Четвертая экспедиция (сборник) - Юрий Ампилов

Участвовать в этом уникальном проекте поистине мирового масштаба Андрей мечтал еще с детства, когда видел, как дед корпит над компьютером, на экране которого были красивые движущиеся картинки. Он объяснил тогда, что это модель Штокмановского месторождения. Как сказала бабушка, дед за это получил государственную премию.

Дед рассказал еще, что в период своей молодости – в конце 70-х годов прошлого века, будучи студентом-геофизиком Московского университета и находясь на практике на геофизическом судне, заметил на специальных сейсмограммах очень крупное поднятие посередине Баренцева моря на глубине около двух километров под морским дном. Через несколько лет после бурения скважин там обнаружили гигантское месторождение газа.

– А зачем столько газа? – спросил тогда Андрей, – Ведь газ нужен только на даче, чтобы бабушка блины пекла на газовой плите, потому что там нет электрической.

– Э, брат, люди еще не скоро найдут замену такой замечательной энергии, как природный газ, – отвечал дед. – Иногда даже электричество получают, сжигая газ, хотя это не по-хозяйски.

С тех пор прошло много времени. Андрей и сам не заметил, как стал в некотором смысле «газовиком», закончив Московское отделение международного университета нефти и газа и пройдя стажировку на норвежских морских промыслах. Многому научился и в других зарубежных фирмах, где проектировались и создавались подводные добычные комплексы. Российская промышленность к моменту начала освоения «Штокмана» в 2017 году была способна лишь производить крупные металлоконструкции для платформы, а вся «интеллектуальная» оснастка была импортной. Это уже много позже начали потихоньку делать кое-что свое.

А вообще организовать и обустроить добычу на морском газовом гиганте при глубине воды больше трехсот метров в условиях Арктики – сродни серьезному космическому проекту, а то и сложнее. Вот Андрей и заинтересовался еще в студенческие годы этим «подводным космосом», став серьезным и почти уникальным специалистом в области промышленных подводных аппаратов и конструкций. Разумеется, необходимых знаний и навыков нельзя было приобрести только на студенческой скамье, и Андрей через Интернет буквально «выскребал» все доступные электронные библиотеки ведущих мировых университетов и добывающих компаний.

Его отец, талантливый математик, мечтал видеть в сыне своего преемника, а мама – лингвист, владеющий многими языками, хотела направить его по гуманитарной стезе. Второй дед, сибирский энергетик, тоже пытался заинтересовать внука своим делом. Андрей нередко гостил у него на Байкале в дни каникул, где дед показывал ему свое мощное энергохозяйство.

В результате природной пытливости и под влиянием всех этих разносторонних людей, Андрей с детских лет привык буквально всасывать как губка все то новое в этом мире, что только попадалось на его пути. И всего через несколько лет после окончания института стал ведущим экспертом и инженерным аналитиком крупнейшего в мире морского нефтегазового консорциума. Его нестандартное мышление позволяло находить самый оптимальный выход или блестящее техническое решение в самых неожиданных ситуациях. Вот и сейчас, после двух нештатных случаев с подводными аппаратами, обслуживающими морские промыслы в Норвегии и Мексиканском заливе, его послали на «Штокман» разобраться в возможных конструктивных недоработках. Здесь использовались примерно те же технические решения, что и в двух упомянутых случаях. Необходимо было сделать все, чтобы предотвратить даже самую малейшую вероятность возникновения опасной ситуации в будущем.

Столь гипертрофированный интерес Андрея к прикладной науке и технике в школьные и студенческие годы не мог не сказаться отрицательным образом на его личной жизни. Нет, недостатка во внимании со стороны женского пола не было, скорее наоборот. Очевидные успехи молодого и красивого студента как магнитом притягивали к нему красивых девушек. Многие из них готовы были на близость с ним без лишних церемоний. Андрей нередко поддавался на избыточное предложение со стороны женского пола, поскольку самому проявлять активность и подыскивать себе подругу жизни ему было некогда и, честно говоря, малоинтересно. Он был всецело поглощен новыми идеями, которые постоянно вертелись у него в голове. Поэтому девушки, рассчитывавшие на красивые ухаживания и признания в любви, а в результате явно обделенные вниманием своего избранника, быстро разочаровывались в нем и исчезали из поля видимости. И лишь одна из них, Оксана, по настоящему влюбленная в Андрея, долго и терпеливо ухаживала за ним. Андрей оценил настойчивость и красоту девушки, и впервые в жизни в нем шевельнулось чувство если не любви, то благодарности и привязанности. А может быть и любви? Кто в состоянии правильно определить, где кончается одно и начинается другое? Даже тысячелетний опыт мировой литературы не даст определения, что такое любовь. У каждого это происходит по-своему, а очень многих любовь вообще не посещает в течение жизни. Многие примитивные молодые особы отождествляют любовь с сексуальным влечением. Однако это физиологическое свойство, являющееся проявлением инстинкта размножения, увы, ничем не отличает человека от огромной массы других биологических видов, населяющих нашу планету. И это, конечно, никак не любовь.

