Звездные часы и драма «Известий» - Василий Захарько

Мы знали точно, что письмо дошло до адресата, но очень долго, фактически до самой юбилейной даты оставалось непонятным, какого рода внимание окажут «Известиям» в Кремле. От этого зависела и форма участия должностных лиц рангами пониже. Задержка протокольной ясности из Кремля вносила напряжение в подготовку всего церемониала праздника.

Тем временем решались многие оргвопросы. В середине февраля долго обсуждалось, где проводить банкет ориентировочно на 700 человек? Было названо немало вариантов с учетом разной суммы расходов — от экономически наиболее приемлемой собственной территории (Круглый зал, кабинеты и коридоры на всех восьми этажах) до самых дорогих ресторанов в гостиницах «Метрополь», «Националь». Шла речь и о престижности места. По этому показателю выигрывал банкетный зал Государственного Кремлевского дворца. Мне было поручено встретиться с управделами президента Бородиным и переговорить о разрешении на этот зал. Я тут же позвонил Пал Палычу, он согласился меня принять на следующий день. На всякий случай я прихватил с собой официальное письмо Голембиовского. Вернулся в редакцию с нужной подписью Бородина. Но когда его службы подсчитали наши будущие расходы, то пришлось ехать к Бородину с новой бумагой. На этот раз Игорь писал: «Уважаемый Павел Павлович! Для организации и проведения мероприятия в Государственном Кремлевском дворце, посвященного 80-летию газеты “Известия”, убедительно просим Вас применить льготный тариф».

Управделами с пониманием отнесся к финансовому положению «Известий» и дал добро на льготный тариф.

К большому редакционному ажиотажу привела инициатива Гонзальеза, которая свидетельствовала, что коммерческая жилка у него всетаки иногда билась. Когда встал вопрос о премиях в связи с юбилеем газеты, Эдуард предложил не ограничиваться скромными возможностями редакции, а привлечь еще и финансы со стороны. И сам вызвался реализовать этот замысел, что сразу повысило его рейтинг в общественном мнении редакции.

За три дня до юбилея вышел приказ Голембиовского «премировать следующих сотрудников в размере оклада, но не более 500 долларов США (по курсу ЦБ на день выхода приказа)». В списке значились 211 человек, открывал его сам президент АО. Эти премии выдавались из собственных средств «Известий». На остальных сотрудников, включая собкоров по России, за ближними и дальними рубежами, распространилась идея Гонзальеза: выбить деньги из богатых бизнес-структур. Она была опробована на нашем новом акционере — компании «Лукойл». Читаю копию письма Голембиовского вице-президенту «Лукойла» Л. А. Федуну:

Уважаемый Леонид Арнольдович! Согласно договоренности представляю Вам список кандидатур на творческие премии в связи с 80-летием «Известий». Первая группа людей — это сотрудники редакции, наиболее активно и плодотворно работающие в последние годы, вторая — наши ветераны, чьим трудом и способностями создавался авторитет газеты на протяжении многих лет.

В первой группе списка четырнадцать фамилий, включая обозревателя отдела культуры Елену Ямпольскую, но применительно к ней формулировка «активно и плодотворно работающие в последние годы» являлась большим преувеличением, так как она была новым человеком в газете. Вторая группа — восемь по-настоящему заслуженных ветеранов: Надежда Болякина (44 года работы в «Известиях»), Борис Васильев (44), Геннадий Дейниченко (32), Наталья Ивановская (31), Игорь Карпенко (31), Элла Меркель (35), Сергей Смирнов (40), Зоя Соломина (31).

Все эти кандидатуры «Лукойл» принял и премии (эквивалентные 500 долларам США) выдал. Восемь человек премировал бывший наш акционер «Диалог-банк», пять человек — почти тезка по названию банк «Диалог». В письмах руководителям банков и компаний отразился один тактический нюанс, использованный известинской стороной. Сначала Гонзальез или кто-то другой звонил возможным спонсорам, и если удавалось договориться о выделении каких-то денег, следующим шагом было письмо, а в нем дело выглядело уже так, что это инициатива чуть ли не самих спонсоров. К примеру, вот что писалось президенту ОНЭКСИМ-банка М. Б. Прохорову (совершенно случайно через три месяца банк станет главным собственником газеты): «Мы высоко оцениваем желание банка поощрить сотрудников нашей газеты в связи с юбилейной датой». В этом письме Игорь назвал фамилии двадцати двух сотрудников. После перечисления денег от Прохорова вышел приказ за подписью Гонзальеза, уточняющий этот список. В нем говорилось: «Премировать по номинации ОНЭКСИМ-банка следующих сотрудников в размере 1000 (одна тысяча) долларов США в пересчете на рубли по курсу ЦБ». Здесь уже было двадцать три человека, появилась еще и фамилия Голембиовского. Так что он присутствовал в двух списках, в одном, видимо, как президент, в другом — как главный редактор.

