Паучиха. Личное дело майора Самоваровой - Полина Елизарова

Полина Елизарова

Паучиха. Личное дело майора Самоваровой

– Залипаки брать будете? – гнусавя, спросила Самоварову хмурая кассирша – глаза щелочки, набрякшие мешки…

– А нужно? – не понимая, о чем речь, растерялась Варвара Сергеевна.

– Это уж вы сами решайте, хотите участвовать в акции или нет, – шмыгнула носом, будто обидевшись, невыспавшаяся женщина.

– Что за акция? – полюбопытствовала Варвара Сергеевна.

В этот утренний час на весь супермаркет работала одна касса, и Варвара Сергеевна спиной почувствовала молчаливое недовольство скопившейся очереди.

Но продавщица, с неожиданно проснувшимся энтузиазмом, начала подробно отвечать на вопрос:

– Акция, – развернула она перед носом Самоваровой рекламный буклет, – будет проходить до конца декабря. Вот сюда, – ткнула она пальцем с облупившимся лаком в тощий буклет, – вы должны наклеить накопленные, сколько успеете собрать, залипаки. От их количества и зависит скидка на товар.

– А что за товар-то? – Без очков Варваре Сергеевне было сложно что-либо рассмотреть в разложенном на черной ленте буклете.

– Сейчас акция на хорошие ножи. А предыдущая была на кастрюли.

– Кастрюли были бы нужнее, – вздохнула Самоварова.

Позавчера она сожгла любимую кастрюльку доктора, в которой поставила вариться кашу да залипла (как это водится у женщин) перед зеркалом.

– Все, поезд ушел, – драматично вздохнула кассирша, – теперь только ножи. Кстати, ножи хорошие, нам премию ими недавно выдали. Китай, конечно, но качественный.

– Уважаемые! – не выдержал очкастый и носатый дядька, стоявший за Самоваровой. – Люди вообще-то на работу опаздывают! Нельзя ли побыстрее рассчитаться?

Кассирша, бросив уничижительный взгляд на нетерпеливого покупателя, не спеша отсчитала Варваре Сергеевне сдачу с пятитысячной купюры.

– Спасибо, – улыбнулась Самоварова, аккуратно засунув в пакет с продуктами залипаки и буклет.

– Хорошего дня, голубушка! – махнула свободной рукой кассирша. – Да не пихайте вы мне вашу карту раньше времени, я еще ничего не пробила! – тут же огрызнулась она на очкарика.

– Что за магазин?! Где ваше начальство? И всегда у вас почему-то одна касса работает!

Варвара Сергеевна вышла из супермаркета и, обходя холодные осенние лужи, с удовольствием подумала, как позавтракает свежеиспеченной булочкой со сливочным маслом, запивая ее горячим кофе.

Жаль, Валерка уже ушел на работу…

Сегодня утром ей пришлось встать пораньше и, по настоянию Валерия Павловича, сдать натощак анализ крови в поликлинике, где он работал и где они когда-то познакомились.

Вот уже больше года доктор тщательно следил за ее холестерином («Объедаешься сливочным маслом!»), гемоглобином («У тебя опять пониженное давление!») и уровнем кальция, который не должен вымываться из ее немолодых костей.

Несмотря на то, что вышеперечисленные показатели частенько бывали то чуть завышенными, то чуть заниженными, Варвара Сергеевна с удовольствием пренебрегла бы ими, но из уважения к заботе Валеры регулярно делала то, о чем он просил.

В последнее время Самоварова все чаще ощущала, что размеренная жизнь, которую они вели с Валерием Павловичем, начала ее утомлять.

Совместные завтраки и ужины, которые они часто готовили сообща, вечерние просмотры сериалов, пешие прогулки по городу, раз в месяц – театр, иногда, если позволяли средства – походы в небольшие уютные ресторанчики – все это, бесспорно, было очень ценно для нее, до встречи с Валерой не знавшей зрелой любви и стабильных отношений с мужчиной. Но против собственной природы не попрешь, врожденная живость натуры требовала каких-то колебаний, какой-то встряски, что ли! «Уж не влюбиться ли мне грешным делом?» – промелькнуло накануне утром в ее голове.

От столь внезапной и нелепой мысли Варвара Сергеевна чуть не обожглась горячим кофе.

