Пещера Чёрного Льда (Меч Теней - 1) - Джулия Джонс

- Выслеживать кого-то колдовским способом - дело рискованное. Порой чародею приходится принимать особые снадобья и покидать свое тело, а такое даром никогда не проходит. Это выжимает все соки из человека, делая его слабым, как загнанная лошадь. Бывает, что чародей, покидающий свое тело, так и не возвращается назад. Небосвод искушает их, маня к себе своей холодной, сверкающей твердью. Им кажется, что там таятся великие тайны, открывающиеся лишь перед смертью, - и маги, не в силах устоять, бросают свои тела навсегда. Их мозг умирает в тот самый миг, когда дух соприкасается с крышей мира, но тело может пролежать еще много недель.

У Райфа даже легкие ныли от холода. Он взглянул в черный провал неба, понимая, как оно может искушать человека. Ангус проследил за его взглядом.

- Я не уверен, что нас будут выслеживать этой ночью таким образом да еще так близко от города. Уж слишком велика цена. Всякий раз, когда человек прибегает к древнему знанию, он отнимает что-то от себя, а расплачивается за это его тело. У разных людей это происходит по-разному. У одних, я видел, идет кровь изо рта, другие трясутся, как в лихорадке. Некоторые даже теряют память или разум. Я знал одного из Гончих Бури, жившего на высотах Стыка, так он терял часть своего тела каждый раз, как насылал бурю. Увидев его впервые, я подумал, что он побывал в огне - руки и ноги у него были черные, как обгорелые ветки, и мертвые.

Райф отвернулся. Он питал ненависть ко всякому колдовству. Кланники у себя такого не допускали. Сила ума, духа и тела - вот что ценится в клановых землях. Только слабые и отвергнутые всеми прибегают к колдовству. Райф помнил, как одним зимним утром Дагро Черный Град и Кот Мэрдок во дворе избили дубинками до бесчувствия одну темноволосую девушку. Он уже позабыл, кто она была - то ли сестра Кро Баннеринга, то ли дочь Мета Ганло, но люди заметили, что она подзывает к себе животных без слов. Неделю спустя она умерла, и никто, даже ее родные, не пожалели о ней. Была еще Безумная Бинни, живущая в ветхой хижине на сваях над Холодным озером, - ее изгнали из круглого дома тридцать лет назад. Говорили, что она умеет заставить овец скидывать приплод и предсказывать, какой зимой умрет больше всего народу.

- Почти все маги нуждаются в отдыхе после ворожбы, - нарушил его мысли Ангус. - Одним нужно просто выспаться, другие принимают лекарства, придающие силу.

- Вроде призрачного питья?

- Да, вроде него.

Райф, видя, что Ангус все время наблюдает за ним, вдруг понял, с какой целью дядя говорит все это. "Прими себя таким, как есть, - подразумевалось в его речи. - Из моих объяснений следует, что ты владеешь древним знанием. Я предупредил тебя об опасностях этого дара и оповестил о твоих пределах. Теперь учись жить с этим и перевари свою неприязнь".

Туман вливался в рот Ангуса, когда он говорил, и выходил обратно.

- Не все люди осуждают древнее знание. Есть места, которые не смогли бы существовать без нее, где она переплетена с историей так тесно, что людей невозможно отделить от их чар. Быть может, мы с тобой еще отправимся туда однажды.

Райф промолчал. Он не хотел больше этого слушать. Он тосковал по клану, представляя, как едет по глубокому белому снегу на выгоне, как стреляет во дворе по мишеням вместе с Дреем, как сидит у Большого Очага так близко, что горячее желтое пламя опаляет щеки.

- Девушка просыпается, - сказал он через некоторое время. Ангус прищурился, и миг спустя Аш зашевелилась у него за спиной. Райф понял, что выдал себя: сказал, что она просыпается, когда дядя ничего еще не чувствовал. Он натянул поводья, желая остаться позади.

Аш и Ангус немного поговорили, и она взяла из поклажи мех с водой и вяленое мясо. Райфу показалось, что она немного посвежела после сна. Он тоже попил воды, следуя ее примеру. От загустевшего ледяного питья внутри у него все онемело.

Они приближались к верхнему краю границы леса; местность становилась все более голой и каменистой. Тропу обступили скалы, с которых непрестанные ветры сдували весь снег. Сосны с гладкими, как кость, стволами и сморщенными серыми иглами жались к земле. Сильно пахло смолой, и туман стал липким, как будто тоже пропитался ею.

Сделав несколько крутых поворотов, Ангус неожиданно для Райфа скомандовал остановку и спешился.

- Жди здесь, - сказал он, передавая Райфу поводья. Когда Райф сам спрыгнул с коня, Ангус уже исчез в тумане, провожаемый взглядом Аш.

Настала тишина. Говорить Райфу не хотелось. Он чувствовал глухую обиду против девушки, как будто она подкралась к нему, пока он спал, надрезала ему запястье и побраталась с ним против его воли. Ему не оставили выбора, и тем не менее он чувствовал себя связанным. А ведь она совсем еще девчонка, худенькая, с красным от мороза лицом и сбившимися в колтун волосами. Только глаза у нее красивые: огромные, серые и блестят, как отполированный металл, то ли серебро, то ли сталь.

- Спешились? Вот и ладно, дальше пойдем пешком, - сказал голос Ангуса из тумана. - Срежь ветку с той лиственницы, Райф, и сделай факел. Обдери кору, чтоб сок выступил.

Райф рад был заняться чем-нибудь. Он срезал целых три ветки, измазав свои собачьи рукавицы смолой, обстругал ножом, оставив завитки, и поджег одну своим огнивом. Он хорошо умел разводить костры на снегу, и приятно было делать своими руками простые и честные вещи.

Ангус в это время отряхнул снег с лошадей. Аш шептала Лосю что-то ласковое, почесывая его за ушами, а Лось фыркал от удовольствия, как дурак. Предатель, подумал Райф сердито.

Ангус повел их в глубокую лощину между скалами. Ее обледенелые стены становились все выше над все более узкой и крутой тропой. Вскоре стены сомкнулись над головой, и Райфу показалось, что они вошли внутрь горы. Тот же маслянистый камень, что встречался им наверху, ярко отражал свет. Факел Райфа, лизнув его мокрую поверхность, зашипел. Туман тянулся за копытами лошадей, как морская пена. Стало заметно холоднее.

Потом сквозняк вдруг прекратился, и канал, по которому весной, наверно, сбегала талая вода, превратился в подземный ход.

Швы на груди Райфа зудели, и холодный амулет давил на кожу словно окаменелый.

- Теперь чур не отставать, - сказал Ангус. - Не все пути здесь ведут куда нам нужно. Ты, Райф, ступай вперед с факелом, а ты, Аш, присматривай за Лосем да не забывай жевать рутовые листочки.

Став во главе отряда, Райф заметил, как изменилась скала под ногами. Неровный еще несколько минут назад камень превратился в гладкий обработанный зубилом пол. Стены оставили шероховатыми, сгладив только самые острые углы. Вдалеке что-то капало, словно с протекающей крыши, минеральное масло или вода. Тени собирались здесь, точно дождевая вода в канаве.