Прабхупада лиламрита - Сатсварупа дас Госвами

Иногда во время прогулок Бхактиведанта Свами встречал кого-нибудь из своих новых знакомых. Джейн, подруга Майкла Гранта, не раз видела его на улице.

Джейн: Он не раз встречался мне в людском потоке на улице. При нем постоянно был зонтик. У него всегда было совершенно невозмутимое выражение лица. Свой послеобеденный моцион он совершал в одиночестве, время от времени перешагивая через пьяных. Встречаясь с ним на улице, я всякий раз немного нервничала. Он спрашивал: «Ты повторяешь мантру?» Я отвечала: «Иногда». Тогда он говорил: «Вот и молодец».

Бхактиведанта Свами сидит со скрещенными ногами, прислонившись спиной к полке, на которой стоят цветы в горшках; в выцветшем, спадающем широкими свободными складками чадаре, обернутом вокруг тела, он выглядит серьезным, почти печальным. Эта фотография и сопровождающая ее статья появились в июньском номере газеты «Вилледж войс». В статье говорилось:

Столкновение мистического Запада и практичного Востока можно наблюдать в любопытном контрасте между А.Ч. Бхактиведантой Свами и его американскими последователями. Свами, культурный, высокообразованный семидесятилетний мужчина, живет здесь уже год, проповедуя философию мира, доброй воли, близости к Богу, а в практическом плане — собирая деньги для того, чтобы открыть в Америке свою церковь... Как и его учение, Свами производит впечатление человека очень здравого и прямого. Смысл его философии в том, что человечество может приблизиться к Богу, повторяя Его святое имя.

Несмотря на то что Свами приехал в Америку в стремлении отыскать корни безбожного материализма — болезни, которая, по его словам, поразила даже Индию, — он тем не менее остается реалистом. «Если и есть на земле место, где можно собрать деньги на храм, то оно здесь». Свами мечтает основать в Америке Международное общество сознания Кришны, которое будет открыто для всех, в том числе и для женщин.

Автором статьи был журналист Говард Смит. Впервые он услышал о Свами по телефону от своего знакомого, который рассказал ему об одном достойном внимания индийском садху, поселившемся на Бауэри. «Ты можешь прийти туда в любое время, — сказал Говарду его знакомый, — он всегда на месте. Думаю, тебя это заинтересует. Я нисколько не удивлюсь, если в недалеком будущем он возглавит крупное религиозное движение».

Говард Смит: Я поехал туда и поднялся на одну из тех невообразимых мансард, в которых обычно обитают художники. Пол был устлан старыми, вытертыми коврами, повсюду сидели хиппи, одетые кто во что горазд, в том числе и в то, что, по их мнению, было индийскими нарядами. Почти все сидели поодиночке, повернувшись к стене, словно им не было никакого дела до остальных. Они сидели, скрестив ноги, и каждый, казалось, был занят своим делом. Когда я вошел, никто не обратил на меня ни малейшего внимания.

Я увидел несколько рядов обуви перед входом и подумал: «Может быть, мне тоже нужно разуться», но никто мне ничего не сказал. Я обошел вокруг ковра, надеясь, что кто-нибудь обратит на меня внимание. Я хотел узнать, что происходит, но не решался никого побеспокоить, потому что окружающие, казалось, были погружены в какие-то молитвы.

В дальнем углу я заметил занавеску из индийской ткани и направился прямо туда. Я заглянул за занавеску — там, со скрещенными ногами, в одежде шафранового цвета, сидел Свами Бхактиведанта. На лбу и на носу у него были какие-то знаки, руку он держал в мешочке с четками. Весь его облик был исполнен необыкновенного достоинства, но в то же время он выглядел вполне доступным, поэтому я обратился к нему:

— Здравствуйте.

Он поднял глаза. Я спросил:

— Свами Бхактиведанта?

Он ответил:

— Да.

Я представился:

— Меня зовут Говард Смит.

Я хотел сесть и сказал:

— Простите, я должен разуться.

— Почему? — спросил он.

Я ответил:

— Не знаю. Я заметил, что здесь все разуваются.

Тогда он сказал:

— Я не просил вас разуваться.

— Что делают все эти люди? — спросил я.

— Не знаю. Они и сами не знают, что делают. Я пытаюсь учить их, но они, видимо, меня неправильно понимают. Они совершенно сбиты с толку.

