Против лома нет вампира. - Галина Гончарова

— Лучше уж наказание, чем смерть, — Мечислав пожал плечами. Получилось это у него грациозно, как у леопарда. — Если бы она узнала, на что я способен, она просто убила бы меня, пока я был в ее власти. Я не советую тебе в чем-то полагаться на ее слова.

Показалось мне — или в голубых глазах Дюшки мелькнул испуг? Я исследовала бы этот феномен и дальше, но тут вмешалась Катя.

— Я ничего не понимаю! Объясните мне, что со мной происходит! Кто вы!? И что я тут делаю!?

В голосе ее звучал страх. И я четко различала надвигающуюся истерику. И не знала, как ее прекратить. Только рассказать все, что ее касалось.

— Катя, ты помнишь, как мы были в клубе?

— Да.

— И больше ничего!? Точно!?

— Точно! Да что за глупые вопросы!?

— Катя, — говорить мне почему-то было трудно. Словно в груди застрял комок глины. — Я не знаю, что именно с тобой произошло за это время, но я вижу, чем это закончилось.

— И чем же!? — голос подруги был злым и истеричным.

— Это был не сон. Просто реальный кошмар. Ты стала вампиром.

— ЧТО!? Юля, что за чушь ты несешь!?

Я молчала. Катя обвела глазами стоящих вокруг вампиров, задержала взгляд на Мечиславе (я совершенно неожиданно почувствовала ревность и удивилась сама себе. Я же ничего к нему не чувствую! Так какого черта!?) — и, наконец, увидела Дюшку. Дальнейшая реакция подруги была мне хорошо знакома. Катя завизжала, пытаясь кого-то оттолкнуть от себя, потом рухнула на пол — и забилась в судорогах, нечленораздельно что-то вопя. Вампиры смотрели на истерику, как на пивную банку в урне — безразлично и спокойно. Они вмешаются, только если господин прикажет.

— Ты всегда умел выбирать себе подруг, Андрэ, — Мечислав использовал весь яд, отпущенный ему природой. Дюшка сверкнул на него глазами.

— По девкам у нас главный специалист — ты! И недаром! Тебе ведь часто приходилось играть роль женщины…

— Подумать только, небо обзывает воду голубой, — отозвался вампир.

Я фыркнула. Лучше говорить гадости, чем плакать от душевной боли.

— Андрэ, так ты еще и с мальчиками!? Ах ты, шалун противный!

Вампир сверкнул на меня глазами.

— Я вам еще успею растолковать, кудряшка. Когда вы будете, наконец, в моей власти.

— Лет через пятьдесят, — отозвалась я. — Когда срок подойдет.

— Ах, но вы же убили Влада? Я попрошу заменить его — вами.

— А я дождусь, пока вы окажетесь на определенном расстоянии, и оторву вам все, что висит и болтается.

— Мечты, мечты…

Мы могли бы еще долго спорить, но в разговор опять вмешалась Катька. Она немного побилась в истерике, но, видя, что никому нет до нее дела, быстро закруглилась с показательным выступлением. Ничто так хорошо не прекращает истерику, как отсутствие зрителей. Теперь она просто лежала на полу. И лицо у нее было… я дернулась, но Мечислав меня просто не отпустил бы. Вмешался Даниэль.

— Отпусти ее.

— Ты уверен?

Даниэль кивнул.

— Я сам пойду с ней. Отпусти. Так надо.

Только за эти слова я могла бы полюбить Даниэля. Только за то, что он понимал — если я сейчас ничего не сделаю для подруги — я никогда уже не буду чувствовать себя человеком.

Пальцы Мечислава разжались.

— Если с ней что-нибудь случится, тебе не жить. Ты понял?

Даниэль мягко приобнял меня за плечи.

— Юля, прости, но мне надо будет присутствовать при вашем разговоре. Я не могу оставить вас наедине. Ты понимаешь?

Я кивнула.

— Пойдем.

Вампиры расступились, и я опустилась на колени рядом с Катькой. С другой стороны бесчувственной тушки опустился Даниэль.

Катька лежала с открытыми глазами, глядя в потолок. И столько в ее лице было безнадежности, что я не выдержала.

— Катька, Катька, Катенька, прости меня, пожалуйста!!!

Ноль реакции.

— Катя, я должна была тебя вытащить, я не должна была убегать, я обязана была тебя найти… я просто не могла…

По моим щекам сами собой покатились слезы. Чертова реакция. Даниэль покачал головой, а потом резко рванул мою подругу за руку.

— Сядь! И хватит тут разыгрывать греческую трагедию. Всем тяжело, но только тебе одной!

Катька, повинуясь силе рывка, уселась на попу.

— Юлька, ты плачешь?

Я сердить вытерла нос рукавом.

— А что — непохоже? Катюшка, мне ужасно жаль, но я не могла поступить иначе. В ту ночь, когда мы пришли сюда, мне чудом удалось бежать. Я не знала ни где ты, ни что с тобой. Ничего не знала.

— Любая попытка вытащить вас была заранее обречена на неудачу, — вмешался Даниэль. — Но Юле надо отдать должное. Она вас искала. А вместо этого наткнулась на меня.

— И вы не стали искать дальше, — констатировала подруга.

— Я не мог найти вас, а Юля тем более. Да, я не позволил Юле рисковать жизнью — и я не стыжусь своего поступка.

— А ты тоже не стыдишься? — Катька перевела на меня злые глаза. — Если бы ты не придумала идти сюда, я не стала бы вампиршей!

— Стала бы, — спокойно ответил Даниэль. — Юля просто подарила тебе еще один день жизни. Будь благодарна судьбе за это. Дюшка… Андрэ уже кусал тебя. И смог бы призвать откуда угодно. Хоть из Австралии. Ты сама бы прибежала и его уговаривала, чтобы тебя сделали вампиршей.

— Не верю!

— Можешь мне не верить. Рано или поздно ты проверишь мои слова на деле. А пока — не вини свою подругу. Юля действительно не знала, с чем столкнется. Никто не смог бы догадаться. Никогда.

Катя потерла лоб.

— А зачем ты мне все это говоришь?

Я могла только молчать. Что бы я сейчас не сказала, все выйдет глупо. Прости меня? Разве за такое можно простить? Я не хотела? Это и так понятно. И что самое ужасное — исправить ничего не получится. Это уже навсегда. Навечно. Нельзя перестать быть вампиром.

— Ты можешь сейчас сделать только одно. Смириться со своим новым положением и принять его, — пожал плечами Даниэль. — Как мы все в свое время. Ты никогда не постареешь, тебя намного труднее убить, ты даже сможешь летать. Возможно не сразу, но лет через двадцать у тебя точно проявятся первые вампирские способности. Ты сможешь заниматься, чем сама пожелаешь. Да, что-то тебе будет недоступно, но Юля говорила, что ты — математик?

— Да.

— Какая тебе разница — делать теоретические выкладки днем или ночью? Если все пойдет хорошо, через пару лет ты даже сможешь навестить родителей. Единственный минус — у тебя никогда уже не будет детей. Но это вовсе не так страшно, можешь мне поверить.

Я готова была расцеловать Даниэля. Умница, какой же он умница! Боги! Вот так, просто и спокойно разложить все по полочкам. Хотя нет, далеко не все. Но остаток доскажу я.