Алмазный маршрут - Фридрих Незнанский

Но ведь никто не знал, что произойдет.

И Солонин не знал.

И он, Александр Борисович Турецкий, тоже не знал.

Об этом Турецкому говорили все. Об этом ему сказал Костя Меркулов на следующий день. Эти же слова повторил Славка Грязнов. Об этом каждый день ему твердила дома Ира. В конце концов, об этом ему постоянно напоминал внутренний голос.

Но горькое чувство прочно обосновалось в районе грудной клетки и не собиралось сдавать своих позиций.

А в палату к Солонину его по-прежнему не пускали.

Понимавший его состояние Константин Дмитриевич Меркулов предоставил Турецкому сверх праздников еще полторы недели на отдых.

— Отдохни, развейся, — сказал Константин Дмитриевич. — Приходи в себя. Чтобы через полторы недели был как огурец. Не в том смысле, чтобы цвет лица зеленый, а в том, чтобы бодр, свеж и готов в бой.

Ира предложила съездить всей семьей к родственникам в Прибалтику. Александр Борисович отказался. После месяца, проведенного в африканской республике Намибия, ехать никуда не хотелось. Тем более к родственникам. Хотелось сидеть дома и не высовываться.

В результате к родственникам не поехал никто. Александр Борисович хандрил, лежа на диване с книгой в руках и телефоном на тумбочке, Ирина Генриховна следила за тем, чтобы он не умер с голоду.

Для этой цели было приобретено новое издание знаменитой поваренной книги «Кухня народов мира» (расширенное и дополненное), по рецептам которой Александру Борисовичу Турецкому приготовлялась пища.

Наверное, если бы не Ира, Генеральная прокуратура вполне могла недосчитаться своего самого лучшего и самого знаменитого представителя.

Единственным разделом книги, к которому тактичная Ирина Генриховна не обращалась ни разу, был раздел под названием «Кухня народов Африки». И правильно делала.

…Их совместная с Солониным поездка в Намибию закончилась расстрелом на пути из Шереметьева-2. Свидетель, которого поймал, расколол и в тот момент транспортировал Виктор, был убит. Понятно, что преступники их машину уже ждали, чтобы устранить свидетеля.

Точно так же было понятно, что дело не закрыто. Или даже толком не открыто. Нет человека — нет проблемы. Если бы Солонин чудом не остался жив, то проблемы не было бы совсем. У преступников. Что касается следственных органов, то у них проблем бы прибавилось.

Теперь Виктор был единственным человеком, который, хотя бы и на словах, мог рассказать о том, о чем ему рассказал покойный подполковник в отставке Юрий Данилович Кокушкин. Разумеется, для суда слова Солонина не имеют никакого значения, но для следствия они значат очень много. Виктор был единственным, кто знал, почему было совершено нападение на их машину.

Александр Борисович об этом не знал. Так получилось, что в Намибии они оказались по абсолютно разным причинам, хотя и под единым прикрытием.

Чертова группа выживания! Каждый раз, когда Турецкий вспоминал об их марш-бросках, у него непроизвольно начинал кривиться рот. И каждый раз он мысленно посылал парочку непечатных ругательств в адрес своего закадычного приятеля, генерал-майора милиции Вячеслава Ивановича Грязнова. Ведь это именно Славка надоумил его взять себе такое «замечательное» прикрытие.

А Турецкий взял с собой Солонина. За компанию. Тогда он не знал, что у Виктора свой профессиональный интерес в Намибии — специальное поручение министра внутренних дел. С поручением Виктор справился. А вот отчитаться по всей форме перед министром не успел.

Профессиональное чутье подсказывало Александру Борисовичу, что теперь и ему придется заняться этим делом. Такого разговора пока не было, но Александр Борисович служил в органах не первый год и знал, что если дело попало под личный контроль министра, то со стороны Генеральной прокуратуры оно находится в ведении его уважаемого и любимого начальника Константина Дмитриевича Меркулова. Соответственно занимается им, как правило, не кто иной, как Александр Борисович Турецкий собственной персоной.

Впрочем, состояние здоровья Виктора Солонина волновало сейчас Турецкого гораздо больше.

Именно по этой причине рядом с диваном, на который в позе султана возлегал Александр Борисович Турецкий, стоял телефонный аппарат, и каждый раз, когда раздавался звонок, первым к трубке всегда успевал сам Александр Борисович.

