Преступная мать, или Второй Тартюф - Пьер Бомарше
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Граф дергает его за рукав, чтобы он прекратил объяснения.
Или вы со мной не согласны, милостивый государь? Кто просит совета в некрасивом деле, кто взывает о помощи в минуту постыдной слабости, тот не должен обращаться ко мне! Вы оба знаете это по опыту, а особенно хорошо — вы, ваше сиятельство!
Граф делает ему знак.
Так вот что побудило меня, не допытываясь, что именно заключают в себе бумаги, дать графине совет, когда она обратилась ко мне, однакож мне стало ясно, что для исполнения этого сурового долга у нее недостает решимости. Тогда я, не колеблясь, призвал на помощь всю свою решимость и преодолел безрассудную ее медлительность. Вот из-за чего шла у нас борьба, и, что бы обо мне ни думали, я никогда не буду раскаиваться ни в своих словах, ни в своих поступках. (Воздевает руки.) Священная дружба, ты всего лишь пустой звук, если не исполняются строгие твои веления! Позвольте мне удалиться.
Граф (в восторге). О лучший из людей! Нет, вы нас не покинете. Графиня, скоро он станет нам еще ближе: я отдаю ему Флорестину.
Графиня (с живостью). Более достойно, граф, вы не могли бы употребить ту власть, которую закон предоставляет вам над нею. Если вам хотелось бы знать мое мнение, то я вполне согласна. И чем скорее, тем лучше.
Граф (нерешительно). Ну, что ж... нынче же вечером... без всякой огласки... ваш духовник...
Графиня (с воодушевлением). А я заменяю ей мать, и я подготовлю ее к священному обряду. Однако неужели вы допустите, чтобы только ваш друг проявил великодушие к этой прелестной девушке? Я льщу себя надеждой, что нет.
Граф (смущенно). Ах, графиня... поверьте...
Графиня (радостно). Да, граф, я вам верю. Сегодня день рождения моего сына, и отныне, благодаря совпадению двух событий, он будет мне еще дороже. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ IX
Граф, Бежеарс.
Граф (смотрит ей вслед). Я не могу прийти в себя от изумления. Я ожидал споров, бесконечных возражений, а она оказалась такой справедливой, доброй, великодушной к моей девочке! «Я заменяю ей мать», — сказала она. Нет. это не безнравственная женщина! Я невольно преисполняюсь уважения к тому душевному величию, которое сквозит в ее действиях... хочу осыпать ее упреками, но ее тон меня обезоруживает. Я сам виноват, друг мой, что выразил изумление при виде горящих писем.
Бежеарс. А я этому нисколько не удивился, я же видел, с кем вы идете. Эта гадина вам прошипела, что я здесь выдаю ваши тайны! Столь низкие обвинения не могут задеть человека, который нравственно стоит на такой высоте, как я, — они ползают где-то там, далеко. Со всем тем, сударь, что вам так дались эти бумаги? Ведь вы же меня не послушались и взяли те, которые вам хотелось сохранить. О, если б небу угодно было, чтобы графиня обратилась ко мне за советом раньше, вы бы теперь не располагали против нее неопровержимыми уликами!
Граф (горько). Да, неопровержимыми! (В сильном волнении.) Подальше от моей груди — они ее жгут! (Выхватывает спрятанное на груди письмо и опускает в карман.)
Бежеарс (мягко). Теперь я, думается, с большим успехом вступлюсь за права законного сына; в конце концов не ответствен же он за свою горькую судьбу, которая толкнула его в ваши отеческие объятия.
Граф (снова вспылив). Отеческие? Никогда!
Бежеарс. Не виноват он также, что любит Флорестину. И тем не менее, пока он подле нее, могу ли я соединиться с этой девушкой? Быть может, она увлечена сама и согласится только из уважения к вам. Оскорбленная кротость...
Граф. Я тебя понимаю, мой друг. Твои соображения столь убедительны, что я решаюсь отослать его немедленно. Да, мне легче будет жить на свете, когда злополучное это существо перестанет оскорблять мой взор. Но как заговорить об этом с графиней? Захочет ли она с ним расстаться? Значит, придется прибегнуть к крайней мере?
Бежеарс. К крайней?.. Нет... Но воспользоваться для данной цели разводом вы можете: у отчаянных французов это принято.
