История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина - Уильям Аллен

Уильям Аллен

История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина

Н.М., наполовину украинке, наполовину ангелу

Сила и гордость — ее облаченье, Не страшно грядущее ей.

И добрые, мудрые фразы Слетают с ее языка.

Так дайте ж ей плод,

Что взрастила она,

И собственный труд Пусть прославит ее.

William E.D. Allen

The Ukraine: A History

Originally published in 1940, this book is a detailed and in-depth study of the history of the Ukraine up to the beginning of WWII. Allen examines the geographical and historical factors behind the development of the…

Глава 1

Речной мир и Киевская Русь (до 1240)

Влияние географического фактора на русскую историю

Россия — страна многочисленных рек. Однако тот факт, что все водные артерии Восточно-Европейской равнины впадают во внутренние моря или в моря, скованные льдом, наложил свой отпечаток на всю историю России. Великие реки Сибири впадают в Северный Ледовитый океан, Двина, текущая на северо-запад, — в Балтийское море. Южные реки Днестр, Днепр и Дон несут свои воды в Черное море, которое соединяется со Средиземным двумя узкими проливами, разделяющими Европу и Азию. Величайшая европейская река России Волга впадает в Каспий, крупнейшее озеро Азии.

Именно густая речная сеть Восточно-Европейской равнины и помогла населявшим ее племенам объединиться в общее государство. На русских реках практически нет порогов — самыми крупными были днепровские[1]. Реки широки и медленно текут по обширной плоской равнине. Для того чтобы эти природные артерии превратились в единую систему коммуникаций, необходимо было только одно — приложить человеческий труд. Реки России текут в меридиональном направлении, поэтому ее торговые пути проходили с севера на юг и обратно. Речной путь из Черного моря в Балтийское был известен средиземноморским купцам еще с самых древних времен. Однако густая речная сеть, способствовавшая единому и упорядоченному развитию жизни на Восточно-Европейской равнине, позволяла многим степным завоевателям безо всяких помех вторгаться в ее пределы. Поэтому древняя история этой равнины представляет собой целую серию сменявших друг друга нашествий с востока, запада и севера, а также смешение самых разнообразных влияний. Культуры стран, возникавших на этой равнине, привносились извне и, как свидетельствуют древнейшие источники, были результатом смешения культуры завоевателей, обычно весьма немногочисленных, с культурой покоренных ими местных жителей. Именно так, вне всякого сомнения, возникли средневековые государства Великого Новгорода и Киева, где скандинавские воины и купцы подчинили себе славянское население, находившееся на примитивном уровне развития.

Третьим, самым молодым по времени культурным влиянием в средневековой России стало влияние Москвы. Близость Волги, тесные связи Великого княжества Московского с Золотой Ордой и Монголией, а также влияние ислама придавали особенно мрачный, консервативный оттенок возрождавшейся русской государственности. «Азиатский» характер этой третьей русской культуры очень резко контрастировал с «западной» предприимчивостью «балтийского» Новгорода и «средиземноморским» великолепием южного Киева.

Главным путем, по которому на север проникало влияние Востока, являлась Волга. Культура Хазарского царства, существовавшего в VIII в., испытывала очень сильное влияние персидской, арабской и еврейской культур. Примитивные же племена Волжского бассейна, как подчеркивал Ключевский, находились под влиянием финно-угров. В XII в. меря, весь, чудь и другие исконные жители этих мест были покорены суздальскими князьями. Новая Россия, которая возникла в Великом княжестве Московском и впервые в истории сумела подчинить себе всю речную сеть Восточно-Европейской равнины изнутри, очень сильно отличалась от Киевской и Новгородской Руси, поскольку имела гораздо меньше славянских и европейских элементов.

