Сердце Земли - Виктор Астахов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Казалось, подобная схватка была заранее обречена на провал, однако было бы большой ошибкой недооценивать стойкость людей, тем более что в их рядах нашёлся тот, для кого хаос битвы являлся родной стихией.
Дух Песков ничуть не удивился тому, что ассасины избегали столкновения с ним ещё с первых секунд боя. Эльфы делали ложные выпады и вновь терялись в тенях, удерживаясь на почтительной дистанции. Единственный безумец, что пересёк эту черту и попытался донести до Крога удар, был разрублен надвое, даже не явившись из тени.
Тра’вага помнил прошлую встречу и сделал из неё выводы. Он прекрасно видел план эльфов разделить строй на части, но всё же осознанно шёл вперёд. Казалось, очередная вспышка ярости овладела сознанием Крога, толкая его на безрассудные поступки. Однако Дух Песков твёрдо знал своё дело. Он понимал, что не сможет полноценно реализовать собственный потенциал, оставаясь в защите и то, что враг сам не придёт в его руки.
Смещение, шаг, блок — сталь теней, скользнувшая по защитной пластине руки, рёв «Кроворуба» — ужас осознания в сияющих эльфийских глазах. Смещение, взмах! Остановился в последнюю секунду, едва не разрубив деревенского юнца. Орочий взгляд метался по полю боя, выискивая следующую цель. Позади, послышался треск разрушенного строя и нечеловеческий рёв.
Теперь Крог видел противника, видел, как молот минотавра проносился по строю людей, и как огромное копыто вдавило Карена в почву. Потеряв командира, строй утратил и целостность. Орк перехватил меч, стремясь уравнять шансы на рубеже столкновения, но в последний момент сместился в сторону, избежав взмаха секиры, сжатой в могучих трёхпалых руках.
— Орк! — послышался рык из пасти второго минотавра на грубом всеобщем языке. — Я сделаю то, чего не смог Тарум!
Не говоря ни слова, Крог сделал шаг навстречу новому вызову.
Пусть это не был тот чёрный гигант из башни Шеймуса, каждый из воинов минотавров являлся по-настоящему грозным оппонентом. Их звериная сила, беспримерная храбрость, а так же навыки и дисциплина возводили этих воителей на одну ступень с элитой орочьих войск.
Следуя излюбленной тактике, минотавр рассчитывал нанести упреждающий удар, дабы наказать злобного орка за поспешный выпад. Лишь в последний момент он осознал, сколь стремителен был его противник и сколь быстр клинок в его руках. Подобную атаку нельзя было опередить или предотвратить. Можно было лишь найти в себе силы, дабы выдержать сей страшный удар.
Раздался глухой звон и скрежет стали. Минотавр справился. Не без труда, но окованная рукоять секиры удержала «Кроворуб». Да, в вопросах физической силы минотавр ничуть не уступал матёрому воину, но не в скорости и уж тем более не в мастерстве. Слишком высока была пропасть их боевых знаний и опыта.
Крог шагнул в сторону, провалил визави и сделал ложный выпад — минотавр ошибся, но появившийся из тени эльф заставил орка сменить планы. Смещение, блок, фронтальный удар ногой, превративший двух противников в единую цель. Выбор позиции, стремительное сближение и широкий взмах клинка. Единственный удар «Кроворуба» прошёл сквозь торс воина тени, врубившись в мускулистое бедро. Минотавр взревел от боли, но, как и ожидал Крог, даже не подумал сдаваться. Зверочеловек перенёс вес на здоровую ногу и попытался шагнуть вперёд.
Тяжёлый удар клинка, смещение, удар. Тра’вага закрутил в сторону, заставив ступить на повреждённую конечность. Удар! Ещё и ещё! Кровь хлынула на землю. «Кроворуб» всё же коснулся здоровой ноги. Минотавр пал на колени более не в силах удерживать собственный вес. Он утратил способность защищаться, а следом за ней потерял и свою жизнь.
Вокруг творилось настоящее безумие. Разделённый строй пытался справиться с натиском нападавших. Шеймус искал способ остановить продвижение врага, но был вынужден применять быстрые боевые заклятия, всеми силами стараясь не навредить союзникам.
Мгновение концентрации — «Молния» прожгла лёгкий доспех и укрытое под ним тело. Сбор сил, концентрация — мощный кинетический удар предотвратил пару людских смертей. Враг атаковал с разных сторон, и даже тра’вага завяз в ожесточённой схватке на правом фланге. По соседству в очередной раз вспыхнуло пламя, созданное в руках Муфоса, что уже обожгло грозного минотавра и продолжало выжигать иных врагов.
Ныне, магия оставалась самым главным козырем защиты, способным уровнять шансы в жестоком противостоянии сторон. Это понимали наёмники, понимали и эльфы…
Люди Булавы — одного из лучших бойцов отряда стали последней линией обороны, что отделяла волшебников и Лиару от метавшихся вокруг теней. Отступать было некуда. За их спинами бушевал Кирк.
Булава успешно парировал щитом, изредка донося до врага тяжёлые контратаки. Будучи бывалым солдатом, он сражался отчаянно и стойко, держал позицию до тех пор, пока зазубренный клинок не отыскал брешь между его кирасой и наплечником. Алый поток хлынул на землю. Воин потерял щит, но не оружие. Он всё ещё стоял на ногах, всё ещё пытался сражаться. Но всё тщетно. Живот, рёбра, шея — ассасины вытягивали на себя, били точно и безжалостно.
Образовавшаяся брешь стала дорогой, по которой враг проник в построение. В мгновение ока, Муфос лишился посоха, а острый пинок в сплетение заставил мага припасть к земле. Шеймус попытался остановить нападавшего, но эльфийский клинок уже просвистел в воздухе.
Струя тёплой крови высвободилась из оков плоти, окрасив седую бороду в алый оттенок.
У старика не было и шанса на сопротивление. Маг упал на землю, наблюдая сквозь кровавую пелену за приближающейся тенью. Перед глазами проносилась жизнь. Детство в стенах академии, лицо Хилоны, война, треск костей под шагом конструктов, взгляд Вири́ма, зазубренный клинок. Лиара. «Фаилриз». Щелчок. Кровь.
— Шеймус! — воскликнула девушка. — Вставай!
Старик приоткрыл глаз — безжизненное тело эльфа пало на землю, а в рукава его измятой мантии уже цеплялись фиолетовые ладони, помогая подняться с земли. Будучи обескураженным, Шеймус прижал ладонь к лицу, нащупав глубокий рубец, тянущийся ото лба до самой скулы. Колени дрожали, а взгляд окрасился темнотой и кровавым туманом.
В тот момент старик понял, что его правый глаз более никогда не увидит света солнца.
Ассасин был настоящим