Как человек рациональный, Андрей, проанализировав свои ощущения, понял, что таких чувств, какие у него возникли к Оксане, раньше не было. Оксана ждала закономерного продолжения отношений в виде замужества. Но Андрей не привык и не умел ухаживать за девушками, дарить цветы, воздыхать под звездным небом, а мысли о семье не успели еще поселиться в его голове. Нет, он не отвергал этого, но все время откладывал: «Вот закончу это, разберусь с тем-τo и тогда, конечно и непременно, поженимся». И разобиженная Оксана, желавшая создания семьи, как и любая нормальная женщина, приняла предложение его однокурсника и в прошлом даже приятеля – Вадима. Они объявили друзьям, в том числе и Андрею, о помолвке, подали заявление в ЗАГС, и уже через месяц ожидается их свадьба. Был ли этот поступок девушки вызван желанием подстегнуть Андрея к решительным действиям или он стал жестом отчаяния и желанием круто изменить жизнь – остается только гадать? Но для Андрея это стало полной неожиданностью. Он еще не понял как вести себя в этой новой ситуации, но чувство обиды закрывало собой все остальное. Где-то на подсознательном уровне Андрей понимал, что во всем случившемся есть и доля его вины, но признавать это не очень-то хотелось. В глубине души вместе с обидой на всех женщин зрело решение о том, что не стоит с ними больше серьезно связываться – предадут в самый неожиданный момент.

А Вадим, тайно влюбленный в Оксану несколько лет и конечно знавший о предыдущих ее взаимоотношениях с Андреем, уже заранее изводил себя ревностью, но отступать от своих намерений никак не собирался.

Как ни банально это звучит, но образовался классический любовный треугольник, каковых в человеческих судьбах случалось великое множество во все времена. Андрей никак не хотел быть его частью и решил справиться с обидой, забыв обо всем, что было. «Мужик я или тряпка? Пусть живут, как хотят. Я не буду никому мешать».

Но как оказалось, точку в этой истории ставить было еще рано. Должны были произойти еще очень серьезные и непростые события, чтобы все расставилось по своим местам.

Видно так было угодно судьбе, но Андрей прибыл на платформу как раз в тот момент, когда в составе двухнедельной вахты здесь находился и Вадим. И в зону ответственности Вадима входил надзор за исправным состоянием основных и вспомогательных подводных средств морской платформы. Так что над изучением и анализом проблемы они должны были работать вместе.

Однокурсники встретились, как ни в чем не бывало:

– Здорово, дружище, рад тебя видеть, – произнес Вадим, встречая Андрея на вертолетной площадке платформы.

– Здоров, коли не шутишь, – ответил Андрей, не выказывая при этом особой радости.

– Какие уж тут шутки. Надеюсь не в обиде на меня за Оксану?

– Да какие могут быть обиды? Мужикам ссориться из-за женщин – последнее дело. Иначе и жить было бы нельзя, если на каждый их фортель заморачиваться.

– Ну, так что, мир?

– Мир.

Парни пожали друг другу руки, и у обоих стало легче на душе. Нормально работать вместе бок о бок да еще в заполярной Арктике, держа «камень за пазухой», попросту невозможно.

Андрей почти в полной темноте, при свете продолжающей мигать красной лампочки нащупал ручку рундука внизу, открыл его и затем быстро достал и надел спасательный жилет.

На любом судне существует специально разработанная и утвержденная схема борьбы за его живучесть, где каждому члену экипажа в случае возникновения нештатной ситуации надлежит занять строго определенное место. Примерно такие же правила действуют и на морской платформе. Но Андрей не был постоянным членом экипажа и занимал каюту для приглашенных технических специалистов в удаленном пассажирском отсеке на четвертом уровне, где в данный момент кроме него никого не было. Остальные четыре соседние каюты в отсеке пустовали. Вся команда, специалисты и обслуживающий персонал располагались на втором и частично на третьем уровне. На морских и речных судах уровни называют палубами, но на морских эксплуатационных платформах, это понятие как-то не прижилось. Да и какие же это палубы, если платформа это не судно, а огромный плавучий завод с множеством автоматизированных цехов? В одном из них аккумулируется газ с подводных добычных комплексов, в другом производится его осушка и отделение газового конденсата, в третьем добавляются реагенты для предотвращения гидратообразования, в четвертом работают мощные компрессоры, поднимающие давление до полутора сотен атмосфер. Ведь газу требуется достичь берега с приемлемым остаточным давлением, а до берега все 600 километров. В общем, ориентироваться на этом огромном плавучем промысле, не зная основных путей, невозможно.