Я шел по номинации Инкомбанка с премией тоже в 1000 долларов. В этом списке были также Друзенко, Гонзальез, Агафонов, Дардыкин, Данилевич, главный бухгалтер Астапова, директор по производству Батарчук, занявший это место после умершего год назад Станислава Лазарева. Инкомбанк премировал еще и 13 человек по 500 долларов каждому. Здесь мне хотелось бы исправить одну неточность, появившуюся все в той же, неоднократно упоминавшейся мною книге трех авторов «С журналистикой покончено. Забудьте».

В длинном монологе одного из авторов — Алика Плутника (он назвал этот монолог «нелирическим отступлением»), очень нелестном по отношению к Голембиовскому, отправным моментом для критики в его адрес послужили как раз те предъюбилейные дни в редакции с раздачей премий. Плутник говорит, что его имени не оказалось ни в одном из списков на получение премии, и в этом он видел только одно: козни Голембиовского. Алик высказывает опасение, что ему могут не поверить, что не в премии дело — сюжет с ее неполучением лишь внес долгожданную ясность в их тридцатилетние отношения с Игорем. Я как раз ему верю, что деньги тут ни при чем, но могу утверждать, что ни при чем здесь и сама история с якобы отсутствием имени Плутника в списках на премию. Вот он, подписанный Голембиовским 10 марта приказ:

…премировать следующих 13 сотрудников в номинации Инкомбанка: Алимова Г. А., Плутника А. У., Ивкина А. Н., Сычева А. В., Якова В. В., Орлика Ю. П., Резника Б. Л., Степанова Т. Г., Юферову Я. Б., Нестерову Н. В., Шмыгановского В. Н., Капелюшного Л. В., Лукашина В. П. — в размере 500 (пятьсот) долларов США каждого (по курсу ЦБ на день выхода приказа).

Как видим, классик известинской журналистики не был обойден списками на премию, а поскольку он ее не получил (что это факт — я тоже верю), то о причине этого можно только гадать, но она не в происках Голембиовского. По-моему, на такую мелочность он не был способен.

Считаю, что оставшись без рублей, эквивалентных 500 долларам США по курсу ЦБ на 10 марта 1997 года, Плутник приобрел большее — моральное превосходство над всеми остальными известинцами, взявшими деньги от бизнес-структур, включая и меня. Да, мы все нуждались в деньгах, но принимать их не имели права — ни морального, ни профессионального. Мы были бедными, но оказались еще и не гордыми. Тогда это не испытывалось, а сейчас стыдно.

А вот кто точно не значился ни в пресловутых спонсорских списках, ни в официальном редакционном, кого и добрым словом не вспомнили в юбилейные дни, хотя он очень многое сделал для газеты за те двенадцать лет, что входил в состав редколлегии и занимал важнейшие должности, так это Николай Боднарук. Всего за месяц до праздничной даты он ушел из редакции. Формально — по собственному желанию, фактически — в знак протеста против новых веяний, охватывающих газету, уводящих ее от серьезной, общественно важной проблематики. Журналист высочайшей пробы, он терпеть не мог примитивных и желтых подходов к выбору тем и написанию материалов, а разного примитива и желтизны становилось все больше. Колю давно звал к себе в «Общую газету» Егор Яковлев, и тот ушел к нему первым замом. Голембиовский при всей в последнее время холодности своего отношения к Боднаруку понимал, что равноценную замену найти ему непросто, и решил понизить статус занимаемой им должности. Раньше она называлась довольно длинно: заместитель главного редактора «Известий» по отделу общественно-политической жизни. Стала короче и ступенькой ниже: редактор по отделу политики. Уход Боднарука негативно сказался как на общей психологической атмосфере в редакции, так и на уровне профессиональных требований к облику и содержанию газеты, друг к другу.

А юбилей приближался, он становился событием в жизни страны. 11 марта в редакции состоялась посвященная ему большая пресс-конференция для российских и иностранных корреспондентов. На следующий день редакцию посетили аккредитованные в Москве послы многих государств мира. В этот же день объявил о своей форме внимания к «Известиям» долго молчавший Кремль — это была просто поздравительная телеграмма президента Ельцина. К этому моменту уже росла гора поздравлений буквально отовсюду, она высоко поднимется на следующий день, а потом в нескольких номерах мы будем выделять большое место только для перечисления тех, кто нас приветствовал.