История крестовых походов - Джонатан Райли-Смит

История крестовых походов

под редакцией Джонатана Райли-Смита

Предисловие

Выход этой книги в серии исторических трудов издательства Оксфордского университета и тот факт, что подавляющее большинство ее авторов — английские ученые, свидетельствуют о росте интереса историков Великобритании к крестовым походам. В начале 1950-х годов этой темой занимались не более шести историков, и только двое из них преподавали в университетах. А уже к 1990 году члены «Общества изучения крестовых походов» преподавали на двадцати девяти исторических факультетах университетов и колледжей Великобритании. Растущее внимание британских ученых к крестовым походам можно объяснить непреходящим увлечением общества Востоком вообще, а также огромной популярностью «Истории крестовых походов» сэра Стивена Рансимена и заслуженной доброй репутацией организации «Скорая помощь св. Иоанна», провозглашающей себя преемственницей средневековых рыцарей-госпитальеров (иоаннитов). Настоящее издание рассматривает движение крестоносцев в самых разных аспектах. Описываются идеи апологетов, пропагандистов, трубадуров и поэтов, мировоззрение самих участников крестовых походов, отношение мусульман к христианской священной войне. Уделяется серьезное внимание и практическим — юридическим, финансовым, организационным — вопросам, которые приходилось решать вдохновителям походов. Несколько глав посвящены западным поселениям в восточном Средиземноморье, основанным крестоносцами. Кроме того, в книге уделено немало страниц искусству и архитектуре, созданным крестоносцами, а также военно-монашеским орденам. Не обойдена вниманием и тема поздних крестовых походов, включая и историю военно-монашеских орденов в XVI–XVIII веках. И в заключение хотелось бы отметить, что в этом издании впервые поднимается вопрос о сохранении идей и образов эпохи крестовых походов в XIX и XX веках.

Джонатан Райли-Смит

Крокстон, Кембриджшир

Апрель 1994

Глава I

Изучение крестовых походов

ДЖОНАТАН РАЙЛИ-СМИТ

18-25 ноября 1095 года в Клермоне (южная Франция) под председательством папы Урбана II состоялся церковный собор. После закрытия официальной части 27 ноября на поле около города, под открытым небом перед огромной толпой клириков и мирян разных сословий папа произнес пламенную проповедь, в которой призвал франкских рыцарей дать обет освободить христиан от мусульманского ига и отвоевать у неверных Гроб Господень в Иерусалиме. Фульхерий Шартрский включил в хронику «Иерусалимская история» («Деяния франков, совершивших паломничество в Иерусалим») часть речи Урбана II. Позволим себе привести оттуда обширную цитату: «О, сыны Божьи, поелику мы [уже] обещали Господу установить у себя мир прочнее обычного и еще добросовестнее блюсти права Церкви, есть и другое, Божье и ваше, дело, стоящее превыше прочих, на которое вам следует… обратить свои доблесть и отвагу. Именно необходимо, чтобы вы как можно быстрее поспешили на выручку вашим братьям, проживающим на Востоке, о чем они уже не раз вас просили. Ибо в пределы Романии вторглось и обрушилось на них… персидское племя турок… Занимая все больше и больше христианских земель, они семикратно одолевали христиан в сражениях, многих поубивали и позабирали в полон, разрушили церкви, опустошили царство Богово. И если будете долго пребывать в бездействии, верным придется пострадать еще более. И вот об этом-то деле прошу и умоляю вас, глашатаев Христовых, — и не я, а Господь, — чтобы вы увещевали со всей возможной настойчивостью людей всякого звания, как конных, так и пеших, как богатых, так и бедных, позаботиться об оказании всяческой поддержки христианам и об изгнании этого негодного народа из пределов наших [т. е. христианских] земель. Я говорю [это] присутствующим, поручаю сообщить отсутствующим, — так повелевает Христос. Если кто, отправившись туда, окончит свое житие, пораженный смертью, будь то на сухом пути, или на море, или же в сражении против язычников, отныне да отпускаются ему грехи. Я обещаю это тем, кто пойдет в поход, ибо наделен такой милостью самим Господом. О, какой позор, если бы столь презренное, недостойное, отвратительное племя, служащее дьявольским силам, одолело бы народ, проникнутый верою во всемогущество Божье… О, каким срамом покроет вас сам Господь, если вы не поможете тем, кто исповедует веру христианскую, подобно нам… пусть выступят против неверных, пусть двинутся на бой, давно уже достойный того, чтобы быть начатым… Те, кто намерен отправиться в поход, пусть не медлят, но, оставив собственное достояние и собрав необходимые средства, пусть с окончанием зимы в следующую же весну горячо устремятся по стезе Господней». А в хронике Роберта Реймсского приводятся и такие слова папы: «Особенно же пусть побуждает вас святой Гроб Господень… гроб, которым ныне владеют нечестивые, и Святые Места, которые ими подло оскверняются и постыдно нечестием их мараются… Иерусалим — это пуп земли, край плодоноснейший по сравнению с другими, земля эта — словно второй рай. Ее прославил Искупитель рода человеческого своим приходом, украсил ее своими деяниями, освятил страданием, искупил смертью, увековечил погребением. И этот-то царственный град… ныне находится в полоне у своих врагов и уничтожается народами, не ведающими Господа. Он… жаждет освобождения, он не прекращает молить о том, чтобы вы пришли ему на выручку».

