Сердце в броне - Степной Аркадий

Аркадий Степной

Сердце в броне

Пролог

В королевской спальне горят свечи, молодой король не спит, король изволит работать. В легкой рубашке, распахнутой на груди, он сидит за маленьким круглым столиком, подперев голову руками и полностью погрузившись в отчет королевской торговой палаты. День выдался нелегкий, и уставшему королю приходится по несколько раз перечитывать одни и те же строки, чтобы понять их смысл. Можно все бросить и лечь спать, ведь он – король, и в его власти отменить завтрашнее заседание, перенести его на другой день или запретить вовсе. Король не подвластен никому, кроме самого себя. Но подлинные короли тем и отличаются, что нет для них строже судьи и требовательнее господина, нежели они сами. А Георг Нойманид был подлинным королем, повелителем по крови и по призванию. И можно было не сомневаться, что, несмотря на поздний час, он не ляжет спать, пока досконально не разберется в лежащем перед ним отчете и не будет полностью готов к назначенному на утро заседанию своей торговой палаты.

Вместе с королем не спит и пожилой лакей, в чью обязанность входит каждые полчаса менять кожаные мешки с горячей водой, согревающие пустую королевскую постель. Он прекрасно вымуштрован, его бесшумные и деликатные движения почти незаметны и абсолютно не мешают королю в работе. Правда, в отличие от двух гвардейцев, охраняющих вход в королевскую опочивальню, лакей иногда позволял себе украдкой зевать. Гвардейцам же сия роскошь недоступна. Подобно двум каменным изваяниям застыли они по обеим сторонам от двери, сжимая челюсти и опираясь на обнаженные мечи. Пост номер один, большая честь и ужасная скука. В этой части дворца нет ни одного постороннего, и единственным развлечением был пожилой лакей, каждые полчаса менявший грелки. Сомнительное развлечение, скажем прямо. Гвардейцы провожали его угрюмыми взглядами и отмечали по нему время, прикидывая, сколько им еще осталось до смены караула.

Когда в пустом коридоре слышатся четкие шаги, гвардейцы привычно настораживаются, но почти сразу же приходит расслабленность и облегчение – это смена. Помощник начальника караула сэр Локсби в сопровождении двух гвардейцев в закрытых шлемах. Все нормально, вот только… в нарушение всех правил мечи у сменщиков уже обнажены, да и сэр Локсби непривычно бледен и напряжен. Часовые переглянулись. Мелочь, конечно, бывает и не такое, но настороженность возвращается. Локсби и сопровождающие его гвардейцы останавливаются перед часовыми и поворачиваются к ним лицом. Помощник начальника караула делает шаг вперед и приказывает:

– Часовые, сдать пост.

По этой команде часовые должны вложить мечи в ножны и поменяться местами с прибывшими караульными. Но часовые медлят, им не нравится происходящее. Локсби недовольно хмурится и повторяет уже резче:

– Часовые, сдать пост!

Все верно, так и должно быть, реакция рыцаря вполне нормальна, но что-то все-таки мешает часовым незамедлительно подчиниться. Да еще и опущенные забрала мешают разглядеть лица сменяющих их гвардейцев. Часовые переглядываются и… вкладывают мечи в ножны. Лицо Локсби искажает злая улыбка, эта улыбка заставляет часовых пожалеть о своем решении, но поздно. Пришедшие вместе с Локсби лжегвардейцы наносят им смертельные удары. Заливаясь кровью, часовые падают на пол как подкошенные. Локсби обнажает меч и бьет ногой в украшенную резьбой дверь.

В отличие от окаменевшего лакея реакция молодого короля почти мгновенна. Вскочив, он схватил столик и бросил его под ноги ворвавшимся в спальню убийцам. Возникшая заминка позволила ему добежать до стены и сорвать с нее фамильный меч. Завязался неравный бой. Трое убийц в стальных доспехах против короля, защищенного лишь легкой рубашкой. Первая же атака окрасила рубашку кровью из глубокой раны на левом плече.

Пришедший в себя лакей выбежал из спальни, и через распахнутую настежь дверь донеслись его панические крики:

– Стража! Стража! На помощь!

Поняв, что времени у них осталось мало, убийцы удвоили свои усилия. Окровавленный король постарался пробиться к выходу, но его отбросили и, ранив повторно, зажали в угол. Жить ему оставалось считаные мгновения.

