Сумерки мира - Вернер Херцог

С наступлением темноты Онода дает указания, как отныне спать по ночам. Он заползает под куст, растущий на слегка наклонном участке.

— Найдите место с уклоном. Если враг приблизится, вы увидите его, не вставая.

Винтовка всегда под рукой. Для маскировки укрывайтесь брезентом и кладите рюкзак под ноги. Так вы не соскользнете вниз во время сна. Рюкзак всегда собран. Вы должны быть готовы исчезнуть за несколько секунд. Мусор и дерьмо закапывать сразу же и тщательно прикрывать ветками и листьями. Никто никогда не должен обнаружить следов нашего лагеря. Никто никогда не должен знать, где мы ночевали, где шли.

Мужчины молчат, они все поняли. Тогда Онода дает понять, как он видит их роли.

— Я вам не начальник. Вы не были подчинены мне официально. Но я — ваш лидер.

На следующее утро мужчины ремонтируют одежду и снаряжение. Разобрав винтовку, Козуки замечает, что все покрылось тонким слоем ржавчины, влага джунглей проникает повсюду Онода осторожно обнажает меч, на нем тоже налет ржавчины. Тут полно кокосов, но как добыть пальмовое масло? Никто не знает, даже Симада. Попытка сдавить кусочек белой мякоти кокоса двумя большими камнями не дает результата. Но тут Козуки вспоминает повара, который когда-то работал в итальянском ресторане в Европе, а позже жил с ним по соседству, напротив сапожной мастерской его семьи. Этот повар показывал этикетку оливкового масла из Италии, на которой было написано Extra Virgin. Какое отношение это имеет к кокосам, спрашивает Онода. Козуки вспоминает свой разговор с поваром: Extra Virgin стоит дорого, потому что его делают из сырых оливок. Получается, что для обычного масла оливки сначала варят. Пройдет несколько недель, прежде чем солдаты смогут изготовить пальмовое масло. Сначала они захватывают в деревне большой котел для приготовления пищи, затем измельчают мякоть кокоса и, смешав с водой, нагревают эту грубую пасту на очень сильном огне. Поскольку дым можно увидеть издалека, им приходится ждать, когда в джунглях будет туман. Сначала образуется густая пена, а когда она оседает, — слой масла, который можно аккуратно снять. С этого момента Онода поддерживает свое огнестрельное оружие и фамильный меч в идеальном состоянии на протяжении почти тридцати лет. Боеприпасы, которые могут испортиться из-за влажности, закапывают в джунглях, запечатав в консервные банки, наполненные маслом, — общим числом две тысячи четыреста патронов для винтовок, сотни патронов для пистолетов, а также несколько сотен крупнокалиберных пулеметных патронов. Онода настаивает на том, чтобы их не выбрасывать. Вскоре они пригодятся для разведения огня. А как еще разжечь огонь без постоянного запаса сухих спичек? Попытки извлечь искру с помощью быстро прокручиваемой палочки, упирающейся в сухое полено, раз за разом проваливаются. Онода освоил этот способ на специальных военных учениях, но здесь все слишком пропитано влагой.

Только спустя несколько месяцев, наблюдая из укрытия в бинокль за филиппинскими дровосеками, они узнаю́т, как островитяне разжигают костры на открытом воздухе.

Кусок бамбука толщиной в руку расщепляют вдоль ствола на две половины и клиньями прибивают одну из них к земле как рельс. Поперек другой половины прорезают неглубокий паз. Двое мужчин, стоя на коленях друг напротив друга, берут эту половину, устанавливают ее пазом на рельс и быстро двигают взад-вперед. Давление и трение дают столько тепла, что тонкий бамбук начинает тлеть. При высокой влажности или во время дождя Онода посыпает бамбук порохом из пулеметных патронов, которые казались совершенно бесполезными. После короткого, энергичного трения вспыхивает небольшое пламя.

Во время одного из переходов слегка отстававший Акацу исчезает. Посланный за ним Козуки не может его найти. Начинается ливень. Грязь, комары и пиявки покрывают ноги солдат, укрывшихся под большим деревом. Даже огромные листья над их головой не спасают от дождя. Его шум, всевластный, чудовищный, принуждает людей и природу к молчанию.

ЛУБАНГ,

ВЕРШИНА ПЯТЬСОТ

Конец 1945 года

Поскольку Акацу не вернулся и через двадня, Онода, Симада и Козуки перепрятывают все боеприпасы, чтобы Акацу, попав в руки врага, не смог выдать тайники. Из джунглей прекрасно просматривается голая, лишенная растительности вершина Пятьсот. Враг осмелился бы прийти сюда только в случае значительного численного перевеса. Онода еще раз смазывает меч маслом и обматывает ножны и рукоять ротангом, после чего вертикально ставит его внутрь полого дерева. Он тщательно заделывает тайник землей и листьями.

Акацу появляется внезапно, прямо на лесной тропе, ведущей к холму. Он испытывает огромное облегчение, догнав отряд, пусть даже за ним тянется вереница приметных следов. Он говорит, что потерял всех из виду, когда на его рюкзаке порвалась лямка, и показывает, как перевязал ее с помощью коры лианы. Почти дойдя до Тилика, Акацу понял, что заблудился. Но на Змеиной горе никого уже не было, поэтому он просто бродил по окрестностям наугад. Еще через пять лет, в начале 1950 года, Акацу навсегда покинет свое подразделение и сдастся филиппинским солдатам

Издалека доносятся выстрелы винтовок и приглушенные взрывы гранат. Враг напал на след Акацу, но Онода не позволяет сбить себя с толку. Гранатометы используются только тогда, когда известна позиция противника, сейчас же — это не более чем создание шума, признак страха, сигнал местному населению, что солдаты храбро сражаются против японских партизан. Опасна лишь тишина. Остров Лубанг настолько мал, что засады можно устраивать одновременно в нескольких местах, сразу целую сеть. За почти тридцать лет одинокой войны Онода переживет в общей сложности сто одиннадцать засад.

Спустя всего три месяца после капитуляции Акацу Онода и его отряд из двух человек наблюдают; как машина, груженная большими деревянными ящиками, занимает позицию под вершиной Шестьсот, с которой открывается вид на деревню Гонтин и бухту с одиноким поселением. В ящиках оказываются громкоговорители. Издалека доносятся обрывки голоса, трудно разобрать слова, но это явно японская речь. Прислушавшись, мужчины узнают голос Акацу, который рассказывает о том, как уважительно с ним обращаются. Возможно, впрочем, это имитатор голоса. Онода предполагает, что Акацу пытали, чтобы заставить говорить. Речь повторяется — очевидно, это запись, — голос уверяет, что филиппинцы отпустят Акацу домой, но Онода все больше убеждается, что это уловка врага, чтобы заставить их сдаться. Словно дым, голос уносит порывом ветра. А вскоре после этого солдаты замечают явные признаки продолжения войны. Воздушная и военно-морская активность указывают на смещение театра военных действий на запад. На самом деле, это уже следующая война Америки.

РИСОВОЕ ПОЛЕ,

СЕВЕРНАЯ РАВНИНА

ОСТРОВА