И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы ведь…вещунья Кэт, в…верно?
Старуха помедлила с ответом. Она не спешила поддерживать разговор, предпочитая слушать парня, а также очень пристально его разглядывала, будто пыталась что-то в его душе обнаружить. Глаз ее видно не было, только лишь половина тела, покрытого шалью, и трубка, находившаяся во рту, выглядывали из непроглядной темноты угла, занятого старухой.
– Я…мн…много раз слышал о вас, – говорил Юби, казалось, самому себе, – только видеть не довелось мне ни разу вас. Говорят, вы здесь единственная настоящая ясновидящая…
Вещунья продолжала молчать, чем жутко пугала парня, и без того ощущавшего себя не очень хорошо в палатке. Наконец, когда Юби в очередной раз о чем-то заговорил, пытаясь донести какую-то несусветную чушь вновь, видимо, себе самому, старуха резко прервала его и промолвила:
– Ты, я вижу, без дела шатаешься. Но…отчего ты за птицей побежал? Не всякий решится проверить, что она скрывает…
Юби словно отпрянул ото сна:
– Мне хотелось узнать, кто у него хозяин!
– Только и всего?
– А что может быть сверх этого?
– Ничего…
Юби понял, что вещунья опасности не представляет, потому как даже ходить, видимо, не может. Поэтому парень осмелел и стал позволять себе высказываться в более резкой форме:
– Прям таки ничего? Давай говори, вещунья, что скрываешь?
Старуха снова замолчала. Но в этот раз молчание ее не было способом разглядеть Юби. Нет, теперича ей хотелось понять, зачем она сама позвала парня к себе. Она не ожидала, что за вороном кто-нибудь пойдет, потому что он был обыкновенной приманкой для доверчивых посетителей. Однако всякий раз приманка не работала, потому как люди попросту боялись следовать за громадной птицей. А что же случилось теперь? Вещунья по имени Кэт поняла, что пришел тот человек, с которым можно будет поговорить о правде, о действительной истине, существующей здесь и сейчас, захватывающей весь цирк «Парадиз». Кэт определила, что пришла та пора, когда ей необходимо было применить свои знания и силы, которыми она, по мнению чуть ли не всех обитателей цирка, по-настоящему обладала и могла применять на практике. В действительности, молва о вещунье Кэт слыла весьма дурная, потому как предсказания ее и вправду сбывались, да только связаны все они были исключительно с бедами и несчастьями. Говорили даже, будто вещунья Кэт предвидела жестокую расправу над Луи Лорнау, а с недавнего времени говорят, что, мол, она и прибытие Омара предвидела, назвав того чуть ли не «Мессией». Разумеется, богобоязненный Хозяин не стал терпеть подобных слухов и самолично пришел к старухе, заставив ее во всем сознаться. После разговора с нею доступ к ней был сильно ограничен, а посещение ее палатки посетителями запрещено. Однако это не остановило Кэт, она направляла своего ворона в центр «квартала», чтобы тот, как уже было сказано, заманивал к ней посетителей. Неудачно, увы. И вот теперь все будто преобразилось. Шанс, наконец, открыть свои видения, мучившие несколько месяцев.
– Что ж, будь же так, – прошипела вещунья и резко приблизилась к столу, сев напротив ошарашенного Юби, – ты чистый, словно божье дитя, а потому лишь тебе возможно услышать злые слова и распознать их суть. Вполне возможно, что слова, произнесенные мною, покажутся тебе сумасшествием, однако же знай – то, что порою кажется чудным и невероятным, на самом же деле не представляет из себя ничего, кроме чистой истины.
– Не ходи вокруг да около, я тебя не понимаю, говори понятным языком, – сказал Юби, насупившись.
– Я хочу предупредить тебя, мальчик, о великой буре, что настигнет цирк «Парадиз» в ближайшее время!
– Что? Грядет ураган? Надо спасаться!
Кэт нервно постучала пальцами по столу, явно недовольная.
– Да нет же, это значит, что грядет великое потрясение, и судьба каждого обитателя цирка будет изменена навсегда.
– А вот так нельзя было с начала сказать? – произнес Юби и скрестил руки на груди.
– Ну ты просил говорить понятным языком, вот я и говорю, – ехидно сказала старуха
– Да как тут понять можно что-то однозначно?
– Прости, по-другому не умею! Либо слушай, либо проваливай отсюда, критик бездипломный!
Юби удивился еще сильнее. Он понял, что шутить вещунья боле не намерена, поэтому сосредоточился и, извинившись, стал внимательно слушать старуху.
– То-то же, – произнесла Кэт и положила обе свои сухие руки на стол, – беда большая идет. Выкосит всех на корню! Видение мне было – в виде трех лошадей, несущих по воздуху вереницу черных гробов. Еще видела расправу жуткую, революции подобную. Смерть…
Слова, произносимые вещуньей, не наталкивали ни капли мысли о сумасшествии. Однако подростковая психика не могла до конца осознавать всю силу этих слов. Парню казалось, что вскоре произойдет что-то действительно страшное, что-то, что нельзя предотвратить, чему придется подчиниться. Но в тот же самый момент, будто перекрывая ручей взрослой мысли, вырывались мысли, схожие для всех практически подростков – суеверия, и больше ничего. Играла свою роль наивная убежденность в том, что, как это наиболее часто встречается, произойдет то, что обычно ожидают от гадалок те люди, которые в цирковой профессии уже давно – предсказание попросту не сбудется. Не сбудется потому, что это предсказание является ничем иным, кроме как шарлатанством. Но Кэт не была шарлатанкой. А может, и была, кто знает, и кто будет сейчас разбираться. Дело в том заключалось, что в данный момент мальчишка был взволнован так сильно, как никогда еще не волновался. Номера на канате в этот миг казались ему пустым развлечением, веселящим публику. И мало того, что половины слов, произнесенных старухой, он не понимал, он еще и думал, вернее, отчаянно пытался себя убедить, что Кэт лишь пугает его. Но когда она заговорила вновь, все надежды на обыкновенную шутку от старой маразматички канули в воду, как говорится.