Меридиональным тенденциям русской истории, опиравшимся на речную сеть, противостояли широтные, простиравшиеся с востока на запад. Восточно-Европейская равнина не имеет гор на северо-западе и безо всяких преград тянется от берегов Балтийского моря до Карпат на западе и до Арало-Каспийской зоны пустынь, доходящей до Тянь-Шаня и Хингана, на юго-востоке. Поэтому еще сравнительно недавно великие державы Средневековья Польша и Швеция оказывали сильное давление на неустоявшиеся границы других государств Европы. В древние времена германцы, двигаясь на восток, дошли до берегов Черного моря, и южнорусскими землями целых два столетия управляли готы. На востоке, из пустынь Внутренней Азии, одна за другой накатывались волны нашествий алтайских народов. Вторжение гуннов и аваров в степи Причерноморья, через которые эти народы прошли на своем пути в Центральную Европу, по своим масштабам не уступает монгольским завоеваниям XIII в. Монголы фактически стали последним алтайским народом, который закрепился на Восточно-Европейской равнине прочнее других и на более длительное время. Это объясняется тем, что они усиливали свою беспощадную военную машину умением управлять покоренными народами, которому их научили китайцы и персы.

Таким образом, русские земли всегда были открыты для вторжений с запада и юго-востока. Это порождало хроническое состояние нестабильности и неуверенности в своей безопасности, которое оказало влияние на весь ход русской истории. Неустойчивость границ и частые вражеские нашествия создали в России сложные национальные проблемы. Русское государство московских царей покоилось на реальном географическом единстве, а его создание явилось естественной реакцией на ослабление давления с востока. Но государство, которое первые Иваны слепили из славянских, финских и татарских народов, никогда не отличалось национальным единством. Безгранично расширившись вовне, в ответ на враждебное безграничное давление изнутри, Российская империя сумела поглотить славянские и неславянские народы, которые исторически тяготели к другим регионам и подчинялись культурным влияниям других стран.

Южная Россия до прихода славян

До прихода славян южнорусские земли населяло множество разных народов. В доисторический период (то есть до появления письменности) здесь процветали разные культуры. Веер рек, раскинувшийся с востока на запад у Черного моря, в который входили Кубань, Дон, Днепр, Буг, Днестр, Прут и Дунай, орошал обширную равнину, которая соединяла азиатский мир с трансдунайским и средиземноморским. В разные периоды истории на всем пространстве от Кавказа до долин верхнего Дуная возникали различные культуры. Общий культурный фон, порождавший единые формы и способы, не всегда, конечно, означал наличие национального единства. Сохранившиеся до наших дней останки людей разного физического типа, а также погребальные обычаи свидетельствуют о том, что сюда мигрировали и здесь проживали самые разные народы.

Первый исторический период в Южной России начался с греческой колонизации, корни которой уходят в VIII в. до н. э. Греки, поселившиеся здесь, вне всякого сомнения, были наследниками древних понтийских талассократий: минойской и микенской. XI, XII и XIII главы «Одиссеи» и легенда об аргонавтах говорят нам о существовании в этих краях более древних культур. Это подтверждается и многочисленными археологическими находками на Кубани.

Греческую понтийскую цивилизацию подробно описали Миннс и Ростовцев. Греки, поселившиеся на северных берегах Черного моря (Понт), обнаружили, что южнорусские степи принадлежали скифам, которые, вероятно, представляли собой аристократию алтайских кочевников. Они говорили на языке алтайской группы и относились к иранской культуре; они подчинили себе множество народов, многие из которых занимались земледелием. Под патронажем скифских вождей расцвело замечательное искусство, возникшее под влиянием греческой, иранской и верхнеазиатской культур. Экономика скифов, основанная на скотоводстве и земледелии, дополняла экономику греческих городов-государств, и в течение нескольких веков греческие колонии и скифские вожди Северного Причерноморья богатели за счет процветавшей торговли между степью и средиземноморскими странами. От поставок скифского зерна зависели даже Афины, особенно в годы Пелопоннесской войны. Понтийский регион играл важную роль в политике всего эллинского мира. Пейскер утверждал, что огромная потребность Греции в зерне заставляла кочевников-скифов продавать грекам весь урожай пшеницы, собранный народами Северного Причерноморья, которые им подчинялись. Он подчеркивал, что Геродот объединял под именем «скифы» самые разные племена — кочевые и оседлые, которые имели, очевидно, разное происхождение. Эти племена выращивали зерно «не для питания, а для продажи», и Пейскер не сомневался, что среди этих сельскохозяйственных племен находились и славяне.