В ритме фламенко - Вирджиния Лавендер

— Такое впечатление, что мы празднуем чью-то свадьбу, — пробормотала молодая женщина, слегка смущенная всем этим великолепием. Воспитанная в строгих правилах, она как-то не могла уразуметь, что можно тратить столько денег на еду. — А розовое шампанское чем-то лучше обычного?

— Вот увидишь. А к устрицам — белого вина.

Микаэль тихонько переговорил с сомелье, подошедшим к их столику, и добавил к заказу бутылку белого вина.

— Теперь наш ужин приобретет приятную завершенность, — заметил он. — Я бы хотел, чтобы у тебя остались от него только хорошие впечатления.

— Мне ужасно все нравится, — призналась Маргарет. — Никогда не была в таком месте, честное слово.

На лице испанца отразилось искреннее недоумение.

— Ты никогда не была в ресторане? Но я думал… Как же так?

— Ну, когда я была совсем молоденькой, мы с мамой долгое время жили вдвоем и она все тратила на мое обучение. А потом я сразу вышла замуж и стало как-то не до того.

— У мужа тоже не было денег?

— Да нет, он очень богатый, просто до ужаса, — неохотно ответила Маргарет, недовольно поморщившись при воспоминании о мистере Эшби. Разговор приобретал какой-то нежелательный для нее оборот. — Только строгих правил и все время говорил, что не годится впустую растрачивать деньги. Их надо беречь.

На красивом лице Микаэля ясно отразилось его отношение к подобному образу мыслей.

— Ты настоящая красавица, — просто сказал он, поглаживая ее пальцы своими. — А это значит, что ты заслуживаешь восхищения, преклонения, танцев, концертов, ресторанов, путешествий — всего самого лучшего. Не только каких-то там склизких акул.

Маргарет внезапно почувствовала легкое раздражение.

— Во-первых, акулы вовсе не склизкие! Они шершавые. А во-вторых, интересно узнать: а если бы я не была такой уж красавицей, то моим уделом стало бы сидение дома взаперти? — прошипела она. — Странный у тебя подход к женщинам, Микаэль. Не могу сказать, что одобряю его. Как же быть дурнушкам в этой жизни?

Судя по озадаченному выражению лица, ее собеседник явно призадумался.

— Ну… можно, наверное, работать. Карьеру там делать или еще что-нибудь…

— Странный ты человек, — искренне удивилась Маргарет. — С какими-то средневековыми взглядами. Считаешь, что карьера — это исключительное утешение, которое остается женщине, если она не удосужилась благополучно выскочить замуж? Работа не имеет значения, да? Конечно, если учесть, что… — Она смущенно осеклась.

— Что я всего лишь жалкий водитель такси, развлекающий скучающих туристов, — легко закончил ее фразу Микаэль. — Ты это хотела сказать?

Маргарет слегка покраснела и не нашла, что ответить.

— И что я уж конечно не чета тебе, образованной англичанке, которая занимается настоящей наукой и в совершенстве разбирается в таких обворожительных существах, как акулы. Ну что же, считай мое общество, так сказать, возможностью слегка отдохнуть от головокружительной карьеры. Попробуй лучше устриц, они поистине восхитительны. С тех пор как их научились разводить искусственным путем, этими прелестными моллюсками можно лакомиться и летом.

— Извини, я вовсе не хотела тебя обидеть, — честно призналась Маргарет, комкая салфетку.

Она ненавидела подобные неловкие ситуации больше всего на свете.

— Ну что ты, никакой обиды.

Тем не менее молодая женщина чувствовала острую потребность объясниться.

— Просто я вдоволь наслушалась подобных речей насчет того, что место женщины в доме. Что все, что от нее требуется, — это быть рачительной хозяйкой, хорошей женой и матерью… Я просто не понимаю, где тут место для меня. Хозяйка я никудышная. Жена… как показала практика, тоже. Матерью стать как-то не довелось…

— Какие еще твои годы, моя дорогая, — немедленно оживился Микаэль.

— А проводить время исключительно на концертах и в ресторанах как-то скучновато, что ли? Боюсь, что в жизни всякой красавицы должно появиться какое-нибудь чудовище, которое внесет некоторое разнообразие в концертно-ресторанную программу. В моем случае это акулы. Видишь ли, я люблю мою работу.

— Ну не знаю, — проворчал Микаэль, явно не убежденный вдохновенной речью Маргарет. — Хорошо хоть ты не отказалась со мной поужинать. Или образованные красавицы презирают всякую мысль о еде?

— Что ты! — улыбнулась молодая женщина. — Мне ужасно здесь нравится. Я же говорила, что никогда еще… А кстати, как ты узнал номер моего рабочего телефона?

— У меня свои источники информации. Ты разве не знаешь, что в Испании таксистам известно все?

Маргарет снова улыбнулась, машинально накручивая на палец золотистый локон и любуясь Микаэлем. Тот держал себя с изяществом переодетого принца, ухитряясь при этом расправляться с едой, собственноручно подливать ей в бокал вина и расписывать различные красоты Барселоны, начиная от знаменитых построек Антонио Гауди и заканчивая аттракционами и пляжами.

— У нас не заскучаешь, — заключил он. — Ты уже купалась в море?

— Нет еще, — ответила молодая женщина, внезапно сообразив, что водоворот событий так закружил ее, что она даже не успела обновить свой роскошный купальник, вымочив его в теплой морской воде.

— Понимаю, ученой женщине не до того, — не преминул подпустить шпильку Микаэль. — Но я это исправлю. Завтра же покатаю тебя на катере, заодно и поплаваем.

— Но я днем работаю, и потом…

— Завтра суббота, моя дорогая, так что ты освободишься рано. При всем желании отгородиться от развлечений тебе не удастся. К тому же считай, что мы поплывем исследовать обитателей здешних вод — рыб, аквалангистов и спасателей. Можешь отловить парочку, выпотрошить, разрезать на куски, исследовать и написать докторскую диссертацию. Договорились?

— Договорились. — Маргарет покончила с устрицами и принялась за десерт. — Ммм…

— Теперь понимаешь, чем розовое шампанское отличается от обыкновенного?

— О да.

После завершения этого во всех отношениях приятного вечера Микаэль отвез свою спутницу в отель и учтиво распрощался с ней у входа. Маргарет, с полной уверенностью ожидавшая, что за чудесным романтическим вечером последует не менее чудесная ночь; неожиданно для себя ужасно огорчилась.

Вместо того чтобы подняться к ней в номер, Микаэль несколько старомодно поклонился, поцеловал ей руку и уехал, не забыв, однако, поблагодарить за ужин и договориться о завтрашней встрече.

Странно, размышляла молодая женщина, разглядывая свое притомившееся отражение в зеркале лифта. Впрочем, может быть, он не спит с женщинами, за которыми ухаживает? А он за мной ухаживает? Кажется, да. И вообще, какое мне до всего этого дело?