Царь горы - Вадим Панов

— Понимаю.

Сантьяга не стал приближаться к Пабло. Остановился ярдах в четырех, с легкой улыбкой оглядел обезглавленного Бруджу, мертвого Луминара. Затем — едва стоящего на ногах Робене. Взгляд задержался на Диадеме. И на Драконьей Игле в правой руке кардинала. И на луже черной крови у стены.

Оба понимали, что шансов у Пабло нет.

Но Робене, приложив невероятные усилия, все-таки сумел зажечь черный камень и заставил тени начать танец. Медленный. Едва заметный. Жалкое подобие вихря, бушевавшего в комнате несколько минут назад. Но тем не менее хоровод черного вновь ожил. Пабло призывал силу Амулета своей Крови, зная, что не сможет противостоять порождению Тьмы. Истинный кардинал не собирался сдаваться без боя.

— Пабло, вы не согласитесь удовлетворить мое любопытство? Всего два вопроса.

Робене с трудом кивнул.

— Вам не больно? — Сантьяга коснулся пальцем лба.

— Больно, — после паузы ответил Робене. — Я знаю, что проклят.

Комиссар Темного Двора отвернулся, сделал несколько шагов, обходя кардинала по широкой дуге. Вновь остановился.

— Почему сейчас? Вы могли атаковать братьев Луминар гораздо раньше.

— Я не имел права позволить вам совершить ошибку.

— Кажется, я понимаю, о чем вы говорите.

Пабло снова кивнул. Нет, не кивнул — поклонился. С трудом, шатаясь и дрожа, но опытный взгляд смог бы увидеть в неловких движениях масана исполненный достоинства ир-сим-гадар — поклон, предназначенный для самых уважаемых врагов.

— Мы могли бы договориться.

— Вы слишком многого от меня хотите.

— Иногда даже общая цель не делает врагов друзьями. Не так ли?

Робене согнулся пополам, до нава долетел приглушенный стон, кашель, но когда кардинал выпрямился, на его лице вновь застыло выражение спокойного достоинства. Лишь тонкая струйка черной крови стекла с уголка губ.

— Комиссар, мне пора. Если вы не позволите пройти, я буду вынужден вас атаковать.

И сжал рукоять Драконьей Иглы так, что побелели костяшки пальцев.

— Прошу меня извинить, — негромко произнес Сантьяга. — Я не подумал о том, что вы утомлены и не склонны к длительным разговорам.

— Вы меня отпускаете?

— Если вы обещаете мне не трогать Клаудию. Не пытайтесь завладеть Алым Безумием хотя бы сто лет. Дайте семье знамя. Дайте время.

Пабло медленно кивнул:

— Я согласен.

— В таком случае, прощайте, кардинал.

Эпилог

«Странное происшествие в центре города! Акт устрашения? Вандализм? Хулиганство? Сегодня ночью группа неизвестных устроила погром во „ВнешЭкспорт-Банке“. Самое удивительное, что беспрецедентная акция, во время которой были взорваны двери и расстреляны из автоматического оружия несколько помещений банка, завершилась ничем! Охранники не пострадали, а из банка не пропало ни копейки. Представители полиции затрудняются…»

Супермаркет Торговой Гильдии

— Таким образом, выявленный учеными «синдром Петли» наглядно показывает, что все разговоры о так называемой трагедии так называемой «кэш-цивилизации» не что иное, как весьма спорная теория… Я не побоюсь сказать прямо: антинаучный бред. «Синдром Петли» продемонстрировал, что, даже будучи обласканными обществом, Красные Шапки остаются непредсказуемыми типами, требующими самого пристального внимания со стороны Великих Домов…

Биджар щелкнул пультом, перепрыгнув на программу новостей «Тиградком», но и здесь не нашел ничего хорошего.

— Возвращаясь к Красным Шапкам, нельзя не упомянуть о том, что в хрониках Ордена рассказывается о страшных ритуалах, процветавших в Западных лесах до того, как этого бандитского района коснулась цивилизация…

Еще один канал:

— Канцелярия Ее величества официально сообщает, что королева Всеслава с недоумением восприняла попытки некоторых дельцов добиться налоговых льгот на развитие, или, как они выражаются, «восстановление», так называемой «кэш-цивилизации». Пресс-служба Великого Дома Людь заявила, что спекуляция…

Хамзи выключил телевизор и обхватил голову руками. Никогда еще в кабинете самого молодого директора Торговой Гильдии не было так тихо.

«Сегодня утром было распространено официальное сообщение о закрытии Фонда помощи Красным Шапкам. Однако сообщивший об этом великий фюрер Кувалда не выглядел удрученным. Как удалось выяснить нашим журналистам, странная веселость вызвана тем, что буквально накануне Фонд получил весьма крупное пожертвование: два чека на полмиллиона каждый. Пока неизвестно, кто же эти альтруисты, решившие облагодетельствовать дикарей, невзирая на знаменитый „синдром Петли“ и вскрывшиеся факты о кошмарных обрядах в Западных лесах…»

— У него все получилось, — улыбнулась Яна. — Клаудия в безопасности, ее положение не вызывает опасений…

— А кинжал?

Гиперборейская ведьма пожала плечами.

— Что кинжал? Кинжала нет.

— Уверен, если бы о происходящем знали масаны, епископу пришлось бы гораздо сложнее, — произнес Кортес. — Груз ответственности стал бы сильнее в разы. К счастью, ничто не помешало нашему другу сделать выбор.

— Импульсивный? — пробормотал Артем.

— Почему же? У Захара было время подумать, о чем в будущем он будет сожалеть больше.

— Теперь он никогда не станет истинным, — вздохнула Инга.

— Он уже им стал.

— Что обсуждаете? — поинтересовался вернувшийся от барной стойки Захар.

— Планируем выходные. Не составишь компанию?

— Я вам еще не надоел?

— Есть немного, — рассмеялся Кортес. — Но мы потерпим.

— Предлагаю устроить марафон по клубам…

— Без меня.

— Что так?

— Планирую съездить в Рим, — улыбнулся Треми. — У меня свидание с очаровательной женщиной.

Бар «Три Педали»

— Захар неплохо держится, — заметила Инга. — Учитывая обстоятельства, я ожидала, что он будет более… задумчив.

Италия, пригород Рима, вилла Луна

«Я сильно виноват перед тобой, дочь. Я догадывался, что Густав призовет на помощь чудов, я понимал, что маги Великого Дома сумеют скрыть свое присутствие, я… я не сомневался, что первый удар будет направлен на тебя.

И я промолчал.

Я собирался уничтожить лондонца и тем обречь тебя на смерть.

Я стоял в шаге от мечты и не собирался отступать…»

Александр не оправдывался, а скупо и сухо рассказывал о том, что чувствовал, что пережил. И читающей строки Клаудии казалось, что комната заполнена грустным шелестом сухих осенних листьев.