Граф. Чтобы я предал огласке мой позор! Правда, некоторые жалкие людишки так именно и поступили, но ведь это последняя степень падения современных нравов. Пусть бесчестье явится уделом, во-первых, тех, кто идет на такой срам, а во-вторых, мерзавцев, повинных в этом сраме!
Бежеарс. Я поступил по отношению к графине и по отношению к вам так, как мне подсказывала честь. Я отнюдь не являюсь сторонником насильственных мер, особенно если речь идет о сыне...
Граф. Нет, не о сыне, а о постороннем человеке, отъезд которого я ускорю.
Бежеарс. Не забудьте и о дерзком слуге.
Граф. Да, он мне надоел. Вот тебе моя расписка, мой друг, беги к нотариусу и получи три миллиона золотом. Теперь у тебя будут все основания проявить великодушие при заключении брачного договора, с которым нам во что бы то ни стало надо покончить сегодня же... теперь утебя целое состояние... (Передает ему расписку, берет его под руку, и они оба направляются к выходу.) Сегодня в полночь, без приглашенных, в часовне графини... (Последних его слов не слышно.)
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
ЯВЛЕНИЕ I
Сцена представляет ту же комнату графини.
Фигаро один, в волнении оглядывается по сторонам.
Она мне сказала: «Приходи в шесть часов сюда: это самое удобное место для разговора...» Я мигом слетал по разным делам и весь в поту вернулся домой. Где же она? (Ходит по комнате и вытирает лицо.) А, черт, я же не сумасшедший! Я же видел, как граф выходил отсюда с ним под руку!.. Так что же, из-за одного шаха бросать партию?.. Какой оратор малодушно покинет трибуну только потому, что один из его аргументов выбит из рук? Но что за гнусный обманщик ? (Живо.) Вырвать у графини согласие на истребление писем только для того, чтобы она не обнаружила, что одно письмо пропало, а затем уклониться от объяснения!.. Это олицетворенный ад, такой, каким нам изобразил его Мильтон! (Шутливым тоном.) Хорошо я сказал про него недавнокогда был уж очень зол: «Оноре Бежеарс — это тот самый дьявол, о котором евреи говорили, что имя ему легион, и кто приглядится к нему повнимательнее, тот заметит, что у этого беса раздвоенные копыта — единственная часть тела, которую, как уверяла моя матушка, черти не могут скрыть». (Смеется.) Ха-ха-ха! Я снова в веселом расположении духа, прежде всего потому, что мексиканское золото я отдал на сохранение Фалю, — так мы выиграем время. (Хлопает себя по руке запиской.) А затем... слушай, ты, лицемер пз лицемеров, перед коим исчадье ада — Тартюф — просто мальчишка! Благодаря всесильному случаю, благодаря моей тактике, благодаря нескольким луи, которые я кое-кому сунул, мне обещано твое письмо, где, как говорят, ты превосходнейшим образом сбрасываешь маску! (Раскрывает записку и читает.) Мерзавец, который его читал, просит за него пятьдесят луи... ну, что ж, он их получит, ежели письмо того стоит. Если мне в самом деле удастся вывести из заблуждения моего господина, которому мы с Сюзанной стольким обязаны, то я буду считать, что мое годовое жалованье истрачено не зря... Но где же ты, Сюзанна? Как бы мы с тобой посмеялись! О che piacere!..[3] Выходит дело, до завтра! Не думаю, чтобы нам грозила опасность нынче вечером... А впрочем, к чему терять время?.. Я всегда в этом раскаивался... (Очень живо.) Никаких отсрочек, побежим за разрывным снарядом, на ночь положим его под подушку, утро вечера мудренее, а там посмотрим, кто из нас двоих завтра взлетит на воздух.
ЯВЛЕНИЕ II
Бежеарс, Фигаро.
Бежеарс (насмешливо). А-а, господин Фигаро? Приятное место — я опять встречаюсь здесь с вами, милостивый государь.
Фигаро (так же). Хотя бы потому приятное, что можно доставить себе удовольствие еще раз выгнать меня отсюда.
Бежеарс. Из-за такой безделицы вы все еще на меня обижаетесь? Спасибо за память! Впрочем, у всякого свои странности.
Фигаро. А ваша странность заключается в том, что вы защищаетесь только при закрытых дверях.
Бежеарс (хлопает его по плечу). Умному человеку нет смысла слушать все подряд, он и так догадается.
Фигаро. Это уж у кого какие способности.
Бежеарс. А много ли рассчитывает выиграть интриган с помощью тех способностей, какие он тут перед нами выказывает?