Звезда гарема - Тамара Лей

– А каково настроение твоей матери?

Лицо Рашида исказилось от боли, исчезло плотское желание, которого девушка так опасалась.

– Лейлы больше нет, – прошептал он. Александра знала, что это грешно, но тем не менее испытала огромное облегчение, узнав, что эта дьявольски злобная женщина никому не причинит больше зла. Люди смогут спокойно вздохнуть, не ожидая с ее стороны ни подвоха, ни мести.

– Как? – коротко спросила дочь убитой Катарины, хотя и не могла с уверенностью сказать, что подробности жизни этой женщины, так же как детали ее смерти, ее теперь интересуют.

Взгляд Рашида стал отрешенным.

– Этого не должно было случиться, – сдавленным голосом проговорил он. – Ради меня отец позволил ей вернуться в ее семью, чтобы она навсегда исчезла из его жизни, но она все испортила.

– Что ты хочешь этим сказать?

Рашид тяжело вздохнул.

– Мать попросила напоследок дать ей возможность попрощаться с отцом, а когда он принял ее, она попыталась заколоть его. Он выхватил кинжал из ее рук, а затем, в приступе гнева, обратил оружие против нее. Она умерла, смеясь, Александра, вот что самое ужасное.

– Смеясь?

– Да, смеясь и проклиная отца, Сабину, тебя и даже меня. Я никогда не забуду этого.

Чувствуя душевную боль жениха, девушка ласково потрепала его по щеке.

– Прости меня, я знаю, насколько больно и горько терять мать.

Его улыбка перестала быть печальной, когда он посмотрел ей в глаза.

– Ну конечно, ты знаешь, – он снова поцеловал ее, с большей страстью, чем раньше.

Александра пыталась заставить себя испытать к этому человеку хоть какое-нибудь чувство, но ничего не получалось – в душе и сердце царила пустота, как и раньше.

– А Халид? – оторвав губы от его жаждущего рта, поинтересовалась девушка. – Как он узнал, что моя мать умерла?

Рашид отстранился от нее, затем покачал головой, будто стараясь обрести ясность мысли.

– Халид, – повторил он, коротко рассмеявшись. – Если он не успел исчезнуть, то давно мертв.

– Он исчез? Уехал из Алжира?

– Это тебя удивляет?

Девушка нахмурилась.

– Но Алжир его дом. А почему ты сказал, что он должен быть мертв?

– Неужели ты не знаешь, что он помогал де Готье похитить тебя?

Да, конечно, она все знала, но боялась показать Рашиду, опасаясь за судьбу главного евнуха, на тот случай, если он попадется.

– Нет, я не верю этому.

– Поверь, Александра, потому что это все правда. Это он купил евнуха, который вовсе не был им. Он не наказал его, когда англичанин подлежал экзекуции.

– Как ты узнал об этом? – потребовала объяснений Александра.

– Что он не довел до конца то, что я приказал?

И снова девушка видела перед собой совершенно незнакомого человека.

– Да, как ты узнал?

– Если бы Халид повиновался мне, англичанин бы не выжил и тем паче не сумел бы увезти тебя Его должно было сломить наказание.

– Ты этого хотел? – прошептала девушка, ужасаясь легкости, с которой сын Лейлы говорил страшные вещи.

– Не смотри на меня так, – разозлился Рашид. – Я хотел, чтобы он умер, и он наверняка отправился бы к своим христианским праотцам, если бы я не боялся того, что ты подумаешь обо мне.

Рискуя еще больше разгневать мужчину, дочь Катарины все же спросила:

– Почему ты хочешь меня?

Долгое время Рашид молча смотрел на нее, потом лег на одеяло.

– Ты была предназначена мне с самого начала, с того самого момента, как твоя мать, откинув одеяло, позволила мне взглянуть на твое тельце.

Повернувшись к Рашиду, она увидела, как его лицо вновь смягчилось.

– Но тебе было не больше двух лет.

– Около того, но это я помню хорошо. Мою мать отправили к ее семье из-за Сабины.

Александра уже открыла рот, чтобы сказать, в чем была причина ссылки его матери, – первая попытка отравить Сабину – но не произнесла ни слова. Никакой пользы не будет от того, что она, рассказав, причинит ему новую боль.

– Чтобы утешить меня, – продолжал жених, отец пообещал мне, что когда-нибудь ты будешь моей. Может быть, это и утешило бы меня, но твоя мать отказалась дать мне подержать тебя на руках, сказав, что я слишком мал. Мне разрешалось только смотреть, но не дотрагиваться.

– А затем вернулась Лейла!..

– Да, и она вообще запретила мне даже смотреть на тебя, пыталась держать меня как можно дальше от тебя, но я все же хотел тебя... и в конечном итоге получил.

– И сейчас ты претендуешь на меня, – пробормотала девушка.

– В этом нет ничего постыдного. Этого хочет Аллах.

– А если я не хочу, чтобы ты на меня претендовал?

Рашид нахмурился.

– Ты будешь счастлива со мной, – заверил он ее. – Ты, как первая жена, станешь управлять гаремом, а если подаришь мне сына, будешь матерью наследника.

Раньше она слушала это, широко открыв невинные глаза. Да, ей хотелось иметь мужа и детей, но любит Александра Люсьена, и детей хотела бы только от него. Рашид ничего теперь не значит для нее и не имеет больше права вмешиваться в ее жизнь. Она так решила для себя, когда в первый раз увидела де Готье в гареме и впервые их глаза встретились.

Александра закрыла глаза и отвернулась.

– Я устала, день был очень длинный и трудный.

Рашид молчал, потом она почувствовала, как его рука обвилась вокруг ее талии. Пойманная в ловушку, девушка приоткрыла глаза и встретилась с взглядом Жака. Он лежал напротив, натянув одеяло на самый нос и поблескивал в темноте глазами.

«Ты поможешь мне выбраться отсюда», – мысленно проговорила она. Француз, будто прочитав ее мысли и согласившись с ними, молча кивнул.

Что-то не так. Не хватало одного кусочка в мозаике событий, причем довольно большого. В сотый раз за ночь Люсьен мерил шагами лагерь, пока остальные его спутники спали. Дойдя до границы лагеря, он повернул и зашагал обратно.

Что-то не так... Внезапно остановившись, Люсьен пнул пыльную дорогу ногой. Хлопнув себя по лбу, он кинулся разыскивать Джеймса.

Тот тоже не спал, когда де Готье наклонился к нему.

– Я же говорил, что тебя отец учил убивать во сне, – попытался пошутить Байярд, но шутка явно не удалась – слишком тяжело было бремя, лежавшее на сердце.

– Скажи мне, Джеймс, – настойчиво проговорил Люсьен, – ты знаешь, как именно похитили Катарину из Корберри?

Тот нахмурился.

– Нет. Я возвратился поутру из двухдневнго похода и обнаружил, что она исчезла. Ее похитили где-то между вечером и рассветом.

– Не знаешь ли ты, может быть, она получила записку, заставившую ее выйти из замка в такой час?

– Как же я могу знать? Мы считали, что де Готье вытащили ее прямо из постели.

Люсьен смачно и длинно выругался.

– Ты считаешь неверно. Так же, как и мы просчитались, думая, что похитители увезут Александру в Саусэмитон.