Рыцарь леди Элеоноры - Мелисса Оливер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Вы не снимаете перчатки, даже ложась в постель?
- Что? - Она растерянно огляделась. - Ах, это… Да, я наношу целебный бальзам, позволяющий сохранить мягкость кожи.
- А это так важно для леди.
- Именно, - пробормотала она и прижалась к нему губами, чем несказанно удивила Хью.
Этот поцелуй был нежнее прикосновения шелка, теплее согревающего солнечного луча. Кончиком языка она не очень уверенно пыталась раздвинуть его сжатые губы.
Теперь он ощущал вкус ее губ, и он был восхитителен. Воодушевленный, Хью подался вперед и заключил жену в объятия. Похоже, желание ее так же велико, как и его, он готов его удовлетворить.
Внутри снизу поднималась и разносилась волна тепла, когда Хью стал целовать ее так, как она не могла и представить. Страстно, безумно!
Рука скользнула по плечу, губы коснулись шеи. Оторвавшись на мгновение, Хью посмотрел ей в глаза, она увидела в них нескрываемое желание и поняла безмолвный вопрос. На него она не могла дать ответа даже самой себе, хотя, определенно, не хотела, чтобы он останавливался.
Хью вновь жадно поцеловал ее. Святые угодники! Что же с ней происходит? Казалось, разум отключился, она словно перенеслась в другой мир, комната со всей обстановкой исчезла, как ненужная декорация. Это же настоящее безумие!
Самое удивительное для нее самой стало желание лучше познать новые, не испытываемые ранее чувства. В первом браке были лишь жестокость и желание доминировать, больше ничего. Внутренний голос тихо призывал не терять контроль над собой, однако все происходило так быстро, чувства закручивались в спираль, все выше поднимая над действительностью, унося к новому, неизведанному.
Нет, все же будет разумнее остановиться.
Элеонора уперлась руками в грудь Хью, оттолкнула его и спешно перекатилась на другую половину кровати. Она сидела и слушала, как громко дышит за спиной супруг, силясь понять, что происходит.
Элеонора крепко зажмурилась. Боже милостивый, что она делает?
Она должна остановиться, хотя ласки Хью возбуждают и доставляют огромное наслаждение, как это ни странно… Происходящее пугало, заставляло насторожиться. Нет, она не желает узнать, какие ощущения подарит ей близость с Хью. Отказать ему она не может, ведь собственное тело ей не принадлежит, муж имеет полное право обладать ею. Но ведь по какой-то причине он предложил ей подождать?
Элеонора сжала пальцы в кулаки и напряглась, ожидая, когда на нее обрушится гнев мужа. Однако ничего подобного не случилось. Вместо этого Хью вздохнул, поднялся с кровати и прошел к богато инкрустированному большому сундуку. Элеонора опустила голову и принялась следить из-под полуприкрытых ресниц за каждым его движением. Хью постоял недолго, постукивая пальцами по крышке, затем взял с подноса два кубка и налил в каждый эль из кувшина. Всего два широких шага, и он встал прямо перед ней.
- Спасибо. - Элеонора взяла протянутый кубок. - Я сама готовила эль к свадьбе. Добавила специи и мед. - Она говорила, не поднимая глаз.
- Великолепный вкус. - Хью одобрительно кивнул и сделал еще один большой глоток.
Повисла напряженная тишина, ни один из них не представлял, как лучше выйти из неловкого положения.
- Элеонора, посмотрите на меня, пожалуйста. - Он осторожно поднял ее голову за подбородок. - Простите мне такое… нетерпение.
Она мотнула головой и поднесла к губам кубок.
- Вам не за что извиняться.
- Похоже, есть за что, и это входит у меня в привычку.
Элеонора покачала головой, надеясь, что ей удалось сохранить равнодушное выражение лица, несмотря на внутреннюю дрожь и туман в голове. Неожиданно слышать от мужа извинения за ее отказ выполнить супружеский долг. Странно и непривычно, что он не впервые просит у нее прощения. Она и не вспомнит, когда супруг, какой-либо благородный мужчина или рыцарь говорили ей нечто подобное. Возможно, такого никогда не случалось. Оказывается, Хью де Вильерс не считает это унизительным.
- Нетерпение в первую брачную ночь - вещь обычная, Хью. А вот мое поведение, пожалуй, нет. - Она набрала полную грудь воздуха, вдыхая сквозь сжатые зубы, и продолжала: - Вы должны знать, что плотские отношения мне отвратительны.
Наконец-то она смогла ему сказать. Пусть теперь знает. Возможно, захочет найти другую женщину, которая согреет его постель, она же в это время будет заниматься другими делами.
Хью приподнял бровь, но промолчал, ожидая продолжения. И оно последовало.
- Это не ваша вина, а моя. Я говорила вам вчера, что из меня не выйдет хорошая жена. Я отличаюсь от других женщин, Хью.
- Вам сказал это Милле? Так знайте, что это он был не таким, как все нормальные мужчины. Совсем не таким.
- Пусть, но он успел изменить и меня, оставить на сердце ужасные шрамы.
Элеонора замолчала. Ей было неловко говорить о прошлом, когда ее тело и душа испытали столько мук.
Хью смотрел на нее с пониманием и состраданием, но без тени жалости, которую она так боялась увидеть. На мгновение ей показалось, что он понимает ее, понимает, какую боль приносят старые раны.
- Ценю вашу откровенность, Элеонора, но я не такой, как Ричард Милле. Поверьте, вам никогда больше не придется испытывать того, что с ним. И знайте, вы нормальный человек, в отличие от него. - Он опустился на одно колено, отставил кубок и взял ее за руку. - Послушайте, я никогда в жизни не принуждал женщин, не собираюсь и сейчас. Я хочу, чтобы желание принадлежать друг другу было обоюдным. Если надо, я готов ждать.
- А если этого не случится?
- Я надеюсь, настанет день, когда вы поймете, что интимные отношения между супругами могут приносить наслаждение и радость.
Элеонора покачала головой и с сомнением скривилась.
- Нам нужно время, чтобы лучше узнать друг друга, - с улыбкой продолжал Хью. - С этого дня я попрошу оруженосца принести в покои походную кровать и буду спать на ней. Поверьте, я найду способ заставить его сохранить все в тайне. Об этом никто не узнает. - Он поднялся и протянул к ней руки.
- Вы верите, что я сама лягу в вашу
