Краткий конспект истории английской литературы и литературы США - Сергей Щепотьев

С. И. Щепотьев

Краткий конспект истории английской литературы и литературы США

Софье Кухтицкой,

Александру Ложникову,

Владимиру Романову — моим ученикам, интеллигентность и восприимчивость которых придавала смысл моему учительскому труду

Литература о литературе

Вспоминается «451 градус по Фаренгейту» Рэя Брэдбери. Герои этого романа-памфлета при всеобщей деградации литературной культуры радовались любому клочку печатного текста, любому источнику «литературной» информации.

Так сегодня ученые-фольклористы восторгаются самыми незначительными памятниками устного народного творчества.

Так завтра мы, возможно, с удивлением будем спрашивать друг друга: а что же, собственно, такое сама литературная культура?

Чтобы этого не случилось, нужна вот эта самая литература о литературе, иными словами — история литературы, литературная критика.

Книга Сергея Щепотьева не претендует на звание научного труда, тем не менее она представляет собою некое неформальное исследование двух великих литератур мира — условно говоря, от Чосера до наших дней.

Работа, в основе которой — лекции, прочитанные на факультативных занятиях в средней школе, написана живо и легко. Несмотря на некоторую долю компилятивности (то есть включения материалов других исследовательских трудов), она содержит сугубо личностные авторские оценки и выводы, распространяющиеся не только на вопросы литературы, но и на другие искусства, и на историю общественной мысли — не только Великобритании и США, но и отечественную. Литературная жизнь предстает здесь перед нами как живой и цельный процесс, берущий начало в устном творчестве трубадуров и разветвляющийся на многочисленные школы и стили: огромное дерево, и каждый отдельный листочек на нем — писатель или поэт; это дерево шелестит своей могучей кроной, с которой никогда не осыпается красивая и душистая листва.

Книга приглашает погрузиться с головой в этот своеобразный мир — литературное море в житейском океане с его противоречиями, приливами и отливами, бурями и штилями, рифами и отмелями, с далеким обетованным берегом мечты и высоким звездным небом духовного совершенствования.

Увлекательный, яркий материал книги представляет собою сплав истории литературы, критики и публицистики.

Иные совпадения просто поражают:

«...Прогресс в индустрии и культуре вовсе не означал, что большинство населения Англии было образованным. Города разрастались, но что они из себя представляли? Лондон был похож на огромную помойную яму, пишет английский критик Колин Уилсон. Грубые нравы горожан, сплошная пьянка (джин был дешевле молока, и матери часто поили им детей на сон грядущий), поножовщина — вот характерная обстановка английской столицы того периода. Вот почему государство встало перед необходимостью просвещения».

Разве этот пассаж не натолкнет нас на мысль, что наше правительство весьма своевременно обратило взор к народному образованию? Смеем сказать, даже с небольшим опозданием: в СМИ уже появилась информация о том, что наши матери кое-где начинают заменять молоко для детей водкой...

«Из жизни ушло возвышенное. Обыденность нечеловеческих отношений — страшнее всего» — это мы должны помнить всегда.

Привычка. В порядке вещей. Так заведено. Общество, объединенное государственной идеей, неизбежно время от времени попадает в стадию переоценки ценностей из-за профанации центральной идеи ее главными носителями, но еще более — теми, кто претворяет эту идею в жизнь. На эту тему С. Щепотьев рассуждает, рассматривая роман известного английского археолога и антрополога Джакетты Хоукс «Царь двух стран».

То, что еще недавно считалось справедливым, моральным, даже идеальным, попадает в разряд отжившего, ненужного, вредного и греховного. Сколько раз переживала Россия подобные ценностные революции!

Вечная борьба духовной и материальной стихии. Всем довольны только представители материальных мировых сил.

Заметьте, что сегодняшние патриоты-славянофилы превратились почти в коммунистов, хотя прежние коммунисты во главе с вождем пролетариата ориентировались на западников — Герцена, Белинского, Чернышевского...

Извечный спор России и Европы. Нынешние «патриоты» видят преступление в том, что кто-то отваживается критиковать русское общество и русскую государственность. Они утверждают, что европейцы так по отношению к своим отечествам не поступают.