Вот и на этот раз телефон успел прозвонить всего два раза. Не успел раздаться третий звонок, а трубка уже была в руке у Александра Борисовича.

— Турецкий у телефона.

— Александр Борисович, — раздался из телефона бодрый голос, — приветствую.

— Витя, ты, что ли? — не поверил своим ушам Александр Борисович. — А я думал…

— Думали, что я копыта откину? — засмеялся Солонин. — Не дождетесь!

— Ты как себя чувствуешь?

— Нормально чувствую. Только меня пока выписывать не хотят. Ну да это ничего, еще недельку-другую поваляюсь, а потом, если не отпустят, сам сбегу.

— Значит, к тебе уже пускают посетителей?

— А то!

— Тогда жди гостя. — Александр Борисович бросил взгляд на часы. — Через час-полтора приеду.

— Было бы здорово. А то здесь жуть как скучно.

— Витя, тебе привезти апельсинов или еще там что-нибудь?

— Лучше еще там что-нибудь, — подумав пару секунд, решил Солонин. — Ну и апельсинов, разумеется. На закуску.

Проваляться в больнице еще недельку-другую Виктору не удалось. Ровно через восемь дней он появился в здании Генеральной прокуратуры.

Накануне у него состоялся конфиденциальный разговор с министром внутренних дел, в котором министр сообщил своему помощнику, что дело, которым занимался Виктор, передано в ведение Генеральной прокуратуры и Солонину предстоит явиться туда на совещание.

В принципе для Виктора это не явилось неожиданностью. Во время визита Турецкого в больницу они за бутылочкой коньяка обсуждали такую возможность, и оба пришли к выводу, что с удовольствием бы снова поработали вместе.

Когда Виктор поднялся в кабинет Меркулова, Александр Борисович уже находился там.

— А вот и наш герой, — приветствовал Солонина Константин Дмитриевич. — Проходи, Виктор Иванович, присаживайся.

Дождавшись, пока Солонин усядется за стол, Меркулов сделал многозначительную паузу и начал совещание.

— Значит, так. — Меркулов по очереди посмотрел на Турецкого и Солонина. — Давайте с самого начала. Вчера я присутствовал на встрече президента с руководителями силовых ведомств. Руководство Министерства внутренних дел там тоже присутствовало. Президент выразил серьезную обеспокоенность ситуацией, складывающейся в алмазодобывающей отрасли. Ваша поездка в Намибию вывела это дело на международный уровень, в частности, президент Намибии имел телефонный разговор с нашим президентом по этому поводу.

— Да мы вроде ничего международного не делали, — вставил Александр Борисович.

— Об этом тебе, Саша, при случае расскажет Виктор Иванович, — оборвал его Меркулов. — А пока давай посерьезней.

Турецкий приложил палец к губам, показывая, что в дальнейшем он будет молчать. Меркулов продолжил:

— Незаконный ввоз и вывоз драгоценных камней в нашу страну за последние несколько месяцев увеличился в десятки раз. В первую очередь речь идет о так называемых черных алмазах. К примеру скажу вам, что один такой камешек вполне может стоить пару миллионов долларов. И речь идет не о каком-то из ряда вон выходящем алмазе. Таких камней много. Собственно, Министерство внутренних дел уже давно занимается этим вопросом. В частности, именно с этим делом была связана поездка Виктора в Намибию. Кроме нашей стороны в этом деле заинтересованы и другие страны. В первую очередь Намибия, потому что камни добываются и вывозятся оттуда незаконно, и Израиль, поскольку именно Израиль является второй перевалочной базой по пути камней на Запад.

— То есть эти черные алмазы вначале доставляют в Россию, затем в Израиль и только потом во все остальные страны? — недоуменно переспросил Турецкий. — А не слишком ли сложно?

— Может быть, и сложно, — согласился Меркулов, — только деятели, организовавшие этот бизнес, живут частично в России, частично на земле обетованной. В массе своей они тоже выходцы из России. По этой причине израильские спецслужбы обещали нам всяческое содействие. Так что принято решение, что вы, Александр Борисович, возглавите следственно-оперативную группу по расследованию дела о контрабанде драгоценных камней, Виктор Иванович назначается вашим заместителем. Все понятно?

Вновь назначенные руководитель и заместитель согласно кивнули.

— Очень хорошо, — одобрил Меркулов. — А теперь, Виктор Иванович, если не сложно, обрисуйте вкратце сложившуюся ситуацию и то, что вам удалось обнаружить.

Солонин налил себе из графина воды и отпил половину.