Механика света (СИ) - Ли Ода
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Простите, - зачем-то извинилась она, едва вернув себе равновесие.
А Эльдар уже раскрыл руки, готовый ловить теперь меня, и я не сумела отказать себе в удовольствии чуть ли не спрыгнуть в эти объятия. После чего тщательно осмотрела уже его: да, я не ошиблась, предполагая, что парадный мундир должен ему идти. Шел. И еще как.
- Ну что, пошли водворять вас на законное место? – хохотнул адмирал, успевший вдоволь насладиться неожиданным спектаклем и в свою очередь, тоже с одобрением рассматривая «мадонну с младенцем». – Только позвольте, сначала уточню кое-что…
И развернулся к немного встрепанному и все еще тяжело дышащему Эльдару:
- Похоже, ваша светлость от Сената через всю набережную бегом неслись?
- Нет, - отмахнулся тот. – Это через оцепление пришлось пробиваться. Серьезные там у них ребята.
- У Платонова других не бывает, - подтвердил Шерстаков и чуть напрягся: - Все прошло успешно?
- Вполне. Документы подписаны и у меня.
- Ну так давайте поторопимся, - с нескрываемым облегчением выдохнул тот и с прищуром, словно прицеливаясь, глянул он на дворец, оказавшийся прямо напротив выхода из гондолы. – Пока кое-кто там не опомнился.
- Поздно, - Барятин, словно спародировав адмирала, тоже изучил громадное здание, с профессиональной сноровкой опытного телохранителя не упустив ни единой детали: - Караулы поменялись, кто их теперь оттуда выпустит?
- Да, мышеловка захлопнулась, - с удовольствием кивнули ему в ответ. - Но как бы те грызуны в ней друг друга не перегрызли.
- А и черт с ними… - начал Барятин, но спохватился, глянув в нашу сторону: - Простите.
- Ваше высокопревосходительство, - окликнули адмирала сверху, - караул готов выдвигаться.
- Не надо, - неожиданно решился Шерстаков, еще одним пристальным взглядом пройдясь по фасаду Зимнего и гвардейцам возле каждого подъезда. – Обойдемся без караулов. Эльдар Иванович, мы ведь с вами, если что, сумеем защитить наших дам?
- Да, - согласился тот. – Так, пожалуй, и правда получится драматичнее. Но никогда бы не заподозрил именно вас в склонности к театральным эффектам.
- И зря, - усмехнулся тот. – С флотскими в этом плане вообще мало кто сравнится. Прошу вас, Анна Ильинична, Елизавета Андреевна… Главный вход вон там.
И мы двинулись через площадь. Вчетвером. Впятером, вернее, если посчитать его будущее императорское величество на руках у матери, но тот снова затих, почти не напоминая о себе. Как тогда сказала Аня? «Он очень спокойный»? Да, замечательное качество для будущего правителя.
На полпути я начала замечать, как вздрагивают занавески в окнах – все чаще и чаще с каждым нашим шагом. И поняла, что адмирал оказался прав – никакой караул нам сейчас не нужен. Он будет лишь отвлекать от главного. От воистину Петербургского варианта мадонны, идущей занимать свое законное место. Не только утепленного насколько возможно, но и окруженного со всех сторон мундирами. Вместо апостолов.
Что спектакль удался, стало понятно не когда перед нами во фрунт начали вытягиваться гвардейцы, а когда в коридорах перед Анной с ребенком на руках, начала склоняться дворцовая обслуга, высыпавшая навстречу в каком-то удивительном количестве. Никогда не думала, что их там столько! Иначе, пожалуй, поостереглась бы идти в здание без охраны. Но почти каждый, словно стараясь развеять этот внезапный страх, бормотал благословение вслед прошедшей среди них женщине.
Мистика. Невозможно. Ведь никто не мог пока знать, что за документ несет в папке Эльдар! Но видимо очень уж говорящим оказался ее эскорт.
Глава сорок пятая 2
Нижний Телеграфный коридор уперся в лестницу, и уже через минуту мы, оставив внизу неожиданную свиту, оказались перед огромными дверьми Яшмового зала. Первым распахнул обе створки и вошел туда Эльдар. Цепко огляделся, секунду помедлил и отступил в сторону, перестав закрывать нам виды широкими плечами. Следом, не сговариваясь, через порог шагнули мы с Анной и, наконец, Шерстаков – последним. А вот заговорил он как раз первым, сумев удачно обойтись без лишнего пафоса и возвышенных речей:
- Приветствую, господа советники, - тренированный морскими просторами голос хоть и дребезжал сорванными связками, зато разом накрыл все немаленькое помещение. – Собирайтесь-ка потихоньку, пора освобождать здание для вернувшихся владельцев.
Не знаю, от чего именно потеряли дар речи полсотни застигнутых врасплох членов Государственного Совета – то ли от этой нарочитой будничности, то ли от неожиданности, но пауза в зале повисла предельно выразительная, а тишина установилась мертвая. Я решила, что грех будет не воспользоваться моментом и не внести свою лепту в дело создания драматических эффектов.
Почему-то в зале оказались задернуты шторы. Возможно господа министры пытались так добавить солидности обстановке, предназначенной, вообще-то, для балов и приемов, а вовсе не для заседаний; возможно просто отгораживались от зрелища повисших над Невой дирижаблей… Неважно. Но я решила, что света сюда добавить стоит. Определенно.
Будь дело ночью, все оказалось бы проще, но сейчас моей уснувшей искры хватило лишь чтобы мазнуть силой вдоль стен и определить, где у них тут выключатель. Оказалось совсем рядом – чуть левее двери, возле которой мы стояли. Ну а дальше уже дело техники: сдвинуть декоративную панель, закрывавшую рубильники и перекинуть их вверх до упора. Весь десяток с лишним. Не разбираясь.
Да! Эффект вышел что надо!
Люстры и бра вспыхнули разом, словно скрестившись лучами на тоненькой фигурке Анны и подсветив ее ношу. И пока господа советники пытались проморгаться и прийти в себя, Эльдар успел без помех довести обоих до пустующего бархатного кресла, стоявшего на возвышении напротив дверей.
- Ваше императорское величество, можете занять свое место, - чуть склонился он, подавая руку женщине, но глядя при этом на голубой атласный сверток. И тот немедленно был на это место внесен, правда, несколько рассеянно. Завозившись, обеспокоенный слишком ярким светом Константин Михайлович выдал басовитый рев, но мигом притих, когда Аня, вряд ли отдавая себе отчет, что именно делает, присела на трон словно в обычное кресло и начала его укачивать.
- Ну вот, господа советники, - оценил картинку Барятин, - теперь у вас новый глава. В