Будучи человеком, трезво смотрящим на жизнь, она тут же над собой посмеялась:

и возраст для скачков гормонов уже не тот, и отношения с ревнивым доктором были ей очень дороги.

Самоварова решила списать внутреннее беспокойство на стремительно обрушившуюся на город осень.

Осенью всегда так.

Ошибочно полагать, что обновления чувств хочется только весной.

Осень безжалостно напоминает: все в мире скоротечно, и жизнь наша подобна промелькнувшему лету. Вот ты бегаешь босиком по душистой траве – и вот уже кутаешь загорелую шею в колючий шерстяной шарф.

Нынешняя осень была особенно красива.

По дороге к дому Самоварова невольно залюбовалась буйством красок перед спячкой разодевшейся в лучшие одеяния природы – от обилия пурпура и охры кружилась голова!

«Наш земной путь – всего лишь переход из одного измерения в другое. И осенью он особо заметен».

Варвара Сергеевна посмотрела на небо.

Словно в подтверждение ее мыслей та его сторона, что покрывала Юсуповский дворец, была подернута сизыми тревожными тучами, зато солнце над Исакием, высунувшее на прозрачно-голубом небе острые язычки, щедро выплескивало на город остатки летнего тепла.

Две недели назад Варвара Сергеевна записалась на курсы вождения, имея перед собой цель: сдать на права категории А. К будущему лету, из денег, что остались после поездки в Рим, она запланировала приобрести не слишком дорогой современный мотоцикл, на котором могла бы вместе с Валерой ездить на дачу.

Готовила она к этому доктора с весны.

Не перечислить, сколько было споров, слез и следовавших за этим бурных примирений!

Наконец Валерий Павлович сдался.

«Варя, только никаких заигрываний с инспекторами ГИБДД! Я сам приеду на экзамен и посмотрю, чему ты там научилась. Речь идет о твоей безопасности».

«О нашей безопасности! – хмыкнула в ответ Варвара Сергеевна. – Я же тебя катать на мотике собираюсь».

Самоварова посмотрела на экран айфона – время позволяло, вернувшись домой, не торопясь позавтракать, немного поработать над романом, в котором она вот уже несколько месяцев не могла выстроить внятный сюжет, и привести себя в порядок.

К двенадцати ей нужно было успеть на курсы вождения.

Подойдя к дому, Варвара Сергеевна увидела пожарную машину, вокруг которой сгрудились праздные и любопытные жители.

В груди неприятно екнуло.

За то время, что Самоварова проживала в квартире доктора, ей, общительной и любопытной к людям, удалось перезнакомиться почти со всеми местными тетушками и бабульками.

Не успело недоброе предчувствие облачиться в какую-либо понятную форму, как к ней подскочила Мария Юрьевна, соседка с первого этажа, посвятившая себя воспитанию внуков, бесконечно нарождавшихся от трех любвеобильных дочерей.

– Ой, Варя, голубушка! – приближаясь, зашумел соседкин тонкогубый, с герпесным прыщиком в уголке рот. – Это у вас ведь полыхнуло! Беда-то какая!

– Как давно? – сглотнув, Варвара Сергеевна постаралась взять себя в руки.

– Да минут пятнадцать тушат, правда, говорят, только прихожая сильно пострадала… Роман Аркадьевич из тридцать седьмой дома был, хоть и старик совсем, запах тотчас учуял! Выскочил на площадку, видит – дымит ваша дверь. Он мешкать не стал, как заорет на весь подъезд благим матом! Тут уж и остальные повыскакивали, кто-то вызвал пожарных…

Слушая соседку, Варвара Сергеевна бешено отматывала назад кадры прошедшего утра. Валерий Павлович ушел из дома первым. Сегодня у него сложный день, и в поликлинику он отправился к восьми. Перекусив йогуртом, в семь тридцать Валера закрыл за собой дверь.

В это время она уже одевалась.

Ни газовой плитой, ни тостером, ни кофе-машиной с автоматическим отключением никто из них утром не пользовался.

Что еще может быть? Утюг?!

Нет, Валера достал из шкафа заранее выглаженную, белую в синюю полоску рубашку. Варваре же было не до марафета. Наскоро собираясь, она надела спортивный костюм.