Как только были произнесены последние слова проповеди, вперед выступил Адемар Монтейский, епископ Ле-Пюи (который позже будет назначен папским легатом в первом крестовом походе), и первым принял крест под крики толпы «Так хочет Бог!» Папа же, услышав эти крики, по свидетельству Роберта Реймсского, сказал: «Дражайшие братья… если бы не Господь Бог, который присутствовал в ваших помыслах, не раздался бы единодушный глас ваш, и хотя он исходил из множества уст, но источник его был единым. Пусть же этот клич станет для вас воинским сигналом, ибо слово это произнесено Богом… И тот, кто возымеет в душе намерение двинуться в это святое паломничество, и даст обет Богу, и принесет Ему себя в живую, святую и весьма угодную жертву, пусть носит изображение креста Господня на челе или на груди. Тот же, кто пожелает, дав обет, вернуться [снять обет], пусть поместит это изображение на спине промеж лопаток…»

Хотя очевидцы описали это событие не сразу, а много лет спустя и на их рассказ, безусловно, повлияли последующие успехи этого начинания, все равно остается впечатление, что тогда был разыгран хорошо поставленный спектакль, где все действия главных актеров и реакция толпы были тщательно продуманы.

Театрализованность и ритуализированность, сопутствовавшие началу крестовых походов, впоследствии прочно закрепились за этим движением. Папа Урбан II, сам принадлежа к тому сословию, которое он хотел поднять на крестовые подвиги, прекрасно знал, чем и как можно воздействовать на чувства рыцарства. Поэтому шестидесятилетний папа предпринял годовое путешествие по южной и центральной Франции. Похоже, что поход на помощь Византийской империи он обдумывал уже несколько лет, хотя впервые заговорил о нем только в марте 1095 года на соборе в Пьяченце, где обсуждалась просьба византийского императора Алексея I Комнина помочь ему отразить натиск мусульман. Турки-сельджуки вот уже более двух десятилетий планомерно завоевывали Малую Азию и теперь приближались к Босфору. По приезде во Францию папа наверняка обсудил свои планы с Адемаром Ле-Пюиским и с графом Раймундом Тулузским (последнему папа отводил роль военного руководителя похода). Эти встречи вряд ли могли пройти незамеченными. И, вероятно, утверждение бургундских преданий о том, что первые обеты идти в Иерусалим были произнесены на соборе тридцати шести епископов в Отуне в первой половине 1095 года, имеет определенное отношение к действительности. Есть и еще одно предание, рассказывающее о том, что странствующий проповедник Петр Пустынник призывал к освобождению Гроба Господня еще до собора в Клермоне. Петр был хвастлив и болтлив, и сохранилось много рассказов о его жизни — о его паломничестве в Иерусалим, об обращении к нему патриарха, о явлении ему Христа и о его встрече в Италии с папой, во время которой он якобы уговорил Урбана II послать помощь Иерусалиму. Эти истории возникли, вероятнее всего, в Лотарингии, где Петр жил в аббатстве Ненмустье после своего возвращения из крестового похода. Но как бы ни было, вполне вероятным представляется и то, что до приезда папы в Клермон уже велись разговоры о походе на Восток и были выработаны кое-какие предварительные планы.

Урбан II, путешествуя по Франции, везде проповедовал идею крестовых походов[1] против неверных. К следующей весне крестоносцы начали собираться для участия в походе, позже названном первым крестовым походом (1096–1102), самым большим завоеванием которого стал захват Иерусалима 15 июля 1099 года. Но Иерусалим не мог быть удержан только сам по себе, и его завоевание повлекло за собой создание западных колоний в Леванте (их называли Латинским Востоком). Колонии сразу же стали целью турецких набегов, и потому появилась необходимость в военных мерах для их защиты. В частности, в помощь этим поселениям стали возникать военно-монашеские (духовно-рыцарские) ордена.