Вот аргумент, разрушающий их доводы:

Где б ни воздвиг Господь молитвы храм,Нечистый рядом со своей часовней.И, как ты ни крутись, толпится тамНароду больше, чем в дому Господнем.

«По меткому выражению Калина Уилсона, — пишет С. Щепотьев, — этой поэмой Дефо начал английскую традицию „рассерженных молодых людей“, которые зарабатывали на жизнь, понося англичан».

Казалось бы, эпоха тоталитаризма, навязывавшего обществу «нужные» мнения, позади. Но догмы, увы, живучи. Разве не вызывает сомнение точка зрения наших церковников, полагающих Леонардо да Винчи пособником дьявола, а улыбку Джоконды — улыбкой исчадья ада?..

В «Кратком конспекте» ясно прослеживается неприятие автором догматизма, утверждение независимости взглядов и вкусов (при условии, заметим, что личность обладает хорошим вкусом).

Сергей Щепотьев — профессиональный критик с тридцатилетним стажем, талантливый прозаик, поэт и переводчик (в своей книге он зачастую прибегает к собственным переводам и прозы, и стихов рассматриваемых авторов — как, например, приведенное выше четверостишие из поэмы Даниэла Дефо). Его высокий вкус, профессиональная чуткость — залог высокого качества этой ёмкой книги, содержащей как более или менее краткие сведения справочного характера, так и развернутые очерки, и вместе с тем располагающей к размышлениям о прошлом, настоящем и будущем.

Максим Швец

От автора

История — это полет в самолете над континентом, тогда как литература — неторопливая прогулка в кругу друзей.

Живопись — искусство живое, но статичное.

Музыка эмоциональна, но абстрактна.

Литература превосходит все эти искусства способностью создавать дружеское понимание, ибо она личностна, пряма и доверительна.

Научно-технический прогресс сломал идеологические барьеры, разрушив само идеологизированное государство с его изолированностью, сделал общедоступными в так называемом постиндустриальном, информационном обществе завоевания интернациональной культуры.

Но все ли делают СМИ для того, чтобы любой и каждый мог пользоваться истинными произведениями искусства? Увы, нет. Наряду с книгами, фильмами и другими зрелищами, поистине достойными уважения и восхищения, потребителю предлагается доступная и дешевая, низкого качества продукция.

Дешевка воспринимается легче и потому кажется демократичнее. Однако это обманчивое впечатление. «Кич» — «массовые» литература и искусство — отупляет, сводит на нет духовность, без которой немыслимо как искусство, так и его восприятие. Духовность, дарованную человеку как высшее благо!

В начале Перестройки кто-то из журналистов процитировал меткое определение одного американца: «Они (т. е. мы, русские — С. Щ.) думали, что подсоединились к нашему водопроводу, а подсоединились к нашей канализации».

Да, так и получилось. Поэтому на наших прилавках куда меньше книг, составляющих истинную литературу, чем низкопробной чепухи, которую быстренько научились стряпать отечественные дельцы от книжного бизнеса. Стали появляться уже и рецепты по изготовлению этой чепухи от новоявленных авторов.

С другой стороны, к счастью, звучат и возгласы протеста: людям надоели беспомощные в литературном отношении поделки, похожие друг на друга, как две капли воды, кровавые до нелепости повествования о жизни бандитов и маньяков, романтизированных или, наоборот, приниженных бытом сыщиков обоего пола, проституток и наркоманов, туповатых богатырей из сказочек для взрослых...

Спрос определяет предложение. Говорят, на хорошую литературу спроса нет. Почему? Смею думать, что народ просто забыл, что это такое. И новое поколение просто не знает имен создателей эталонов настоящей литературы.

«Заезженные», опошленные примитивным школьным «разбором» имена канонизированных русских классиков приелись, а кто из школьников знает тех русских писателей, которые не входят в школьную программу? Тем более — Хемингуэя, Ремарка, Марселя Пруста, Диккенса, Брехта, Арагона, Голсуорси, Бальзака, Дос Пассоса, Анатоля Франса?

А ведь вчерашние школьники сегодня входят в жизнь. Не знают этих имен и полагают, что так можно жить.