свою жизнь и душу!

И уже через минуту посреди израненного войска мрачная красавица с растрепанными золотыми волосами шептала тайные призывания незримых слуг Великого Змея. Откликаясь на ее зов, из недр земли поползли, подбираясь к распростертым телам людей, шипящие черные тени; от их ядовитого прикосновения сгибались и корчились в предсмертных судорогах спелые травы коринфских лугов…

Глава XIV

В кабинете Тезиаса расположились четверо. Как всегда, карлик восседал в глубоком кресле за письменным столом, верный Брахо стоял по правую руку от него, на диване же расположились Гости – Джейк Митчелл и доктор Луиджи Фонтанелли; в глазах последнего застыло неподдельное изумление, смешанное с торжеством пылкого ученого, только что блестяще доказавшего свою научную правоту…