Opus 1 - Евгения Сергеевна Сафонова

прочих). Это позволило ему не только обзавестись массой полезных знакомств, но и стать лучшим в нелёгком деле главы синдиката наёмных убийц, скрывающимся под маской добропорядочного производителя весьма недурных сигар. Кто-то счёл бы сущим безумием допускать подобную персону ко двору; Айрес считала, что пока такие люди не представляют опасности лично для тебя, лучше держать их поближе. Удобнее будет заметить и устранить, когда они всё же перейдут в категорию угрозы.

Не говоря уже о том, что порой услуги лиэра Дэйлиона оказывались весьма полезны – не только её подданным.

Балкон – полукруглую площадку во всю длину залы – окутывали чары, слегка регулирующие температуру, и воздух был свежим, но не морозным. Снежинки оседали на магическом куполе, собирались в белый козырёк, искрящийся в бальных отсветах; под ним Кейлус и смотрел на жемчужный бисер пузырьков в своём амелье, когда неподалёку на перила облокотился человек в чёрном.

– Есть результаты, – чиркнув о камень вонючей спичкой из металлического коробка, сказал лиэр Дэйлион, подпаливая сигару.

Ходили слухи, что Охрана опутала весь дворец (и другие государственные здания) хитрыми следящими чарами. Они подавали тревожный сигнал, когда в короткий промежуток времени произносилось сочетание неких слов: «наследник», «королева», «покушение», «проклятие» и других, по отдельности вполне безобидных, но вместе смотревшихся опасно. Сработавший маячок активировал заклятие, позволявшее бдительным стражам королевского покоя подслушать чужую беседу – и либо удостовериться, что это обычные досужие разговоры придворных сплетников, либо узнать о готовящемся заговоре. Разграничения между этими категориями Охрана устанавливала сама, а поскольку представители Охраны славились своей подозрительностью, не один сплетник время от времени отправлялся в подвал, дабы верные псы королевы могли прояснить, не использовал ли тот некий шифр и не являлся ли невинный обмен пересудами на самом деле обсуждением грядущего переворота.

Надо отдать Айри должное: это почти отбило у придворных желание сплетничать. По крайне мере, о ней и Гербеуэрте. Правда, Кейлус подозревал, что взамен они с удвоенным ядом отыгрываются на других членах королевской семьи.

Как бы там ни было, они с лиэром Дэйлионом знали, как вести разговор, не привлекая ненужного внимания.

– И? – не глядя на убийцу, спросил Кейлус.

Он знал, что увидит, повернув голову: тёмно-серебристую гладь чуть напомаженных волос, глаза – два колючих сапфира, грубоватое симпатичное лицо, прорезанное морщинами, словно резцом по мрамору. Дауд Дэйлион не был стар, но нелёгкая жизнь оставила след в его чертах. Может, потому он неизменно облачался в чёрное, как и сам Кейлус: оплакивал того себя, каким мог бы стать, сложись всё немного иначе.

Лиэр Дэйлион был интересным человеком. Во многих отношениях. Его бесполезно было просить убрать жену-изменницу или того, кто портит тебе жизнь неподкупной честностью; зато его «коршуны» охотно участвовали в разборках одних нечистых на руку чинуш с другими нечистыми на руку чинушами. Лиэр Дэйлион не принимал заказы на Миракла Тибеля (отшучивался тем, что регулярно ставит на парнишку на арене и не хочет терять ценный источник дохода), но недолюбливал королеву. Кейлус не знал, принимал ли он заказы на голову Айрес. Скорее всего, нет – иначе сегодня Дэйлиона не было бы ни на балу, ни где-либо ещё. Впрочем, он не отказался помочь ни в таком деликатном деле, как убийство наследника престола, ни в том, чем они занимались сейчас. Вряд ли Дэйлион так уж хотел видеть Кейлуса на троне, но к наследнику и любимому племяннику Айрес тирин Тибель он тёплых чувств не испытывал, в судьбу и пророчества давно уже не верил, а за объявленную им сумму можно было бы похитить парочку иноземных принцесс.

В их странном мирке принципиальный наёмный убийца оказался одним из немногих людей, на кого можно положиться.

– Не совсем то, что ожидалась. – Лиэр Дэйлион отнял от губ сигару, мерцающую ржавой пламенной кромкой. – Детишки ворковали друг с дружкой так, что мои ребята неловко себя чувствовали во время докладов.

Они стояли так, что в них трудно было заподозрить собеседников. Лиэр Дэйлион налегал на парапет грудью в чёрном бархате, любуясь ночной столицей, Кейлус держался поодаль, прислонившись к перилам спиной и небрежно опершись локтями на светлый камень.

В этот момент Кейлус пожалел, что из них двоих именно он повернулся лицом к публике.

– Надо же, – пробормотал он. Залпом допив амелье, отставил бокал на перила. – Я полагал, там голый расчёт.

Лиэр Дэйлион, как он увидел краем глаза, слегка пожал плечами:

– Чувства облегчают дело. Отыскать рычаг давления проще.

Отвернувшись, Кейлус зачем-то точным щелчком столкнул бокал вниз. Проследил, как тот падает на пустую площадь перед дворцом – экипажи ждали во внутреннем дворе.

Машинально определил высоту звона, с которым тот разбился, жалея, что звук вышел слишком тихим: он любил звонкую мелодию бьющегося стекла.

– И у вас уже есть идеи? О рычаге?

Лиэр Дэйлион затянулся, и кончик сигары полыхнул в зимнем сумраке весёлой рыжиной:

– А как же.

Этажом выше Гербеуэрт тир Рейоль, не подозревая, как близко от него обсуждаются коварные планы касательно его скромной персоны, вошёл в королевский кабинет.

– Спасибо, – сказал он, нарушив долгое молчание, сопровождавшее их по пути.

– Что увела тебя оттуда? – Айрес слегка похлопала его по руке, облитой вишнёвым бархатом парадного одеяния и атласом белой перчатки. – Брось, мне ли не знать, какой ты затворник.

– Твоё таинственное дело действительно есть? Или то был предлог?

– Ничуть. Хотела показать тебе твой подарок.

Герберт в выразительном недоумении оглядел кабинет в лакрично-багровых тонах: всю обстановку составляли книжный шкаф, стол да кресло. Подцепил подвеску, которую королева лично повесила ему на шею часом ранее – сапфир в рунной оправе на тонкой цепочке. Изящный мощный оберег, отводивший большинство заклятий, стрелы и даже лезвия клинков, если они не были зачарованными.

– Другой подарок, – верно истолковав жест, улыбнулась Айрес. – Не здесь.

Уголки губ Герберта дёрнулись в намёке на ответную улыбку.

– Лучше позволь мне не возвращаться на праздник. Я бы с большим удовольствием прошёлся до библиотеки.

– Сейчас? Зачем?

– Снова поискать то, что поможет восстановить утраченный смысл Берндеттовских рун.

Айрес на миг оглянулась через плечо – туда, где на лакированном паркете подпалинами вырисовывались очертания просторного семиугольника.

В этой комнате лишь репетировали ритуал, которому предстояло свершиться в день Жнеца Милосердного, но даже неполной мощи рунного черчения было достаточно, чтобы оставить следы.

– Зачем тебе это? Ты видел записи Берндетта и магов, лицезревших призыв своими глазами. Рунная формула, заученная тобой, ровно та, что чертил…

– Мне не слишком нравится чертить знаки, смысла которых я не знаю.

Айрес вздохнула с терпением человека, ведущего подобный разговор далеко не в первый раз.