Клубничный блеф. Каван - Лина Мур
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не предлагал этого, Таллия, — Каван вскакивает с кровати и подходит ко мне. — Я никогда не заставлю тебя отказаться от своей мечты. Я буду рад посодействовать. Господи, да если ты захочешь открыть свою личную клинику, и тебе нужны будут больные, я найду их для тебя сотню, тысячу. Я говорю о нас, Таллия. О том, чтобы мы жили вместе. Это отношения. У меня их не было, но я много знаю о них. Это когда мы выходим из дома вместе, и я довожу тебя до университета, а ты даришь мне поцелуй и обещание, что мы скоро встретимся. Это когда я забираю тебя с занятий или прихожу домой поздно, мы вместе ужинаем, разговариваем и обсуждаем день, а потом вместе ложимся в кровать и занимаемся сексом. И так изо дня в день. Но каждый день будет отличаться от предыдущего, потому что мы всегда будем узнавать что-то новое друг о друге, или у нас будут трудности. Я хочу этих трудностей с тобой, Таллия. Мы могли бы слетать в Испанию на выходные, или когда у тебя будут каникулы. Я не заставляю тебя отказываться от своей мечты, а лишь прошу тебя сделать и меня твоей мечтой.
— Ты уже моя мечта, Каван, — с грустью признаюсь я. — Ты и есть мечта любой женщины. В тебя легко влюбиться и поверить в сказку, но я знаю, что я не для тебя. Мы… у нас разные цели. Разве нет?
Помимо этого, у меня есть Ал.
— Он ведь всего лишь твой друг, — ревностно рычит Каван.
— Да, это так, но он всегда поддерживал меня, и я не могу его бросить или променять на тебя, понимаешь? Мы вместе снимаем квартиру…
— Я куплю ему квартиру, — быстро находится Каван.
— Ты не сделаешь этого.
— Сделаю! Сделаю, Таллия! Я сделаю всё, чтобы ты была со мной!
Всё, мать твою! — кричит Каван и яростно хватает поднос. Он швыряет его в стену, отчего посуда разбивается, а я вздрагиваю от шума.
— Я сделаю! Всё сделаю. Мне не важна цена, Таллия. Я не хочу заставлять тебя быть со мной, но ты не оставляешь мне выбора.
— Что? — Со страхом смотрю на Кавана.
— Теперь я понимаю одержимость Слэйна. Это безумие. Я готов пойти на всё, даже убить всех, кто тебе дорог, чтобы избавиться от конкурентов. Я готов.
Слова Кавана до жути пугают меня. Я отшатываюсь от него и боюсь последствий. Я, может быть, была глупой, когда надеялась, что Каван станет… нормальным. То есть станет спокойным и примет все факты, будет смотреть на них разумно, а ни как на угрозу.
Но теперь он обещает убить мою маму и друга.
— Таллия, — Каван, видимо, понимает, чем пугает меня. Он делает шаг ко мне, но я отхожу от него.
— Я никого не убью. Я… сгоряча это сказал. Прости, я бы никогда не причинил вред твоей матери.
— А я могу тебе верить? Я могу верить в это, Каван? Я знаю, что ты защищаешь своё. И ты уже присвоил меня себе. Но у меня есть мама. И мне придётся вернуться к ней, хотя бы для того, чтобы поговорить с ней и объясниться. Когда я это сделаю, можешь ли ты быть уверен в том, что будешь держать себя в руках? Ты вспыльчив и агрессивен. Моя мама для тебя угроза. А если она просто найдёт меня и заставит вернуться домой? Ты начнёшь защищать меня, то есть причинишь ей боль, — шепчу я.
— Таллия, нет. Я выдержу. Хочешь, мы поедем к ней прямо сейчас? Оденемся и поедем к ней, чтобы она не волновалась за тебя и не появилась внезапно. Я буду рядом с тобой. Возьму на себя всю ответственность. Я буду убеждать её, что ты в порядке. Я… Таллия, пожалуйста, — убеждает меня Каван, и горечь скапливается его в глазах.
— Обсудим это в другой раз, ладно? Я просто не хочу торопиться.
Я не спешу жить, Каван. Хочу наслаждаться каждым днём с тобой, с другом, на занятиях. Я хочу смотреть, как идёт снег, и распускаются цветы, хочу бежать под дождём и уставать от работы или учёбы.
Хочу чувствовать всё. Я много лет была заперта, и мне не позволяли жить. И ты хочешь сделать то же самое, Каван. Ты пытаешься запереть меня и не выпускать, но таким образом лишь разрушишь нас обоих. Мы не в клетке, понимаешь? Необходимо давать людям право выбора, и тогда ты поймёшь, кто тебе врал, а кто был искренним. Любящие тебя люди всегда будут рядом с тобой, даже если ты думаешь, что они тебя бросили. К примеру, я уверена в том, что Слэйн до сих пор беспокоится о тебе и страдает без тебя, но ты видишь его выбор, как предательство по отношению к тебе. Это не так, Каван. Ты должен уважать выбор людей и не бояться того, что они идут дальше. Они всегда обернутся, чтобы проверить, идёшь ли ты за ними следом или параллельно, или же нашёл свою дорогу.
Понимаешь, о чём я говорю, Каван? — мягко и с надеждой спрашиваю его.
— Ты собираешься меня кинуть, — разворачиваясь, огрызается он и направляется вон из спальни.
Грустно вздыхаю, и боль терзает моё сердце.
— Ты никогда меня не поймёшь и не услышишь. Так о каком будущем можно говорить, если у тебя есть только твоё мнение? — тихо спрашиваю его.
Он задерживается в дверях, не поворачиваясь ко мне лицом.
— Так нельзя. Ты ведь знаешь, что такое, когда тебя держат в заложниках, Каван. Так зачем ты поступаешь так с людьми, которыми дорожишь? Ты хоть понимаешь, какую боль причиняешь им? Вспомни себя. Вспомни, как тебе было больно и страшно, когда тобой манипулировали. И сейчас ты делаешь то же самое. Ты отворачиваешься и сбегаешь, вместо того чтобы найти компромисс и принять выбор человека, уважать его