Мы разговорились, и он мне сразу очень понравился. Дело в том, что до этого я видел много других свами, и они мне не слишком нравились. Я думаю, было бы несправедливо сваливать всех в одну кучу и говорить: «Эти индийские свами». Дело в том, что он был другой — совсем, совсем простой; пожалуй, это-то и привлекло меня в нем больше всего. Он не только располагал к себе, но и производил впечатление человека очень открытого и честного — так, при первой же встрече он попросил у меня совета. Он был совсем новичок в нашей стране.

Я подумал, что у его идей есть все шансы стать реальностью, так как он явно был человеком дела. Он не витал в облаках и не напускал мистического тумана. Я догадывался, что душа его пребывает в тех заоблачных сферах, но в обычном разговоре он никак этого не проявлял.

Потом он сказал, что слышал, будто наша газета пользуется хорошей репутацией и что ее читают в основном люди, которые могут заинтересоваться тем, что он проповедует. Я ответил, что это, пожалуй, верно. Он спросил меня, читал ли я книги о йоге и знаю ли что-нибудь об индийской культуре, и я сказал — «Нет, не знаю». Я и вправду не знал. Мы немного поговорили, и он рассказал мне, что у него есть книги на английском языке, которые он перевел еще в Индии. Он протянул их мне и сказал: «Ecлu хотите знать больше, прочтите эти книги».

Мне было ясно, что я имею дело не с каким-то шарлатаном, которому приснилось, что он увидел Бога, и теперь он собирается поведать об этом людям. Он производил впечатление человека очень образованного, куда более образованного, чем я. Но больше всего мне понравилась его скромность. Я как-то сразу проникся к нему симпатией.

Он объяснил мне все, что я хотел знать, — почему он так одевается, какой смысл имеют знаки на лбу и зачем нужен мешочек с четками. Мне очень понравились все его объяснения. Все, о чем он говорил, было очень практично. Потом он стал рассказывать о храмах, которые появятся во всем мире, и сказал: «Да, впереди у нас долгий путь. Но я очень терпелив».

Бхактиведанта Свами не терял надежды открыть то, что статья в «Вилледж войс» назвала «его церковью в Америке». Его лекции и киртаны привлекали людей, и наконец вокруг него образовался небольшой круг постоянных слушателей. На помощь из Индии рассчитывать не приходилось. Он продолжал переписываться с Сумати Морарджи, со своими духовными братьями и с правительством Индии, но их ответы были не очень обнадеживающими.

В надежде, что Падампат Сингхания поддержит идею открыть храм Кришны на Манхэттене и выделит средства на его строительство, Бхактиведанта Свами написал письмо в Сберегательный банк Индии, в Нью-Дели, с просьбой дать разрешение на вывоз для этой цели иностранной валюты.

Я хочу открыть культурный центр и для этого желал бы получить валюту из Индии. Я считаю, что в наше время, время духовного забвения, распространение по всему миру культуры любви к Богу как никогда актуально.

Через месяц банк порекомендовал ему переадресовать этот запрос министру финансов правительства Индии через индийское посольство в Вашингтоне. Бхактиведанта Свами так и сделал, но прошел еще месяц, а от правительства не было ни слуху ни духу.

Один из духовных братьев посоветовал Свамиджи вернуться в Индию и лично обратиться в правительство за санкцией. Но Бхактиведанта Свами не хотел уезжать из Америки. Он написал Сумати Морарджи:

Я не хотел бы сейчас ехать в Индию, чтобы потом снова возвращаться. Особенно я не хочу прекращать лекции, которые читаю три раза в неделю по вышеуказанному адресу, и прерывать обучение санкиртане и преданному служению Господу нескольких молодых американцев. Кое-кто из них очень искренне относится к этим занятиям, и в будущем они могут стать хорошими вайшнавами, отвечающими самым строгим требованиям.

Однажды Свами получил неожиданное письмо из Индии от заинтересованного человека по имени Мангалнилой Брахмачари. Представившись учеником одного из духовных братьев Бхактиведанты Свами и напомнив, что в прошлом они были немного знакомы, Мангалнилой выразил желание присоединиться к нему в Америке. Конечно, Свами все еще не терял надежды на помощь духовных братьев из Индии («Эта миссия не под силу одному человеку»), поэтому он пригласил Мангалнилоя в Америку и попросил, чтобы его гуру лично посодействовал получению санкции правительства на вывоз за рубеж валюты. В ответ Мангалнилой подтвердил свое желание приехать, но выразил сомнение, что духовный учитель его отпустит. Он считал, что сначала ему следует приехать в Америку, а потом уже просить помощи у духовного учителя. Бхактиведанта Свами был раздосадован таким ответом и немедленно написал: