Право налево (СИ) - Зика Натаэль

До Елены донеслось сопение и звуки борьбы, и Марк "сменил пластинку".

- Лена, прости, я не то говорю, это эмоции! Постой, я не могу тебя потерять! Я тебя люблю!

Крики Марка стихли, отсечённые подъездными дверьми.

На автопилоте она поднялась на лифте, вошла в квартиру, порадовавшись, что Инны сегодня нет, и заперлась в ванной.

У Марка получилось её задеть. Ещё как получилось!

Сначала она его даже пожалела – выглядел мужчина не очень: помятый какой-то, не одежда, нет. Лицо, фигура. Синяки под глазами – явно плохо или мало спит. Похудел.

Впрочем, немудрено – кроме развода, в переживания из-за которого она не очень верила, на Марка свалилась утрата контрольного пакета акций семейного  бизнеса, который теперь уже не совсем  семейный. И болезнь матери.

Она не особенно вникала, но слышала, что императрице стало плохо на внеочередном заседании акционеров «Империи Семерик», и ту положили в больницу. То ли инфаркт, то ли инсульт.

Где она сейчас, и что с ней – Лена не интересовалась. Главное, что Ирина Аркадьевна оставила бывшую невестку в покое – от одной мысли когда-нибудь с ней встретиться  Елену до сих пор  бросало в дрожь…

Да, она успела пожалеть бывшего мужа – кому, как не ей знать, насколько тяжело любить безответно? Конечно, если он на самом деле  умудрился влюбиться в экс-супругу, а не говорит это, чтобы просто её вернуть.  Но после того как мужчина бросил ей в лицо обвинения в измене, вся её жалость улетучилась, как дым. По себе судит, кто ему виноват?  А вот злые слова Марка о её роли в жизни Толи, почти не задели, потому что  бывший муж сказал правду – сыновья шейхов не женятся на разведёнках. Впрочем, Толя ей ничего не обещал и старался держать дистанцию.  Не его вина, что Лена, как дурочка, в него влюбилась!

Конечно, она сумела достойно ответить бывшему мужу и гордо уйти, но сейчас, когда её никто не видит,  можно было  не сдерживать  чувств и эмоций.

Неужели  Марк прав, и Толе нужны были лишь эти проклятые акции? А всё остальное – одна  видимость, чтобы усыпить её подозрительность, приручить, добиться доверия? Может быть, то похищение в Дубаи тоже не случайность, а спланированная операция?  Именно после него она стала безоговорочно верить Анатолию…

Своими словами Марк  подтвердил её мысли  – зачем такому богатому, красивому и влиятельному мужчине, как Анатолий, обычная женщина, ещё и уже побывавшая замужем, если к его услугам, стоит пальцами щёлкнуть,  толпа первых красавиц-девственниц? А если бы он на самом деле ею увлёкся, то разве смогла бы она жить в его стране? Подчиняться законам, терпеть других жён? Мама Анатолия не смогла, вот и она, Лена, не выдержала бы.  Марк хоть не поддерживал со своими любовницами  длительных отношений, не заводил от них детей, а ей пришлось бы   улыбаться детям от других жён Толи и не только детям, но и их матерям тоже…

Господи, как всё сложно!

Почему, ну  почему он ей не звонит?? Три недели прошло!  Сказал бы – я ухожу. Женюсь или возвращаюсь к своей обычной жизни. Прощай и будь счастлива.

Ей бы стало легче, потому что, сколько она себя ни убеждает, глупое сердце всё равно на что-то надеется.

Хоть бы ещё раз его увидеть или услышать!

Поддавшись порыву, она выскочила из ванны, растирая слёзы по щекам, извлекла из сумочки сотовый и, пока не передумала, нажала на вызов.

Гудок. Второй. Третий.

Сброс…

Вот так. А чего ты хотела? Анатолий сделал для тебя всё, что мог – ты  свободна. А любви никто не обещал! Собственно, о ней и речи не было!

За это время он мог позвонить ей тысячу раз. Если бы хотел. А раз мужчина не хочет, то второй раз на те же самые грабли она не наступит!

Видно, такая у неё судьба – безответно любить…

Лена посмотрела на зажатый в руке сотовый.

Если постоянно думать про Анатолия и  подспудно ждать от него звонка,  она никогда не придёт в себя и не сможет начать новую жизнь!

Значит…

И решительно выключила телефон.

Постояла, продолжая держать его в руке, а потом потянулась и положила на верхнюю полку ближайшего шкафчика.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот так. Теперь она знает, что Толя, даже если вдруг вспомнит о её существовании, не сможет ей позвонить. Больше не растревожит, не разбередит, не собьёт с настроя.

В новую жизнь – без старых контактов и иллюзий!

  Первым делом она продала свою однушку. Но подаренную Анатолием квартиру оставила за собой  – мало ли, захочется ей  приехать в Москву, не надо будет искать отель.  Тем более, недвижимость в столице – хорошее вложение денег, никогда не обесценится!

Чтобы жильё не оставалось беспризорным, Лена договорилась с Инной, что та будет присматривать за трёшкой. Заплатила ей вперёд за полгода, условившись, что потом будет  скидывать помесячно плату ей на карту. Попрощалась с Витей и Славой. Навестила тётю Любу и Мотю.

И уехала в родной посёлок.

Родители обрадовались, но и удивились. Однако, спасибо им за это – с расспросами не приставали.

Она сняла себе небольшую квартиру в соседнем с ними доме, и принялась строить планы на жизнь.

Папа всегда мечтал о своём доме, мама тоже не раз представляла, как было бы хорошо, если бы у них был свой домик с садом.

- Чтобы утром встать, выйти на улицу – а там солнышко встаёт, птички поют, цветы благоухают! И никаких соседей снизу или сверху.

- И завтрак под яблоней, - поддакивал отец. – Надо бы поднатужиться  и купить хоть дачу, что ли?

- Нет, надо сначала присмотреть дом, а потом продать нашу квартиру и на вырученные деньги его  приобрести, - предлагала мама. – Зачем дачу, лучше сразу нормальное жильё.

Сколько Лена себя помнила, родители  всегда  мечтали о «домике в деревне». Но  зарабатывали они немного, ещё и помогали дочери, пока та училась в Москве, так что  покупка  всё отодвигалась и отодвигалась. А ещё  родители, наслушавшись ужасов,  как риэлторы кидают клиентов, боялись связываться с продажей единственной квартиры.  И говорили о смене  жилья больше для иллюзии, что мечта близко, просто они пока не хотят за неё браться.

   Поразмыслив,  Лена решила, что сама подберёт дом и купит его на вырученные с продажи  московской однушки деньги, а потом они все вместе переедут в него – дочь, мама и папа.  Постепенно она найдёт себе работу, и заживут они, горя не зная!

Долгое время подходящий вариант  никак не находился – то строение на ладан дышало, а она хотела, чтобы родители наслаждались жизнью, а не погрязли в вечном ремонте. То дом находился в такой глухомани, куда в распутицу и снегопад не доедешь.  То не устраивали размеры – Лена искала строение на два хозяина,  чтобы у неё и родителей были отдельные половины. Иногда ведь хочется  побыть  одной, без других, пусть и  любящих родительских глаз!  Участок с носовой платок ей тоже не подходил – папа мечтал о своём саде.

И наконец, ей предложили дом, который  по описанию удовлетворял все её запросы: 5 жилых комнат, большая кухня, просторная веранда и длинный, пересекающий дом, коридор –  можно  поделить пополам, и прорезать отдельный вход, 12 соток,  асфальт до ворот, один сосед, а дальше – луг и речка.  С другой стороны смешанный лес. Регулярное автобусное сообщение с центром посёлка. Дом крепкий, кирпичный, на хорошем фундаменте.  В общем – мечта. Стоила мечта дорого, но Лена посчитала, что  вырученных за однушку денег ей с лихвой хватит, ещё и останется.

 В сопровождении хозяина и риэлтора  она обошла всё строение, залезла на чердак, спустилась в подвал, придирчиво проверяя, в каком всё состоянии. По участку особенно не побродишь – по просевшему снегу-то, но и так видно – большой, огороженный,  есть плодовые деревья и кусты. Хозяин сказал – крыжовник и смородина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

 Договорились встретиться в понедельник для подписания договора и передачи задатка.

Предвкушая, как обрадуются родители, Лена вышла из автобуса и, перепрыгивая через потоки тающего снега, поспешила к домам.  Несколько раз оступившись, она черпанула в ботинок ледяного крошева, и зашипела от неприятных ощущений.