Пожилой лакей не убежал, как подумали было нападавшие. Позвав на помощь, он подхватил с пола выроненный убитым часовым меч и, широко размахнувшись, с криком бросился на выручку. Чудес не бывает, а меч – это далеко не грелка. Неумелый удар никого не задел, и лакея пробили в ответ сразу тремя мечами.

Но смерть его не была напрасной, отвлекшиеся убийцы упустили из виду короля. Воспользовавшись их оплошностью, король вырвался из смертельной ловушки и выбежал из спальни. Убийцы бросились следом, но было поздно, в коридоре их встретили поднятые по тревоге гвардейцы. В коротком яростном бою переодетые гвардейцами убийцы были изрублены до смерти. А возглавлявший их рыцарь Локсби, понимая, что его хотят взять живым, выбросился из окна.

Разгоряченных боем гвардейцев сменили агенты тайной службы. Крепкие, хмурые ребята в серых одеждах поверх безликих доспехов взяли под охрану королевские покои и все прилегающие к ним помещения. Мертвые тела убрали, кровь смыли, сломанные двери и мебель заменили, как будто ничего и не было.

На следующий день состоялось заседание королевской торговой палаты, и его величество Георг Первый в течение шести часов обсуждал с видными купцами королевства поправки в положение о пошлинах и налогах. И только усиленная стража и обилие молчаливых мужчин в серых одеждах свидетельствовали о том, что мир изменился и началась новая война – необъявленная.

Глава 1

Водоворот

Поезд, следующий по маршруту Алматы – Защита, вздрогнул и тронулся с места, постепенно набирая ход. Рустам проводил его взглядом, достал из кармана сотовый и набрал номер.

– Апа[1], все в порядке. Тетя Гуля уехала.

– Вы не опоздали?

– Нет, не опоздали. Даже раньше на двадцать минут приехали.

– Хорошо, балам[2], возвращайся домой.

– Что-нибудь купить по дороге?

– Не надо, дома все есть. Будь осторожен, хорошо?

– Конечно, апа. Ты же меня знаешь.

Рустам убрал телефон в карман и улыбнулся. Все бабушки мира одинаковы. Мы для них всегда дети, они страшно за нас переживают и никогда не упускают случая напомнить об осторожности.

Мотор подержанной «тойоты» завелся с полуоборота. Рустам включил печку, пристегнул ремень и, расплатившись с парковщиком, покинул привокзальную стоянку. Проехав несколько кварталов, он остановился у круглосуточного магазинчика на автобусной остановке. Купив пачку «Орбита» и бутылку сока, он вышел на улицу.

– Мужчина, отдохнуть не хотите?

Рустам повернул голову и встретился взглядом с невысокой девушкой в короткой помятой юбке.

– Нет, спасибо.

– Недорого.

Рустам помотал головой и повторил:

– Нет.

Девушка разочарованно вздохнула и отошла. Рустам усмехнулся, сел в машину, пристегнул ремень, повернул ключ, и… ничего не произошло. Ровным счетом ничего. Рустам попробовал еще раз, но результат был прежним, ключ проворачивался, подсветка на приборной панели дисциплинированно загоралась, но мотор никак на все это не реагировал, будто бы его и не было. Первым порывом Рустама было выйти из машины и открыть капот, но он вовремя остановился. Он мог хоть до скончания века глазеть на двигатель, это все равно ни к чему не привело бы. Рустам только два месяца как купил машину, и все, что находилось у нее под капотом, было для него тайной за семью печатями.

Он тяжело вздохнул, встретился со злорадным взглядом отвергнутой им проститутки, скривился и полез за сотовым.

– Алло, здравствуйте. Будьте добры, позовите к телефону капитана Уразбаева. Да, да, Тимура Уразбаева.

Пока дежурный по училищу разыскивал Тимура, Рустам открыл бутылку и выпил сок. Отвергнутая проститутка больше не давила ему на нервы, к ней подошли двое мужчин, и, кажется, дела у нее пошли на лад. В отличие от него. Заглохшая машина, крепчающий декабрьский мороз и абсолютно непонятные перспективы в отношении ремонта. Есть от чего пригорюниться неопытному водителю. От дальнейших тяжелых мыслей Рустама отвлек оживший динамик сотового телефона.