Мерцание «Призрака»: лик смерти - Павел Владимирович Шилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кайл продолжал вести автомобиль к аэропорту «Даллес». Спустя час он оказался на взлётном поле аэропорта, куда беспрепятственно проехал, направляясь к ангару, где его ждал частный самолёт. Схему проезда в аэропорту Робинсон нашёл в бардачке. Он добавил газа и всё ближе и ближе приблизился к нужному ему ангару.
Ночное небо было довольно хмурым. Густые облака затянули всё, что только смогли. Немного накрапывал дождик. Кайл подъехал к нужному ангару и затормозил. Он заглушил двигатель и, взяв с заднего сидения свою сумку, быстрым шагом направился в открытый ангар. Там было темно, только небольшой тускло светящийся прожектор освещал, стоявший внутри самолёт. Трап был спущен, в виде нескольких металлических ступеней. Робинсон зашёл в самолёт, где его уже с нетерпением ждал пилот.
— Здравствуйте, мистер Робинсон. Присаживайтесь на сидение и пристёгивайтесь, — доброжелательным голосом сказал пилот, которому было порядка сорока лет. У него было овальное лицо, короткая стрижка и неповторимая улыбка.
— А, куда мы летим? — с неподдельным интересом спросил Кайл.
— В Швейцарию. Но более ни слова, — ответил пилот и исчез в своей кабине.
Робинсон бросил свою сумку на сидение и сел на другое кресло, пристегнувшись ремнём безопасности. Самолёт медленно покинул ангар и, набрав скорость на взлётной полосе, взмыл в небо, беря курс на Женеву.
Париж.
Стоял довольно холодный, по парижским меркам, день. Облака затянули небо, и мечта о солнце была неоправданной. Синоптики в очередной раз не угадали с погодой. На лобовое стекло такси падали едва заметные снежинки. Такси продолжало ехать по городу от аэропорта «Шарля де Голля». Задумчивость не покидала Романова, и он продолжал мыслить и анализировать, что привык делать постоянно. Уж такая у него была работа! Любой неосторожный шаг мог привести к провалу, где будет поздно искать виноватых! Останется только одно, а именно — побыстрее бежать. Бежать без оглядки на то, что рано или поздно в жизни наступит весна после долгой зимы.
Такси остановилось у отеля в центре города, и Андрей открыл дверцу автомобиля, поставив правую ногу на мощеную улицу. Он вылез из такси, заплатив таксисту по таксометру, и, взяв свою дорожную сумку, направился к дверям отеля. Призрак слегка вздохнул и, оторвавшись от своих воспоминаний, потянул на себя за ручку дверь отеля. Он вошёл в хорошо освещённое фойе и прошёл к стойке администратора.
Романов по привычке осмотрелся по сторонам и подошёл к администратору, которым был мужчина средних лет с приятной внешностью, которого Андрей уже видел здесь. Он не очень-то любил моменты, если его узнавали, но деваться было некуда, и он подошёл к нему.
— Здравствуйте, — сказал Призрак и слегка улыбнулся.
— А, сеньор Гамберини, если не ошибаюсь? Здравствуйте! Я вас помню, — вежливо с расстановкой спросил он и улыбнулся в ответ.
— Замечательно! — сменив улыбку на серьёзное выражение лица, ответил Романов.
— Вижу, вам понравилось у нас, — с аккуратностью сделав своё предположение, сказал администратор.
— Да, у вас здесь совсем неплохо, — сосредоточенно добавил Андрей, поставив свою сумку на блестящий мраморный пол.
— Вам ваш номер? Он пока свободен.
— Да, если можно, — ответил Призрак, протянув паспорт. — Да, скажите, пожалуйста, синьорина Лафоре в каком номере?
— Секундочку, — ответил администратор, залезая в компьютер за справкой. — Да, она в 309 номере. А это ваш ключ, — протянув ключ-карту и паспорт, добавил администратор.
Романов взял паспорт, ключ-карту к своему номеру и, подняв правой рукой сумку, стоявшую на полу, направился вверх по лестнице. Быстро переступая ступень за ступенью, он преодолел несколько этажей и попал в коридор, пройдя вдоль по которому, воткнулся носом в дверь своего номера. Андрей вставил ключ-карту в считыватель на двери, и специфический щелчок замка дал понять о том, что замок открыт. Призрак нажал на дверную ручку и зашёл в номер, где зажегся приятный глазу свет. Романов прошёл вглубь своих апартаментов, перед этим резко хлопнув дверью, и поставил свою сумку рядом с аккуратно застеленной кроватью. Он скинул с себя кожаную куртку с пуховой подкладкой и положил её на кресло. Хотелось пить.
Андрей подошёл к мини-бару и вытащил оттуда стеклянную бутылку с минеральной водой, которую тут же открыл. Он взял стакан и налил туда минеральной воды. Несколько глотков освежили его, и Призрак, допив воду, поставил пустой стакан на журнальный столик. Романов подошёл медленно к окну и взглянул на улицу, где шли прохожие, торопясь по своим делам.
Постояв немного у окна, он зашторил его и о чём-то вновь задумался, сам толком не понимая, что хочет и что ищет и для чего хочет найти…
Казалось, в этой жизни трудно найти что-то лёгкое и позитивное, то, что постоянно влечёт к себе и хочет подарить счастье. Жизнь же не очень стремилась дарить Андрею счастье, а скорее, давала борьбу, которую он продолжал вести с тайными силами, каких ещё не знал, но борьба никуда не уходила! Она продолжалась и требовала всё новых и новых жертв, как людских, так и моральных! Призрак потёр ладонями лицо и сел на диван, облокотившись на мягкую спинку. Он не знал, что ждёт его впереди, но ему хотелось надеяться, что когда-нибудь он увидит тот лучик света, к которому в итоге придёт и познает счастье.
Париж. Отель в центре города.
Анджелина стояла у окна и думала о нём, и только о нём. Алессандро не выходил из её головы и её бредовые мысли подсказывали, что его зовут совсем не так! Она продолжала испытывать какое-то странное ощущение, что именно его видела в штаб-квартире, столкнувшись нечаянно с ним у лифта. Пусть лицо было другое, но взгляд был тот же. Такой же, как у Алессандро, её сердце не могло перепутать это! Мисс Стивенсон, конечно же, понимала, что лица были совсем разные, но она привыкла всегда и во всём доверять своему чутью, которое её никогда не подводило. Но главное Анджелина понимала то, что, кем бы он ни был, она его безумно любила и уже не представляла, как без него жить. Она верила, что жизнь сама всё расставит по своим местам, но чтобы что-то получить, нужно рискнуть, вырвав свой кусочек счастья у этой такой жестокой и несправедливой жизни.
Мисс Стивенсон продолжала ждать Алессандро, постоянно вздрагивая от любого шороха, от любого движения в коридоре. На подоконнике
